Гламорама, стр. 121

Озабоченность последствиями смерти Брюса еще некоторое время нарушает спокойное течение жизни в том самом доме то ли в восьмом, то ли в шестнадцатом аррондисмане, и, поскольку у меня нет никаких поручений, и все слишком заняты, чтобы обращать на меня внимание, я незаметно сваливаю. Идут бесконечные разговоры о том, чтобы изменить название, сократить бюджет, сдать в аренду восьмидесятифутовый кран, перенести сроки премьеры, вспыльчивый продюсер из Лос-Анджелеса заикается даже о том, чтобы переписать сценарий. Перед уходом я снимаюсь в сцене, где показана реакция Тамми на наш рассказ о смерти Брюса (мотоциклетная авария, грузовик с полным кузовом арбузов, Афины, не вписался в поворот), но поскольку она не в состоянии даже складывать слова в предложения, а тем более играть на жестах, мои реплики снимаются в холле, а за Тамми реплики подает ассистент режиссера, который делает это гораздо убедительнее, чем сама Тамми (Тамми мы вставим в эту сцену позднее, при монтаже). Для финального кадра мы надеваем на голову ассистента парик, после чего гигантским «панафлексом» снимаем наезд на мое «печальное, но полное оптимизма» лицо во время прощального объятия с Тамми.

Джейми, сидя за компьютером в гостиной, то ли делает вид, что не замечает меня, то ли действительно не обращает внимания на мое присутствие — машинально просматривает диаграммы, рассортировывает электронную почту — в то время как я пытаюсь незаметно прошмыгнуть мимо нее.

На улице пасмурно, небо в серых тучах.

Жилой дом на Бетюнской набережной.

Я сворачиваю возле Пон-де-Сюлли.

Черный «ситроен» запаркован у края тротуара на рю Сен-Луи-ан-Лиль, и, завидев машину, я убыстряю шаг.

Рассел отвозит нас в жилой дом на авеню Вердье в районе Монтруж.

У меня при себе автоматический пистолет «вальтер» двадцать пятого калибра.

У меня в кармане черного кожаного пиджака от Prada — распечатки файла WINGS.

Я глотаю таблетку ксанакса, она застревает у меня в горле, а затем зажевываю ее «Mentos», чтобы избавиться от противного вкуса во рту.

Я пробегаю вслед за Расселом три лестничных пролета.

На четвертом этаже — квартира, совершенно пустая, если не считать шести раскладных белых стульев. Стены покрашены в малиновый и черный цвета, а на полу громоздятся составленные в пирамиды картонные упаковочные коробки. Маленький телевизор, подключенный к видеомагнитофону, стоит на деревянном дощатом ящике. Темноту местами разгоняют отдельные горящие лампочки. Стоит такой холод, что пол покрыт тонким скользким слоем льда.

Ф. Фред Палакон сидит на одном из белых раскладных стульев рядом с двумя своими коллегами, которых мне представляют как Дэвида Кратера и Лоуренса Дельту, — оба одеты в черные костюмы, и оба несколько старше меня. Прикуриваются сигареты, открываются папки. Появляется кофе от Starbucks, делаются первые глотки.

Я сажусь напротив на раскладной белый стул и только тут замечаю: в дальнем темном углу, рядом с окном, занавешенным шторой из бархата в рубчик, еще на одном раскладном белом стуле сидит японец. Он явно старше всех остальных присутствующих — не такой подтянутый, более апатичный, но трудно понять насколько. Он сидит в тени, не сводя глаз с меня.

Рассел остается на ногах: он прохаживается по комнате, негромко беседуя с кем-то по мобильнику. Наконец он выключает телефон и наклоняется к Палакону, чтобы прошептать тому на ухо какую-то неприятную новость.

— Ты уверен? — спрашивает Палакон.

Рассел прикрывает глаза и, вздохнув, кивает головой.

— Ладно, — говорит Палакон. — Тогда у нас осталось совсем мало времени.

Рассел проходит мимо и становится у меня за спиной возле двери, а я оборачиваюсь, чтобы убедиться в том, что он по-прежнему здесь.

— Спасибо, что пришли, мистер Вард, — говорит Палакон. — Вы в точности следовали нашим указаниям.

— Не стоит… благодарности.

— Нам придется быть краткими, — говорит Палакон. — У нас сегодня в распоряжении совсем мало времени. Во-первых, хотел представить вам моих коллег, — Палакон кивает головой в сторону Дельты и Кратера, — и провести предварительную встречу. Нам нужно, чтобы вы просто подтвердили ряд фактов. Посмотрели вместе с нами кое-какие фотографии, не более того.

— Подождите. Так что, проблема, так сказать, решена? — спрашиваю я, чувствуя, как пискляво звучит мой голос.

— Ну, не совсем… — спотыкается Палакон. — Два дня назад вашу информацию довели до сведения Дэвида и Лоуренса, и с этого момента мы начали обдумывать, как извлечь вас из этого… — Палакон останавливается в поисках нужного слова. Я терпеливо жду. — …Из этой ситуации, — находится он.

— Круто, круто, — говорю я нервно, решив сперва закинуть ногу на ногу, но тут же передумав. — Просто подтвердить ряд фактов? Круто. Посмотреть фотографии. Отлично! Это круто. Это я могу.

Повисает пауза.

— Э-э-э, мистер Вард, — осторожно начинает Палакон.

— Да, что?

— Не могли бы вы, — Палакон прочищает горло, — не могли бы вы снять темные очки?

Следует долгая пауза, после которой до меня наконец доходит, о чем меня просят.

— Ах да, конечно!

— Мистер Вард, — начинает Палакон, — как долго вы живете в том самом доме?

— Я… я не знаю, — говорю я, пытаясь вспомнить. — С момента приезда в Париж?

— А когда это было? — спрашивает Палакон. — Пожалуйста, поточнее.

— Ну, скорее всего две недели назад… — Пауза. — Или… может быть, четыре?

Кратер и Дельта переглядываются.

— Я просто предполагаю… На самом деле я не знаю точно… Я просто не уверен… У меня вообще плохая память на даты.

Я пытаюсь улыбнуться, но от этого моих собеседников прямо-таки передергивает — впрочем, качество моей игры их, судя по всему, не устраивает с самого начала.

— Извините, — бормочу я. — Извините…

Где-то неподалеку громко жужжит муха. Я пытаюсь держаться непринужденно, но у меня это не получается.

— Мы хотим, чтобы вы перечислили, кто проживает вместе с вами в том самом доме, — говорит Палакон.

— Ну, наша тусовка, — говорю я. — Тусовка… наша.

Палакон, Дельта, Кратер — все они смотрят на меня в ожидании.

— Ну да, понятно. Ладно, — говорю я, дрожа от холода и постоянно закидывая ноги одну на другую. — Да. В том самом доме. Ясно.

Палакон начинает зачитывать список из своей папки:

— Джейми Филдс, Бобби Хьюз, Тамми Девол, Бентли Харольдс, Брюс Райнбек…

Тут я перебиваю его:

— Брюс Райнбек мертв.

Профессиональное молчание. Кратер смотрит на Дельту, но Дельта не отвечает ему взглядом — вместо этого он кивает головой, глядя куда-то в пустоту.

Палакон наконец спрашивает:

— Вы можете подтвердить это?

— Да, да, — бормочу я. — Он умер.

Палакон перелистывает страницу, делает пометку ручкой, а затем спрашивает:

— Бертран Риплэ тоже проживает вместе с вами?

— Бертран? — переспрашиваю я. — Нет, он не живет вместе с нами. Нет.

— Вы уверены? — спрашивает Палакон.

— Да, да, — отвечаю я. — Я уверен. Я учился с ним вместе в Кэмдене, так что я знаю, кто он такой. Если бы он жил вместе с нами, я бы знал.

И в тот же самый миг до меня доходит, что это не совсем так, и что Бертран Риплэ легко может проживать в том самом доме то ли в восьмом, то ли в шестнадцатом аррондисмане, а я могу об этом даже и не подозревать, поскольку дом очень велик, в нем постоянно происходят какие-то перестановки, а иногда даже складывается впечатление, что каждый день к нему пристраивают все новые и новые комнаты.

Палакон протягивает мне фотографию.

— Это Бертран Риплэ? — спрашивает он.

Фотография похожа на снимок Херба Риттса для рекламной компании Armani — пустынный пейзаж, красивая, обольстительно угрюмая физиономия Бертрана, зубы сжаты и губы слегка надуты, темные очки с маленькими стеклами устраняют несовершенство формы черепа. Бертран выходит из фургона, одетый в футболку от Tommy Hilfiger, в руках у него — автомат «скорпион», и он не замечает, что его фотографируют издали из укрытия.