Американский психопат, стр. 86

— Э, не ссы, милый, — хладнокровно произносит Ван Паттен. — Мы идем в «Kaktus».

— У нас там был заказ на десять, хотя нет — пятнадцать минут назад, — говорит Макдермотт.

— Мне кажется, я отменил его, — замечаю я, глотая еще один ксанакс.

— А я заново заказал, — говорит Ван Паттен.

— Ты неоценим, — монотонно замечаю я.

— Я успеваю туда к десяти, — говорит Макдермотт.

— Учитывая, что мне надо остановиться у банкомата, я буду там в десять пятнадцать, — медленноговорит Ван Паттен, считая минуты.

— А как быть с тем, что Жанетт и Эвелин встречаются с нами в «Zeus Bar», где мы не заказали столик? Кто-нибудь думал об этом? — с сомнением спрашиваю я.

— Но «Zeus Bar» закрыт, кроме того, мы отменили заказ, которого у нас там к тому же не было, — говорит Макдермотт, пытаясь сохранять спокойствие.

— По-моему, я сказал и Эвелин, и Жанетт, что мы встретимся там, — говорю я, от ужаса зажимая рот рукой.

После паузы Макдермотт интересуется:

— Тебе что, нужны неприятности? Нарываешься?

— Мне звонят, — говорю я. — О боже. Сколько времени? Мне звонят.

— Наверное, кто-то из девушек, — радостно произносит Ван Паттен.

— Подождите, — вижжу я.

— Удачи, — говорит Ван Паттен перед тем, как я переключаюсь.

— Алло? — смиренно спрашиваю я. — Вы звоните…

— Это я, — вопит Эвелин, из-за шума ее почти не слышно.

— А, привет, — небрежно говорю я. — Как дела?

— Патрик, что ты делаешь дома?

— А где ты? — добродушно осведомляюсь я.

— Я-в-"Kaktus", — шипит она.

— А что ты там делаешь? — спрашиваю я.

— Ты сказал, что мы здесь встречаемся, вот что, — говорит она. — Я подтвердила ваш заказ.

— О господи, — говорю я, — я забыл тебе сказать.

— Забыл-сказать что?

— Сказать, что мы туда… — я сглатываю, — не идем. — Я закрываю глаза.

— Кто-такая-черт-возьми-Жанетт? — спокойно шипит она.

— А разве вам там не весело? — спрашиваю я, игнорирую ее вопрос.

— Нам — нет.

— Но почему? — спрашиваю я. — Мы будем… скоро.

— Потому что все это несколько… неуместно, — кричит она.

— Слушай, я тебе сейчас перезвоню, — я собираюсь сделать вид, что записываю номер.

— Ничего не выйдет, — низким, напряженным голосом произносит Эвелин.

— Почему? Телефонисты прекратили бастовать, — пытаюсь я пошутить.

— Потому-что-позади-меня-Жанетт-и-она-хочет-позвонить, — говорит Эвелин.

Я замолкаю очень надолго.

— Па-а-а-трик?

— Эвелин. Давай забудем это. Я выезжаю прямо сейчас. Мы будем очень скоро. Я обещаю.

— О боже…

Я переключаюсь на другую линию.

— Ребята, ребята, кто-то спорол хуйню. Я спорол хуйню. Вы спороли хуйню. Я не знаю, — говорю я в полной панике.

— А в чем дело? — спрашивает один из них.

— Жанетт с Эвелин в «Kaktus», — говорю я.

— Е-мое, — острит Ван Паттен.

— Знаете, парни, — я вполне способен много раз подряд засунуть железную трубку в женское влагалище, — говорю я Ван Паттену и Макдермоттом, а потом, после молчания, котороя я ошибочно принял за шок, свидетельствующий о том, что они понимают, насколько я жесток. И потом добавляю: — но с состраданием.

— Да мы все знаем о твоей железной трубке, — говорит Макдермотт, — хорош хвастаться.

— Он что, пытается нам рассказать, что у него здоровый хуй? — спрашивает Крэйга Ван Паттен.

— М-м-м, я не знаю, — отвечает Макдермотт. — Ты это пытаешься нам сказать, Бэйтмен?

После паузы я отвечаю: «Ну-у-у… не совсем». У меня мигает линия ожидания.

— Ну, теперь у меня наконец-то есть повод для зависти, — шутит Макдермотт. — Ну и куда пойдем? Господи, сколько времени?

— Уже неважно. Я ничего не соображаю. — Я настолько голоден, что ем овсяные хлопья прямо из упаковки. Снова звонок на линии ожидания.

— Может, найдем наркотики?

— Звони Хэмлину.

— Господи, в этом городе зайдешь в туалет — и выйдешь с граммом, так что не волнуйся.

— Кто-нибудь слышал о новой сделке Bell South [44]]?

— Завтра в Шоу Патти Винтерс Спадс Маккензи [45]].

ДЕВУШКА

Вечер среды. Еще одна девушка, с которой я познакомился в «М.К.» Теперь планирую мучить ее и снимать на видеокамеру. Эта останется для меня безымянной. Она сидит на кушетке в моей гостиной. На стеклянном столике полупустая бутылка Cristal. Я постукиваю в такт мелодии, цифрам, зажигающимся на проигрывателе Wurlitzer. Наконец она спрашивает: «Что это здесь за… запах?». Я отвечаю, промямлив себе под нос: «Дохлая… крыса», — потом открываю окна и стеклянную дверь-купе, ведущую на террасу, несмотря на то, что ночь прохладная — сейчас середина осени, а она одета легко. Но еще один стакан шампанского Cristal, кажется, согревает ее настолько, что она способна спросить, чем я зарабатываю на жизнь. Я говорю ей, что учился в Гарварде, а потом начал работать на Уолл-стрит, в Pierce & Pierce, после того как закончил бизнес-школу. Когда же она, то ли смутившись, то ли в шутку спрашивает: «А что это?», — я сглатываю. Стоя к ней спиной и поправляя нового Оника, я оказываюсь в состоянии выдавить: «Э… обувной магазин». Как только мы пришли, я сделал дорожку кокаина, который нашел в аптечке. Cristal снимает возбуждение, но лишь слегка. Утреннее Шоу Патти Винтерс было о машине, позволяющей разговаривать с умершими. На девушке шерстяные жакет и юбка, блузка из креп-жоржета, сережки из агата со слоновой костью от Stephen Dweck, короткая шелковая жилетка с жаккардовым узором, все от… от кого? Видимо, сборная солянка.

В спальне: голая, вымазанная маслом девушка сосет мой хуй, я стою над ней, хлопаю им по ее лицу, хватаю рукой за волосы, называю «ебаной блядской сукой», но это распаляет ее еще больше. Покорно отсасывая, она принимается дрочить свой клитор, а когда, облизывая мои яйца, она спрашивает: «Нравится тебе это?», — я, тяжело дыша, бормочу: «Угу». У нее большая крепкая грудь, соски набухли, и пока она давится моим хуем, пока я грубо ебу ее в рот, я сжимаю их, наклонившись вниз., Потом, загнав ей в жопу фаллоимитатор и закрепив его там ремнем, я царапаю ее груди, пока она не просит меня остановиться. Сегодня вечером я ужинал с Жанетт в новом северо-итальянском ресторане возле Центрального Парка в Верхнем Ист Сайде, он оказался очень дорогим. На мне костюм, пошитый у Edward Sexton, и я с грустью думал о нашем семейном доме в Ньюпорте. Сегодня вечером я подвез Жанетт, а потом заехал в «М.К.» на презентацию фонда, имеющего какое-то отношение к Дэну Куэйлу [46]], который даже мне не нравится. В «М.К.» девушка, которую я сейчас ебу, подсела ко мне на кушетку, пока я наверху ждал своей очереди на бильярд. «О господи», — произносит она. В возбуждении я хлопаю ее по лицу, потом слегка бью в рот, целую его, кусая губы. Ремень соскальзывает и дилдо выскакивает из зада, пока она пытается отпихнуть меня. Я откатываюсь, притворяясь, что даю ей ускользнуть, а потом, пока она собирает свои вещи, бормоча что-то вроде: «ненормальный ебаный мудак», — я прыгаю на нее, как шакал, буквально с пеной у рту. Она плачет, извиняется, истерически всхлипывает, умоляет не делать ей больно, прикрывает грудь (теперь уже стыдливо). Но даже эти всхлипывания не возбуждают меня. Я брызгаю в нее спреем Mace, но это доставляет мне мало удовольствия, значительно меньше, чем когда я бью ее головой об стену четыре или пять раз, до тех пор, пока она не теряет сознание. На стене остается небольшое пятно с прилипшим клочком волос. После того как она падает на пол, я бегу в ванную и выкладываю еще одну дорожку посредственного кокаина, купленного вчера вечером в «Nell's» или «Au Bar». Мне слышно, как звонит телефон, срабатывает автоответчик. Низко склонившись над зеркальцем, я не обращаю внимания на звонок, даже не смотрю, кто это.