В поисках камня, стр. 50
— Кто же вытащит Силка из ямы? — спросил Бэйрек.
— Я, — тихо отвечал Релг. — Долго еще до темноты?
— Около часа. А что?
— Мне нужно время, чтобы подготовиться.
— У тебя есть план? — спросил Дерник. Релг пожал плечами.
— В этом нет нужды. Мы просто обойдем кругом и зайдем за холм с дальней стороны от лагеря. Потом я вытащу нашего товарища, и мы сможем ехать.
— Так просто? — спросил Бэйрек.
— Более или менее. Прошу меня извинить. — Релг повернулся и пошел прочь.
— Подожди минутку. Не пойти ли мне и Мендореллену с тобой?
— Вы не сможете, — сказал Релг. Он немного отошел по оврагу, через минуту они услышали, что он молится.
— Он что, думает вымолить Силка из ямы? — спросил Бэйрек с отвращением.
— Отнюдь, — ответил Белгарат. — Он пройдет через холм и вытащит Силка. Потому он и задавал Ярблеку эти вопросы.
— Он что?
— Ты видел, что у него получилось в Пролге, — когда он сунул руку в стену?
— Ну да, однако…
— Для него это совсем несложно, Бэйрек.
— А Силк? Как Релг сможет протащить его сквозь камень?
— Точно не знаю, однако он, по-видимому, уверен, что сможет.
— Если у него не получится, первое, что сделает Тор Эргас завтра утром, это зажарит Силка на медленном огне. Ты это понимаешь?
Белгарат мрачно кивнул.
Бэйрек потряс головой.
— Ужасно, — простонал он.
— Не убивайся так, — сказал ему Белгарат.
Начало темнеть, Релг все молился. Его ритуальный речитатив делался то громче, то тише. Когда стемнело, он вернулся к остальным.
— Я готов, — тихо сказал он. — Можно ехать.
— Мы обойдем с запада, — сказал Белгарат. — Лошадей поведем в поводу и будем по возможности прятаться.
— У нас уйдет на это два часа, — сказал Дерник.
— И хорошо, воины успеют заснуть. Пол, посмотри, что думают эти гролимы, которых видел Гарион.
Она кивнула, и Гарион ощутил легкий толчок её мысли.
— Все в порядке, отец, — сказала она через несколько секунд. — Они заняты — Тор Эргас велел устроить для себя торжественное богослужение.
— Тогда поехали, — сказал старик.
Они осторожно выбрались из оврага, ведя лошадей под уздцы. Ночь была туманная, ветер, как только они вылезли из своего укрытия, больно ударил им в лицо. К востоку от ярмарки горело множество костров. Пламя их плясало на ветру. Там стояло войско Тор Эргаса.
Релг задрожал и закрыл лицо руками.
— Что такое? — спросил его Гарион.
— Огни, — сказал Релг. — Они ранят мне глаза.
— Постарайся не смотреть на них.
— Мой бог возложил на меня тяжкое бремя, Белгарион. — Релг чихнул и утер нос рукавом. — Открытое место не для меня.
— Попроси у тети Пол чего-нибудь от простуды. Лекарство будет горькое, но тебе сразу полегчает.
— Возможно, — сказал Релг, по-прежнему заслоняя глаза от блеска походных костров.
Холм с южной стороны ярмарки оказался невысоким гранитным выступом. За многие тысячелетия ветры отчасти занесли его слоем бурого песка и пыли, но под этим покроши таилась прочная скальная порода. Они остановились за холмом, и Релг принялся старательно счищать с гранита грязь.
— А отсюда тебе будет не ближе? — тихо спросил Бэйрек.
— Слишком много грязи, — отвечал Релг.
— Какая разница, камень или грязь?
— Большая. Тебе не понять. — Релг наклонился и приложил к гранитной поверхности язык, по-видимому, действительно пробуя камень на вкус. — Это займет время, — сказал он, потом напрягся, начал молитву и медленно вдавил себя в камень.
Бэйрек вздрогнул и быстро отвернулся.
— Что тебя опечалило, милорд? — спросил Мендореллен.
— Мне даже смотреть холодно, — отвечал Бэйрек.
— Наш новый товарищ, может, и не лучший из спутников, — сказал Мендореллен, — но коли силою своего дара вызволит он принца Келдара, я обниму его и с превеликой радостью назову братом.
— Если он задержится, мы не успеем далеко уйти до того, как Тор Эргас обнаружит исчезновение Силка, — заметил Бэйрек.
— Поживем — увидим, — сказал ему Белгарат.
Ночь тянулась нескончаемо. Ветер стонал и свистел за каменным холмом, шуршали и перешептывались редкие кусты. Все ждали. Шли часы. Гариона охватил страх. В нем крепло убеждение, что они никогда больше не увидят не только Силка, но и Релга. Он ощущал ту же тошнотворную пустоту, как и тогда, когда вынужден был бросить в Арендии раненого Леллдорина. Он вдруг виновато вспомнил, что уже много месяцев не думал о Леллдорине. Он начал гадать, как юный удалец оправился от раны и вообще оправился ли. Время шло, мысли его становились все мрачнее.
Потом без малейшего предупреждения, совершенно беззвучно Релг выступил из скалы там же, где вошел несколько часов назад. На спине он нес Силка маленький остроносый драсниец отчаянно цеплялся за алгоса руками и ногами. Глаза у него от ужаса расширились, волосы стояли дыбом.
Все столпились вокруг них, и только сознание, что они находятся посреди мергского войска, удержало их от радостных возгласов.
— Мне жаль, что получилось так долго, — сказал Релг, дергая плечами, чтобы стряхнуть Силка. — Внутри холм состоит из другого камня, так что мне пришлось перестраиваться на ходу.
Силк стоял, дрожа всем телом и ловя ртом воздух.
— Никогда больше не делай со мной такого, — выговорил он. — Никогда.
— Что с тобой? — спросил Бэйрек.
— Не хочу говорить.
— Я боялся, что лишимся мы тебя навеки, — сказал Мендореллен, хватая Силка за руку.
— Как Брилл тебя поймал? — осторожно спросил Бэйрек.
— Я был неосторожен. Я не думал, что он здесь. Его люди набросили на меня сеть, когда я скакал по лощине. Моя лошадь упала и сломала шею.
— Хеттару это не понравится.
— Я постараюсь взыскать с Брилла этот должок — его собственной кожей и мясом.
— За что Тор Эргас так тебя ненавидит? — спросил Бэйрек с любопытством.
— Я был в Рэк Госке несколько лет тому назад. Толнедрийский агент возвел на меня напраслину — я так и не узнал за что. Тор Эргас послал воинов меня схватить. Я не очень люблю, чтобы меня хватали, и немного поспорил с солдатами. В споре некоторые из них погибли — такое иногда случается. К несчастью, среди жертв недоразумения оказался и старший сын Тор Эргаса. Король Ктол Мергоса усмотрел в этом личную обиду. Очень недалекий человек.
Бэйрек ухмыльнулся.
— Он здорово разочаруется, не найдя тебя утром.
— Знаю, — сказал Силк. — Думаю, разыскивая меня, он разнесет эту часть Ктол Мергоса по камешку.
— Думаю, нам пора ехать, — согласился Белгарат.
— Я только и жду, когда вам это придет в голову, — сказал Силк.
Глава 23
Остаток ночи они мчались во весь опор, и весь следующий день тоже. К вечеру лошади стали спотыкаться от усталости. Гарион совсем задубел как от холода, так и от бесконечной скачки.
— Мы должны найти какое-нибудь укрытие, — сказал Дерник, когда они остановились и стали оглядываться в поисках места для ночлега.
Они оставили позади цепочку долин, по которым вилась караванная дорога, и углубились в дикие, голые скалы Центрального Мергосского нагорья. По мере того как они взбирались все выше и выше, мороз крепчал, непрекращающийся ветер ревел и стонал среди голых камней и песка. От усталости лицо Дерника пошло морщинами, которые еще подчеркивала забившаяся в них серая пыль.
— Мы не можем провести всю ночь под открытым небом, — объявил он. — Во всяком случае, на таком ветру.
— Сюда, — сказал Релг, указывая на каменистую осыпь на крутом склоне, по которому они взбирались. Глаза у него оставались полуприкрытыми, хотя вечерело и небо было затянуто тучами. — Здесь укрытие — пещера.
С тех пор как Релг освободил Силка, все увидели его как бы в новом свете. Показав, что при необходимости он может действовать решительно, Релг стал для них в меньшей степени обузой, в большей — товарищем. Белгарат убедил его наконец, что в седле можно молиться ничуть не хуже, чем на коленях, так что его частые обращения к Алу уже не замедляли путь. Молитвы его стали теперь не помехой, а личным чудачеством — вроде вычурных речей Мендореллена или желчного остроумия Силка.