Не кто иной, как я..., стр. 3
Тут Диллингэм наткнулся на камень и упал.
Джанн сделал шаг по направлению к нему — и земля дрогнула.
— Ты дал свободу мне, — заявил робот, умерив силу голоса, но не снизив решительности тона. — И замыкание короткое исправил!
2
Диллингэм, сидя на земле, отполз назад.
— Да! Именно так! Это я и сделал!
Джанн протянул вперёд сверкающую руку и, словно пушку, направил на Диллингэма палец.
— Внимай, о смертный, я тебе поведаю…
Диллингэм замер. Слова гиганта вселили в него ужас.
— За дни и годы битвы между джаннами И мелкими соперниками их Имел я пагубную неосторожность На мину, не заметив, наступить.
Я власть над телом сразу потерял, Я боль познал, но был мой разум ясен.
Война все шла, меня не отыскали.
Я слышал все, не мог прийти на помощь, Мой жребий горек и прискорбен был.
Текли тысячелетия, и я Дал слово, что тому, кто мне поможет, Я все богатства мира подарю.
Никто не шёл. Тогда себе сказал я:
«Любые три желания тому, Кто мне поможет, выполню послушно».
Но и тогда спасенье не пришло.
Я в ярость впал, мой гнев был беспределен.
И я поклялся, что теперь того, Избавит кто меня от страшной боли, Убью своей рукой.
Не кто иной, лишь я его убью.
И ты моей стал жертвой.
Диллингэм понял, что перед ним сумасшедший. Испорченный зуб явно связан с центрами разума. Но исправлять положение было поздно. Джанн никогда больше не подпустит его к зубу. Он убьёт его куда раньше.
От слов робота повеяло чем-то знакомым. Дух, заточенный в бутылку и поклявшийся убить того, кто его освободит… Рыбак находит бутылку, вынимает пробку…
Теперь он понял, почему обитатели планеты с такой насторожённостью относились к его пациенту. Кто знает, как поведёт себя робот в момент освобождения? Какой клятве окажется верен?
Кстати, как удалось выпутаться тому рыбаку в сказке?
Джанн пошатнулся. Диллингэм отпрянул в сторону.
— Мои аккумуляторы совсем, — пожаловался робот дантисту, — Иссякли, истощились за столетья.
И если б осторожности инстинкт По злой случайности не отключился, Я бы опасность эту уловил.
Не тратил бы усилий и энергии На то, чтоб эти камни разбросать И объяснять тебе моё желанье.
Теперь же я почти…
Приятные новости! Диллингэм выпрыгнул из ямы и бросился бежать.
— О смертный, — преследовал его громовый голос, — Неужли ты теперь Меня оставишь в этом положенье?
В глубокой яме, из которой я Без посторонней помощи не выйду?
Диллингэм, проклиная себя, почувствовал, что мольбы робота его тронули. Он остановился.
— Если я вам помогу, откажетесь ли вы от своих попыток убить меня?
— О смертный, к сожаленью моему, От клятвы древней мне не отказаться.
Не кто иной, как я, лишит тебя…
— Тогда чего ради я вам буду помогать?
Но джанн, истративший остатки энергии, смог лишь произнести:
— Не кто иной…
И замолчал.
Диллингэм, презрев осторожность, вернулся к яме и заглянул в неё. Джанн лежал на дне, лампочка в его голове чуть светилась.
Диллингэм с облегчением вздохнул и пустился в долгий путь к космодрому. Ну что ж, свой долг он выполнил. Избавил джанна от зубной боли. Зеленого робота он вызвать не мог, так как сигнальное оборудование осталось на автолете, а «лингвист» действовал на ограниченном расстоянии.
Он шёл несколько часов. Саквояж заметно потяжелел, но он его не бросал. На ногах появились пузыри, в горле пересохло. Он мечтал лишь об одном — утолить жажду. Единственный ручей, встретившийся ему на пути, был наполнен отработанным машинным маслом. Он и не представлял, как далеко залетел на автолете.
Несмотря на собственные страдания, мысли Диллингэма вновь и вновь обращались к гигантскому джанну. Операция прошла успешно, горько усмехнулся он, но пациент скончался. Образ робота, умирающего от недостатка энергии, мучил доктора. Выполнил ли он свой долг до конца? Смерть вместо страдания, боли? Как он молил: «О смертный, неужли ты теперь меня оставишь в этом положенье?..»
Нет, ему просто повезло, что он не погиб. Никогда в жизни не приблизится он к неблагодарной машине.
Но призыв робота по-прежнему звучал в его ушах.
Наконец Диллингэм достиг космодрома и вошёл в зал «Для иных форм жизни». В зале было душно и жарко, но там было то, в чем он нуждался. Доктор напился и тщательно перевязал ноги. Его миссия была закончена. И если бы не последняя мольба…
— Скажите, — спросил он, — что представляла собой мораль джаннов? Могли ли они давать клятвы и держать их?
Внутренний «переводчик» вокзала прочистил пыльный динамик и ответил:
— Древние роботы-джанны отличались высокими моральными устоями. Они обожали давать клятвы. Их конструкция не давала им возможности изменять данному слову. И если они клялись, то лишь полное разрушение могло заставить их отказаться от выполнения клятвы.
Итак, судьба его зависела от конструктивных особенностей машины. Но обречь это благородное существо на медленную смерть…
— Какими источниками энергии пользовались джанны?
— Обычно они заряжались от уникальной силовой установки, секрет которой утерян вместе с ними, — сказал «переводчик». — Микроскопическая установка снабжала их энергией на несколько веков. В случае необходимости они могли черпать энергию практически из любого источника.
Из любого источника, за исключением, видимо, солнечного света и внутреннего тепла планеты. В данном случае энергии хватило на сорок столетий, несмотря на короткое замыкание.
— Когда отправляется следующий лайнер в Галактический Университет или в его окрестности?
— Примерно через восемнадцать часов.
Времени достаточно.
— Вызовите автолет и нагрузите его электрическими батареями. Я сам его поведу.
Диллингэм знал, что ему, как представителю Галактического Университета, кредит гарантирован. Он мог заказать и получить без проволочек и возражений практически все на планете. Даже если расходы превысят норму, Университет оплатит их не моргнув глазом, но по возвращении заставит его отчитаться. Репутацию надо поддерживать любой ценой.
Автолет поджидал его у входа в вокзал. Диллингэм доковылял до машины и взобрался в кабину. Управление машиной трудностей не представляло.
Через несколько минут он уже приземлился у ямы. Джанн лежал лицом вниз в той же позе. Лампа на голове горела чуть ярче, свидетельствуя о том, что аккумуляторы постепенно заряжаются. И если бы не то обстоятельство, что блокада, сделанная Диллингэмом, была временной, робот когда-нибудь сумел бы самостоятельно выбраться наружу.
Диллингэм вытащил из автолета батареи и поставил их рядом с роботом.
— Я привёз вам источник энергии, — сказал он. — Это совсем не означает, что я одобряю ваше поведение… но я из принципа не могу позволить живому существу страдать или погибнуть, если в моих силах это предотвратить. К тому времени, как вы зарядитесь, я буду далеко. Вам придётся самому отыскать постоянный источник энергии, так как этих батарей хватит лишь на несколько часов.
Сверкающая рука джанна потянулась к батареям. Диллингэм прыгнул в автолет и был таков.
— Не кто иной, как я… — донеслось вслед.
Ну и глупец же он! Джанн вознамерился убить его, а он, Диллингэм, возвращает робота к жизни. Конечно, глупец! Кто, как не он, год назад бросил учёбу и отправился на помощь к недостойному Уустрицу только потому, что тот находился в тяжком положении? Тогда все обошлось. Хорошо, что Уустриц стал директором, но на сей раз счастливых случайностей не предвиделось. Он имел дело с целеустремлённой машиной, а не с существом из плоти и крови. И поэтому лучше убраться с планеты, прежде чем джанн обретёт силу.
— Не кто иной, как я…
Диллингэм подпрыгнул и чуть не перевернул автолет. Он уже отлетел на милю от ямы и нёсся на большой скорости, но голос джанна звучал явственно, совсем рядом. Диллингэм беспокойно обернулся.