Скорость, маневр, огонь, стр. 51
10 мая 1944 года легендарный город-герой Севастополь был полностью очищен от оккупантов. Наш полк возвратился на свой маленький полевой аэродром.
После полного освобождения Крыма от фашистской нечисти нам разрешили по-настоящему отдохнуть.
В фашистском логове
Близилась осень 1944 года. Нам приказано перебазироваться на Украину и подготовиться к инспекторской проверке, которая должна определить степень боевой выучки и готовность к ведению боевых операций.
В течение четырех дней представители из Москвы проверяли придирчиво, строго. Предстояло снова начать воздушные схватки с фашистами, но теперь уже за пределами государственной границы СССР – в Польше, в Восточной Пруссии и самой Германии.
Наконец, инспектирование закончено. Комиссия дала оценку: «Полк к боевым действиям подготовлен хорошо».
Какими путями-дорогами теперь будет пролегать его дальнейший путь на запад, никто не знал.
В руководстве полка произошли изменения. Назначены новый командир, Герой Советского Союза Александр Максимович Беркутов, заместитель по политчасти Николай Назарович Бурляй. Смена руководства связана с тем, что майор Сидоров получил направление на учебу, в академию Военно-Воздушных Сил, а майор Ильин перешел с повышением в политотдел соединения.
Итак, летим на запад.
Первый промежуточный аэродром – Бобруйск. Повсюду следы фашистского нашествия. Больше половины домов разрушено и сожжено. Многие семьи остались без крова. На дворе уже зима. Людям тяжело, негде спать и готовить пищу.
В гарнизоне, расположенном рядом с аэродромом, тоже сложная обстановка. На аэродром произвели посадку несколько полков – истребители штурмовики, пикировщики.
Все торопятся на запад.
На стоянках самолетов – яблоку негде упасть. В столовой – тоже.
Я обращаюсь к командиру эскадрильи Савченко:
– Наверное трудно будет определиться на ночлег, да и поесть тоже, среди такой массы людей. Давай лучше в город пойдем, попытаем счастья.
– Да, перспектива неважная, – соглашается Савченко. – Ну раз в город, так в город. Попробуем, зайдем вон в тот домик. Не пустят – в претензии не будем.
Заходим. Хозяин, лет пятидесяти, а может и старше, хозяйская дочь с мужем и двумя маленькими детьми. В комнате тесновато, но чисто и тепло.
– Нельзя ли у вас остановиться на пару дней? Мы скоро улетаем, а на аэродроме приткнуться негде, – говорит Савченко.
– Да нам не жалко. Только тесновато будет…
– Ну вот! А ты сомневался, – обращается ко мне Савченко.
– Да чего же тут сомневаться, – заулыбалась хозяйка, – в тесноте, не в обиде.
– В общем так, вы занимаете эту комнату, а мы потеснимся на кухне, – вмешался в разговор хозяин.
– Неудобно как-то, – замялся Савченко, – хозяев и на кухню…
– Ну, что мы будем рассуждать попусту. Ведь мы вас более трех лет ждали. Намучились вот как! А вам же еще надо воевать, все впереди…
14 декабря полк улетел в направлении к Варшаве.
Аэродром Высоке Мазовецке – небольшой, с хорошим взлетно-посадочным полем, окружен лесом. До населенного пункта недалеко.
Жители местечка к нам отнеслись доброжелательно, лишь некоторые были замкнуты, избегали разговоров.
Летный состав устроился хорошо и вскоре приступил к выполнению боевых полетов.
В районе Варшавы, Белостока, а также в южном и северном направлении пока спокойно. Лишь отдельные «хейнкели» или «юнкерсы» пытались просмотреть сверху боевые порядки наших войск.
Но вот уже 12 января 1945 года мы прикрываем восемнадцать бомбардировщиков и проводим довольно успешный воздушный бой с десятью «мессершмиттами». А через двое суток дивизия всеми авиационными полками нанесла штурмовой удар по аэродрому Йоганнесбург, где фашисты сосредоточили большое количество авиации.
Девяносто советских истребителей обрушили на немецкий аэродром всю свою огневую мощь. Совсем неплохо. Это фашистам не 1941 год!
Накануне была проведена тщательная разведка. Каждый полк, эскадрилья, звено, каждая пара получили конкретные указания, как действовать при штурмовке.
Предусмотрены варианты действия групп в случае появления вражеских истребителей.
Основная задача: уничтожить возможно большее количество самолетов, склады с горючим и боеприпасами.
В установленное время полки поднялись в воздух и быстро заняли боевой порядок. Летим на запад. Пересекли линию фронта, пока все спокойно, но мы знаем о том, что посты воздушного наблюдения уже сообщили на аэродром о полете советских истребителей.
При подходе к аэродрому Йоганнесбург видим, как дежурные экипажи самолетов первой пары, находившиеся в боевой готовности, успели запустить моторы. «Мессершмитты» начинают разбег, оставляя за собой полосу снежной пыли.
Командир эскадрильи Павел Камозин, будучи ведущем группы блокирования, видит взлетающую пару «мессершмиттов», догоняет ведомого и с кратчайшего расстояния расстреливает его в упор. Объятый пламенем «мессершмитт» падает на землю. Камозин доворачивает свой самолет влево и пристраивается к ведущему немцу. Длинная очередь вонзается в «мессершмитт» и он тоже падает.
– Я, Камозин, – слышим по радио тихий и спокойный голос, – сбил два самолета. А потом началось!
На фашистский аэродром с неба обрушилось море огня! И сразу же в небо взвиваются столбы взрывов. Горят бомбардировщики, рвутся склады с горючим.
Вражеские зенитки беспорядочно, но энергично обстреливают наши самолеты. Но тут же, не медля ни секунды, на них ринулись сверху советские истребители.
Через пять-шесть минут все окуталось дымом, и теперь уже трудно было понять, что горит, а что взрывается.
Внимательно смотрим на север и северо-запад – там у немцев аэродромы. Вот-вот должны появиться «мессершмитты».
– Закончить работу, – слышится по радио голос командира дивизии.
Истребители собираются четверками, шестерками, восьмерками и ложатся на курс в направлении своих аэродромов. Появляются истребители противника. Они торопятся, растянувшись попарно. «Мессершмитты» пытаются атаковать наши самолеты.
– Сбросить баки! – командует полковник Осипов.
Увидев, что сверху группами, одна за другой, стремительно снижаются советские истребители, фашисты прекращают преследование нижних эшелонов и уходят в сторону.
Задача по штурмовке аэродрома выполнена.
…В январе 1945 года командование воздушной армии поставило задачу в каждом истребительном авиаполку иметь нештатную пару воздушных разведчиков.
Эту серьезную и ответственную задачу приказано было возложить на штурманов авиаполков. И не случайно. Они были более грамотны в штурманском отношении и поэтому лучше других летчиков могли производить маршрутные полеты. Кроме того, у штурмана было «чуть-чуть» поменьше обязанностей, чем у командиров эскадрилий.
Итак, кроме всех прочих обязанностей, которые я выполнял вместе с летчиками полка, пришлось стать еще и разведчиком. Ведомым себе выбрал летчика из первой эскадрильи, единственного в полку летающего сержанта, Дмитрия Кульчицкого. Все знали этого добродушного украинца, простого парня, влюбленного в авиацию.
Мало кто в полку называл Дмитрия по фамилии. Все его звали просто Митько. Он оказался хорошим летчиком и как-то быстро пришелся по душе коллективу. Совсем недавно командование послало ходатайство о присвоении Кульчицкому звания младшего лейтенанта.
Вот на этого молодого летчика и пал мой выбор. Командир эскадрильи Виктор Савченко не возражал.
– Поговори сам с Митьком. Парень он не из робкого десятка.
На мое предложение Митько ответил с улыбкой.
– А чего ж, раз треба, значит треба. Будем летать с вами, товарищ старший лейтенант, вместе.
– Учти, Митько, полеты на разведку – дело сложное. Разведчиков в любое время могут перехватить немцы, а мы с тобой только вдвоем.
– Да, дело це дуже небеспечне, – почесал затылок Митько, – а дурных и в церкви бьють.
– Ну, значит, порядок! Договорились!