Сельская идиллия, стр. 22

– Да, но лучше, если ты останешься с нами.

– Ты моя сладкая. А теперь закрывай глазки. Папа придет поцеловать тебя, когда вернется. Ребекка улыбнулась и прошептала:

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Ребекка.

Чувствуя пустоту в душе, Эмили пошла к себе в комнату, достала чемодан и стала укладывать вещи. Ей не хотелось возвращаться в свою пустую квартиру. Даже мысль о любимой работе не подняла ей настроение. Особенно после сегодняшней встречи с Амбер. Эмили знала, что Заку не нужны отношения с родственниками бывшей жены.

У нее засосало под ложечкой. Зак такой необыкновенный! Ей было с ним так легко общаться, как ни с кем ранее. Ну почему так сложилось, что он ее бывший зять?

Она, не глядя, положила в чемодан свитер. Перед ее мысленным взором возникли темные глаза, широкие плечи и заразительная улыбка. Может быть, она влюбилась в Зака?

Зак стоял в приемном покое «скорой помощи». Его терпение истощилось, пока он глядел на женщину за столом.

– Прошу прощения, сэр. О, нашла. Мистеру Гонзалесу была оказана помощь, и его отпустили. Он ушел отсюда минут двадцать назад.

– Спасибо, – поблагодарил Зак и, нахлобучив шляпу, вышел через двойные стеклянные двери. Наконец он может вернуться на ранчо, вернуться к Эмили.

Всю вторую половину дня и вечер он в смятении думал о ней. Даже держа под прицелом грабителей, он с нетерпением ждал, когда приедет шериф со своими ребятами, чтобы можно было побыстрее вернуться на ранчо к Эмили.

Теперь, когда она нашла Амбер, Эмили вернется в Чикаго и он навсегда потеряет ее. Зак не хотел ее отпускать, хотя у него не было ни единого шанса ее удержать. Он продолжал убеждать себя, что конечно же, переживет ее отъезд, тем более что они так мало были вместе. Но в ней было столько всего, что ему нравилось в женщинах. И он желал ее так, как прежде не желал ни одной женщины. Он не сможет быстро и легко ее забыть.

Зак забрался в машину, вывел ее со стоянки и поспешил домой. Механически ведя машину, он продолжал думать об Эмили. Она так глубоко вошла в его жизнь! И в жизнь малышей. Может, его пугает сексуальность этой женщины? Может быть, если он переспит с ней, то страстное желание, разжигающее его, будет удовлетворено?

Он болезненно тянулся к ней, желал ее, хотел, чтобы она осталась с ними. Но знал, что это невозможно. Он не может просить, чтобы она бросила вес и жила в уединении с ним на ранчо. Зак в отчаянии сжал руль.

– Черт побери! – выругался он, пытаясь избавиться от мыслей о ней. – Пусть она убирается, – произнес он вслух. – Она деловая женщина, имеющая вес в своем мире. Пусть уезжает. У тебя нет ни малейшего шанса.

Ему опять вспомнились их поцелуи, и его тело сладко заныло. Он хотел ее, но должен отпустить. Это самое правильное.

– Отпусти ее, – снова приказал он себе. – Она вернется навестить детей.

Он утешал себя этой мыслью. Он попросит ее приехать через месяц. Попросит прилететь на выходные.

Зак проехал дом и отправился дальше, зная, что рабочие все еще ремонтируют изгородь. Они работали при свете фар своих грузовиков. Он пробыл с ними час и отправился домой, по пути навестив Джеда Гонзалеса, чтобы проверить, как он себя чувствует.

Было уже одиннадцать часов, когда он, наконец, вошел в кухню, чертовски вымотанный. День выдался необыкновенно длинным и тяжелым. Ему хотелось обнять Эмили, поцеловать ее. Он не хотел думать ни о прошлом, ни о будущем.

Глава 9

Эмили отложила книгу, заслышав шаги Зака у задней двери. Он выключил сигнализацию и вошел. Ее сердце затрепетало. Он был грязный, в порванной рубашке, с порезанной рукой. Покрытый щетиной подбородок и мрачное выражение лица. В руке он держал ружье. Она ошеломленно посмотрела на него.

– Что случилось?

– Сегодня был чертовски тяжелый день, – ответил он, вешая на гвоздик ключи и шляпу. – Я должен убрать ружье. – Он разрядил его и положил на холодильник.

Эмили хотелось броситься в его объятия. Ей казалось, что они не виделись целый год.

Зак повернулся к ней, и выражение его лица подействовало на нее как удар в сердце. Это была тоска. Их взаимное притяжение было непреодолимым. Ее сердце глухо стучало, дыхание перехватывало. Она потеряла представление о времени, все вокруг исчезло. Остался только его взгляд, и ее сердце забилось пойманной птицей.

– Я весь вечер думал только о тебе, – глухо произнес он. – Даже когда мы преследовали воров, я думал только о тебе. – Голос его был охрипшим и грубым, но ее тело подалось ему навстречу, и в его карих глазах запылал огонь.

– Зак, мы оба с тобой знаем все причины, почему мне следует уехать рано утром, – тихо произнесла она, оставаясь неподвижной, хотя сердце стучало у нее в груди.

Он приблизился к ней.

– Я думал о твоем отъезде, и я не хочу, чтобы ты уезжала. Но сейчас я не хочу говорить об этом. – Зак обнял ее и, повернувшись, облокотился на кухонную стойку. Он расставил ноги и крепко прижал девушку к себе.

– Я жаждал тебя весь день и весь вечер, – прошептал он, зарываясь руками в ее волосы. – Знаю, что я грязный и потный, мне надо побриться, но я до боли хочу обнимать и целовать тебя. Вот так, Эмили. Просто держать тебя в объятиях и целовать, – повторил он. – Я не мог подождать даже минуту. – Он склонил голову и яростно поцеловал ее, отчего у нее зашлось сердце.

Эмили забыла про его грязную одежду, забыла все доводы разума и обвила руки вокруг его шеи. Она прижалась к нему и отвечала на его поцелуи, которые из голодных и страстных стали неторопливыми и нежными. Огонь разгорался от этих поцелуев.

Его руки плавно скользили по изгибам се тела, и он все крепче прижимал се к себе. Наконец с яростным стоном он оторвался от стойки и поднял ее на руки. Когда ее ноги сомкнулись вокруг его талии, ему захотелось сломать все барьеры между ними. Он жаждал чувствовать ее теплое обнаженное тело, хотел ласкать и нежить ее, пока она не закричит от наслаждения. Ощущая пустоту в своем сердце, он хотел наполнить ее теплом и любовью, хотел привязать Эмили к себе, к ранчо, но понимал, что удержать ее таким способом невозможно.

Зак расстегнул ее блузку и стал целовать обнаженную грудь. Она вскрикнула, еще теснее прижавшись к нему, ероша пальцами его волосы.

– Я хочу тебя, – шептал он. Эмили посмотрела ему в глаза и поняла, что никогда в жизни ее так никто не хотел.

– Но я завтра уезжаю, Зак.

– У нас есть сегодняшняя ночь, – взмолился он, поглаживая ее, нежно касаясь ее бедер. Он поднял ее на руки и понес в гостиную.

Ее глаза привыкли к темноте, и она уже могла разглядеть его. Сердце его глухо стучало, губы опухли от поцелуев, как и у нее. Каштановые волосы упали ему на лоб.

Зак сдернул рубашку и отбросил ее в сторону. Эмили глубоко вздохнула. Было так замечательно нежиться в его объятиях. Его желание передавалось ей, и она захотела отдаться ему. Но она боялась уезжать с разбитым сердцем. Эта на мгновение промелькнувшая мысль тут же рассеялась под его нежными ласками. И она решила рискнуть, ринуться в наслаждения, как броситься с обрыва. Пусть это будет единственная ночь в ее жизни.

В порыве страсти Эмили закричала от неистового желания, заполнившего все ее существо. Она впилась в его плечи, прикрыла глаза от наслаждения и потянулась к нему.

– Пожалуйста, Зак, – нетерпеливо зашептала она, изнывая от желания, – умоляю, поцелуй меня.

Он со стоном выдохнул и впился в ее губы. Они раскрылись, принимая его, сладостно отвечая на его поцелуй. Она отбросила все сомнения, все мысли о завтрашнем дне, забыла обо всем.

– Зак почувствовал возбуждение Эмили: ее поцелуи стали неистовее, а бедра теснее прижались к нему. Он застонал и, покрывая ее лицо быстрыми поцелуями, принялся торопливо снимать с нее одежду. Когда на ней не осталось ничего, он прервал поцелуи, чтобы полюбоваться ею.

– Ты прекрасна, – восторженно произнес он. Ее тело было божественным, нежным, манящим. Он не собирался заходить дальше поцелуев и объятий, но все произошло само. Они ничего друг другу не обещали, не клялись в любви, только ее пальцы летающими прикосновениями ласкали его. Она была такая горячая и страстная, она так самозабвенно отдавалась его ласкам, настойчивым и исступленным. Она так же хотела этой страсти, как и он.