Рыцарь, стр. 36

«Имею я право или нет хотя бы на время отбросить в сторону все заботы и просто отдохнуть? Просто предаться наслаждению?» — думал Кенрик.

Странные рассуждения для человека, с малолетства считавшего, что главное в жизни — дисциплина. Тем не менее Кенрик решил провести целый день в обществе жены. А все дела отложить» Да и деваться ему было некуда. Полдня уже прошло, а они все еще не вставали с постели. Тэсс лежала на его груди, как теплое, нежное покрывало.

Все его попытки контролировать себя провалились. Каждый раз, когда, влекомый желанием, он обнимал жену, твердо намеревался не расслабляться: ну две-три минуты, от силы пять — и дело с концом. Но ее касания, ее запах, трепетная мягкость ее волос у него на груди, ее глаза, меняющие цвет, когда страсть овладевала ею… Кенрик не понимал, да это и нельзя было понять, что именно выбивало его из колеи. Он просто не мог этому противостоять.

Кенрик про себя ругал Тэсс за то, что она превращает его в своего жалкого раба. Но когда она своими чистыми глазами смотрела на него, вновь сдавался на ее милость. А потом снова хмурился. Кенрик знал, что его поведение беспокоит Тэсс, хотя она ни разу ни о чем не спросила. Пусть помается, это ей полезно.

Но в будущее Кенрик смотрел с оптимизмом. Рано или поздно он от нее излечится. В конце концов, что особенного, если новобрачные целый день проводят в постели? Правда, прежде ему не приходилось подряд два дня общаться с одной и той же женщиной. Суток не проходило, как ему это уже надоедало до смерти. Он уставал от женской болтовни или, наоборот, от молчания. Обычно чары красоты быстро рассеивались, и он начинал видеть в женщине одни недостатки. Суток хватало ему обычно, чтобы насытиться настолько, что его не возбудила бы даже римская оргия. И с Тэсс тоже все будет примерно так же, только времени, видимо, должно пройти больше. А сейчас он просто играет с ней как дитя с новой игрушкой. Скоро это все кончится. Так почему бы не ловить наслаждение, пока оно длится?

Кенрик оглядел комнату, думая чем-нибудь отвлечься. Бросив взгляд на перевернутый кувшин рядом с чаном, он улыбнулся. Вчера, когда он вернулся в спальню, то застал горячую ванну и теплую жену, готовую к исполнению обязанностей. Он вспомнил ее мокрые намыленные руки, то, как они скользили по его телу, и прижал к себе бедра Тэсс, охватив ее одной рукой за талию.

— М-мм, — выдохнула она, открыв глаза — Доброе утро.

— Уже полдень, дорогая. Таких засоней я отроду не видал.

— Этот вовсе на меня не похоже. Но зато я хорошо отдохнула. — Она шевельнула бедрами, весьма соблазнительно.

Кенрик вопросительно посмотрел на нее.

— Я прошу прощения. — Она скромно потупилась и сделала еще пару-тройку движений, которые при всем желании нельзя было назвать невинными.

— Тэсс, прекрати, — взмолился Кенрик.

Она подчинилась и оперлась локтем на его грудь.

— Я утомила моего бедного супруга. Он устал. Может быть, поспишь? Говорят, это помогает.

— Откуда такой пыл, дорогая? Вчера, по-моему, ты чуть не запросила пощады.

— Это потому, что я еще не привыкла. — Она лукаво улыбнулась.

Все тело у нее действительно болело. «Ну и что, разве это грех — наслаждаться собственным мужем?» — подумала она, на время забыв, что не так уж и долго он будет ее мужем.

— В этом деле, как и в любом другом, все решает практика. Постоянная практика, — назидательно произнес он и разбросал шелковые пряди по ее плечам. — И не устраивайся надолго, а то я изменю свое решение и не возьму тебя на прогулку по замку.

— По замку? — Она не могла поверить в такую возможность. — На самом деле?

— Да. — Кенрик улыбнулся.

— Так давай же, давай собираться. И ты покажешь мне все?

— Да, абсолютно все. Только твой энтузиазм мне не совсем понятен. Только что ты вроде бы никуда не торопилась.

Тэсс мягко улыбнулась.

— Если ты хочешь, милорд, я буду оставаться в твоей постели весь день.

— Ладно, хватит притворяться. — Он подхватил ее на руки и поднял над собой. Глаза его тут же заблуждали по ее телу. Но он опустил жену на пол и велел одеваться.

Оделась она быстро, а вот с волосами было сложнее. Вдруг Кенрик взял гребень из ее рук и начал бережно расчесывать ее длинные локоны.

— Тебе нравится это делать?

— Я прикасаюсь к твоим волосам и радуюсь. Они как золото. Я чувствую себя, словно тот старый скряга, который спускался в подвал, открывал сундук и наслаждался тем, что погружал руки в россыпь золотых монет, пропуская их между пальцами. Хотя, я думаю, они не были такими шелковистыми.

Тэсс улыбнулась. Ничего себе, Палач. Как же отличается он от того образа, который создала молва. Но ей надо думать о Ремингтоне. И неважно, есть у Кенрика положительные качества или нет, может быть он ласковым или нет — ее земли он будет завоевывать огнем и мечом. Нельзя расслабляться, нельзя дать одурачить себя.

— Ну, пошли, Тэсс, — вдруг резко бросил он. — Ты и так уже копаешься целый час. Я не намерен до вечера сидеть в спальне.

Через три часа они стояли высоко на площадке крепостной стены, обозревая внутренний двор замка. Дух захватывало при взгляде вниз. Однако Тэсс не просто развлекалась. Ее глаза четко фиксировала все службы и надворные постройки крепости, она старалась не пропустить ни одной детали, запомнить все, что говорил Кенрик о замке. Он показал все помещения замка и оборонительные укрепления тоже. Но на кухню, в кожевенную мастерскую, кузницу и остальные подобные места он ее не повел. Ему там было неинтересно. А ее, напротив, туда тянуло, потому что она, пусть и ненадолго, собиралась играть роль хозяйки замка. Ничего, остальное покажет Мириам.

Появился Саймон с сообщением от Фитц Элана. Кенрик ушел с ним, пообещав скоро вернуться. Тэсс оперлась на парапет, довольная, что есть несколько минут передышки, когда она сможет осмыслить увиденное. Она уже поняла, что надежду на быстрые преобразования в Монтегю придется оставить. Прежде всего следовало заняться слугами, преодолеть их молчаливое сопротивление.

Тэсс задумчиво наблюдала, как внизу на плацу фехтуют воины Кенрика. Лезвия мечей вспыхивали на солнце огненными сполохами.