Обещание рая, стр. 35

Такое обилие оружия в руках людей, только что выпущенных из тюрьмы Чарлстона, представляло собой немалую опасность, и Зак это осознавал. Однако его надежда на гладкий исход предпринимаемой авантюры основывалась только на том, что все члены команды знали, какую цену им придется заплатить в случае мятежа.

Даже Зак, обведя взором свой быстроходный снаряженный корабль, не смог удержаться от мысли, что с таким оснащением ему ничего не стоит стереть с океанских просторов всю американскую армаду.

Но на карту поставлено его будущее с Иден. И если оно у них будет после того, как он объяснится с ней и добьется ее прощения, он обязан думать только о предстоящей задаче. Зак не должен больше думать о пирате Джеке. Он оплатил свои счета. Теперь видимо, наступило время платить пирату Джеку. Последнее время старый пират, становясь все более алчным и безжалостным, все чаще совершал абордажи и убивал просто ради развлечения, захватывая себе все награбленное добро.

Зак с трудом проглотил комок, подкативший к горлу. Он понимал, что без пирата Джека мир станет чище, а раз так Джеку будет лучше, если его устранением займется именно Зак. Он постарается сделать это быстро и безболезненно.

Если же старик Джек попадет в чужие руки, то перед смертью пройдет через пытки и страдания.

Пора отправляться в путь, но прежде он должен довести до конца еще одно дело. Он должен изменить курс и повести корабль вдоль побережья, пока не доберется до собственной плантации. Он обязан встретиться с Джошуа и Иден и успокоить их.

— Поднять якорь! — крикнул он. — Как только выйдем в море, всей команде собраться на палубе, чтобы выслушать мои распоряжения.

Цепь, медленно поднимающая якорь, издавала скрежещущий ржавый скрип, который навеял Заку множество меланхолических воспоминаний о былых временах: о многих чудесных часах, проведенных в море, о морских запахах, о знакомстве с новыми местами, о пьянящем чувстве свободы…

Наконец, корабль вышел из гавани и взял курс на океан. Зак очнулся от грез, услышав неясный гул за спиной. Он обернулся и увидел, что вся команда по его приказу собралась на палубе. Скрестив руки на груди, он мрачно переводил взгляд с одного на другого.

— Итак, я собрал вас, чтобы познакомить с моими требованиями, — начал он. — Законы, установленные мною на данном корабле, должны беспрекословно соблюдаться. Человек, нарушивший их, понесет неотвратимое наказание. Кражи строго запрещены. Укравший что-либо лишится собственного носа и ушей, затем будет отправлен на берег. Далее. Лампы и свечи будут погашены в восемь часов вечера, и, если кто-то из вас захочет выпить, ему придется сделать это на верхней палубе в кромешной тьме. Кроме того, каждый из вас должен содержать личное оружие, саблю и пистолет в чистоте и полной боевой готовности. На корабль запрещено приводит детей и женщин. Любой из вас, кто изнасилует женщину или тайком проведет ее на борт корабля, будет приговорен к смерти. И, наконец, драки на корабле категорически запрещены. Если между кем-то из вас появится причина для раздоров, ее можно устранить с помощью меча или пистолета, но только на берегу, — кончил он, сцепляя руки за спиной. — Я все сказал!

Люди, собравшиеся на палубе, стали медленно расходиться, тихо переговариваясь между собой. Зак повернулся и долго задумчиво смотрел на удаляющийся Чарлстон, затем повернулся в сторону видневшегося вдали маяка.

— Иден, — тоскливо прошептал он. — Боже, как бы мне хотелось оградить ее от всей этой грязи.

Глава 14

Небо беззвездно сегодняшним вечером, но мне светят звезды памяти.

Крейн

Иден мерила гостиную шагами и, нервно сжимая руки, с тревогой наблюдала за дверью отцовской спальни. Ему уже давно пора вставать, иначе он опоздает на работу, но Иден не решалась разбудить его. Едва взглянув на нее, отец сразу заметит, что с нею что-то происходит.

Она же по целому ряду причин не имеет права посвящать его в события последних дней. Если она это допустит, отец распрощается со своими иллюзиями и разочаруется в людях, которых любил и уважал.

Взять хотя бы, к примеру, Зака. Отец не только полюбил его как приятного в обращении молодого человека, но и видит в нем возможного мужа для нее, Иден.

Как воспримет он весть о его зловещем прошлом? Не знает по-настоящему отец и своего друга, судью Прайора, который умеет быть таким жестоким и вероломным. Кроме того, даже она, его дочь, с легкостью обманывает своего отца.

— Что с ним будет, когда он обо всем узнает? — прошептала Иден, вздрагивая. — Что касается меня, я должна принять меры предосторожности хотя бы сегодня. Мне следует вести себя так, будто ничего не произошло.

Она понимала, что поставленная задача почти невыполнима. Как ни старалась, она не могла избавиться от образа окровавленного Зака, прикованного к стене грязной тюремной камеры, и это было самое ужасное испытание, через которое ей пришлось пройти за всю ее короткую жизнь.

Она подошла к окну и посмотрела в темнеющее небо.

С наступлением ночи она снова отправится в путь. Вначале надо побывать на плантации. Ей следует встретиться с Джошуа и рассказать ему о случившемся. Если судья Прайор не освободил Зака, и его там не будет, она отправится в Чарлстон. Если Зак по-прежнему находится в этой адской тюрьме, она снова обратится к судье с мольбой о его освобождении.

Пусть он только попробует отказаться, если понадобиться, она заставит его выполнить ее просьбу даже под дулом пистолета.

Всей душой она любила Зака и верила, что любой поступок, совершенный им в прошлом, даже самый неприглядный, имел на то свои причины. Человек, которого она только что узнала и полюбила, не мог грабить и убивать просто так, ради удовольствия и развлечения. Она знала, каким нежным и заботливым он мог быть. Но почему же он не доверился ей? Почему?

— Ну что ж! Я дам ему еще один шанс, — прошептала она, яростно сжимая пальцы. — Конечно, я не такой уж большой знаток человеческих характеров, но в Заке я вижу гораздо больше хорошего, чем плохого…

— Иден? — неожиданно прозвучал голос отца за ее спиной. — Неужели ты так скучаешь по Заку, что начала сама с собой разговаривать?

Весь вечер со страхом ожидавшая момента встречи с отцом и последующего своего разоблачения, Иден испуганно обернулась и уставилась на него. Но на сей раз удача сопутствовала ей: отец, пристегивающий к брюкам подтяжки, не смотрел на нее и ничего не заметил.

— Что ты имеешь в виду, папа, говоря «так сильно скучаешь»? — прошептала Иден, выпрямив спину. Неужели он уже все знает? Может быть, уже кто-нибудь побывал на маяке и сообщил ему, что Зак заключен в тюрьму? Если это так, тогда почему он воспринял весть столь хладнокровно?

Справившись с подтяжками, Прэстон подошел к решетке камина, взял новую трубку и положил ее в карман рубашки.

— Боже мой! Прошел всего лишь день, как вы расстались, Иден, — засмеялся он. — Тебе придется смириться с его длительными отлучками. Он должен работать на плантации, а у него нет еще ни одного раба, за исключением надсмотрщика. Ему предстоит решить слишком много проблем. Может быть, сегодня он отправился на аукцион в Чарлстоне для приобретения рабочих рук.

Облегченно вздохнув, Иден проглотила подступивший к горлу комок.

— Да, папа. Я уверена, что все именно так, — едва слышно произнесла она и направилась к кухне, все еще избегая встречаться с отцом взглядами.

— Дорогая, кажется я проспал. У меня даже не осталось времени поужинать с тобой, — проговорил Прэ-стон и направился к выходу. — Поэтому прошу тебя, когда приготовишь ужин, принеси мне его наверх, на башню, — он засмеялся и мельком взглянул на нее. — Только не спеши, милая. Принеси попозже. Я все еще сыт. Уж слишком хорош был пирог, который ты испекла к моему дню рождения.

Иден взглянула на него. Пламя камина, отраженное в ее зеленых глазах, отсвечивало золотом, а неяркий свет только что зажженной ею свечи не в силах был разогнать сгущающиеся сумерки.