Драгоценности Медичи, стр. 78
Она пожала плечами и ответила с усмешкой:
– Традиционную пилку узника? Вы обратили внимание на толщину прутьев? В древности здесь держали рабов, и, поскольку их набиралось иногда довольно много, о надежности запоров позаботились. Бетти хочет, чтобы я принесла динамит...
– У нее есть?
– Да, и она сказала мне, где его найти, но...
– ...но вам это кажется слишком радикальным способом? Я могу понять, почему ей хочется взорвать Палаццо со всем его содержимым, но сам предпочел бы другую могилу. Будет лучше, если вы обратитесь за помощью.
– Куда? И к кому? К Теду Моосу? Я о нем тоже подумала...
– Потом, если хотите, но прежде всего идите к Белмонтам и спросите баронессу Полину. В ее доме остановился мой друг, чью фамилию вы вряд ли сумеете произнести. Вдвоем они что-нибудь придумают. Сколько сейчас времени?
– Три часа ночи. Наверное, до рассвета мы уже не успеем что-либо предпринять.
– Главное, чтобы вы подняли тревогу. Не забудьте, что свадьба будет завтра... и мне хотят дать в ней роль первого плана.
– Какую?
– Я должен сыграть ту же роль, что и Питер Баскомб. Новобрачная умрет в страшных мучениях, и в садистском убийстве обвинят меня, поскольку муж, конечно, окажется далеко отсюда. Но, если я взлечу на воздух вместе с дворцом, защищаться мне будет трудновато. А теперь бегите! На счету каждая минута!
– Иду! Держитесь!
Держаться теперь было немного легче, но когда маленькая фигурка в черном одеянии исчезла вместе с тонким лучом своего фонарика, Альдо почувствовал, как у него защемило сердце. Чудом было уже то, что эта маленькая журналистка смогла пробраться сюда, не наткнувшись ни на кого из подручных Риччи. Но произойдет ли это чудо во второй раз?
Глава XIII
Риччи рассказывает...
Адальбер, с недавних пор потерявший аппетит, с плохо скрываемым отвращением смотрел на Джона-Огастеса, который, разделавшись с сосисками и яйцами, приступил к методичному истреблению груды тостов, намазанных маслом и мармеладом. Сам он ограничился одним круассаном – повар «Белмонт-Кастл» выпекал их специально для него! – зато черный кофе глотал чашку за чашкой. Сострадательный хозяин дома, на секунду прервав процесс пережевывания пищи, сделал попытку подбодрить его:
– Если бы вы плавали со мной каждое утро, вам бы тоже хотелось есть. Холодная вода чудесным образом разгоняет кровь!
– Вы называете эту воду холодной? Я бы скорее назвал ее ледяной. Уверен, что даже в летнюю жару ее температура никогда не превышает семнадцати или восемнадцати градусов. Слишком мало для меня!
– Потому что вы маленький французик-мерзляк, – изрек Белмонт, который был ниже своего гостя на полголовы, – но когда проведете здесь несколько недель, признаете мою правоту. Все дело в привычке!
– Оставьте его в покое! – вмешалась Полина, которая сумела съесть лишь один маленький тост с маслом, запив его водопадом чая с лимоном. – Адальбер волнуется, и я тоже, вы это прекрасно знаете. Если бы Морозини действительно уехал в Нью-Йорк, он бы уже вернулся. Что может он делать там без багажа, не имея даже свежей сорочки?
– ...И зубной щетки, совершенно с вами согласен, но это еще не повод для того, чтобы садиться на диету. Вы сделали все, что было нужно: позвонили Филу Андерсону и ввели его в курс дела. Теперь остается только ждать...
– Ждать, ждать! – проворчал Адальбер. – Я знаю, что Альдо вполне способен на неожиданные решения такого рода, однако не могу допустить, будто он не нашел времени заглянуть к нам или позвонить, прежде чем сесть на этот проклятый паром! Этому нет объяснений.
– Люди видели, как он буквально вбежал на причал, – сказал Джон-Огастес.
– Видели человека, похожего на него и в его одежде, но если это все же не он? В таком случае надо ждать вестей от шефа Андерсона. Кто еще может точно сказать нам, что его нет там?
– Но ведь записка-то на самом деле его? – произнесла Полина, которая уже некоторое время помешивала ложечкой в пустой чашке. – Ведь это его почерк?
– Да! – со вздохом подтвердил Адальбер. – И все равно что-то мне говорит: это фальшивка, нам подсовывают ложный след. К тому же я никак не могу добиться встречи с этой чертовой девкой...
Действительно, он уже два дня пытался добраться до Хилари, но ее охраняли надежнее, чем Президента Соединенных Штатов, и вилла супругов Швоб казалась неприступнее Белого дома. Полина, встревоженная не меньше Адальбера, несколько раз звонила миссис Швоб, но ей отвечали, что та либо слишком занята подготовкой к свадьбе, либо настолько устала, что даже не может подойти к телефону. Тогда баронесса отправилась на место лично, однако не сумела прорваться сквозь охрану – люди Риччи сторожили виллу денно и нощно. Когда же она с чисто аристократическим пренебрежением выразила свое удивление по этому поводу, ей объяснили, что в связи с предстоящим празднеством появились анонимные письма с угрозами, поэтому не может быть и речи о нарушении строжайших приказов будущего супруга, обеспокоенного как безопасностью невесты, так и своей собственной. Даже привычную программу пришлось изменить. Так, священник благословит новобрачных не в часовне дворца, а на вилле «Оукс», в украшенной цветами беседке. Потом супруги дадут званый ужин «для друзей» в своей резиденции, но бала не будет. Зато гости увидят фейерверк.
Все, кого причисляли к высшему обществу Ньюпорта, получили приглашения, но лишь половина согласилась прийти. Остальные, как, например, Вандербильты, не скрывали своего презрительного отношения к хозяину Палаццо и желчно отзывались о новой свадьбе, последовавшей за двумя празднествами со столь трагическим концом. Да и среди тех, кто намеревался присутствовать, было немало людей, испытывающих явно нездоровое любопытство – словно их позвали на жертвоприношение. К таковым принадлежала Синтия Белмонт со своими обычными партнерами по танцам, которых она именовала «бандой», и там уже заключались довольно сомнительные пари на тему: будет ли эта новобрачная убита подобно двум другим? Впрочем, подобные пари были в ходу во всем городке, буквально кипевшем от возбуждения.
Что касается Джона-Огастеса, он предпочел отказаться:
– С этим типом нельзя иметь дело, – объявил он, зевнув так, что едва не вывихнул челюсть. – А итальянская кухня приводит меня в ужас. Я лучше пораньше лягу спать.
Зато Полина приняла приглашение с целью помочь своим друзьям проникнуть в Палаццо, но сегодня утром начала колебаться из-за продолжительного отсутствия Альдо. Она все еще раздумывала над этим, когда Беддоуз пришел с известием, что некая Нелли Паркер, журналистка по профессии, настойчиво просит разрешения поговорить с ней.
– Она не объяснила причину?
– Нет, только сказала, что это очень срочно, госпожа баронесса!
Белмонт уже поднялся в свою комнату, и Полина сидела на террасе вместе с Адальбером, который сделал движение, чтобы уйти, но она удержала его:
– Внутренний голос подсказывает мне, что вы должны остаться. Сходите за ней, Беддоуз! О! Принесите кофе или чай... что предпочитает мадемуазель, – добавила она, когда дворецкий вернулся с молодой рыжей особой в юбке и сером свитере, очень бледной и утомленной на вид.
– Кофе, пожалуйста, и покрепче! – отозвалась Нелли с признательной улыбкой.
Все Белмонты были очень известными фигурами в Нью-Йорке, и она прекрасно знала Полину, однако взгляд ее сразу устремился на Адальбера:
– Могу я спросить, не вы ли тот господин с непроизносимой фамилией? – осведомилась она.
Адальбер подскочил:
– Кто вам это сказал? Вы видели Морозини?
– Да. Это он прислал меня...
– Где он?
– Минутку! – вмешалась Полина. – Присядьте, мисс Паркер, и передохните! Вы выглядите очень усталой.
– У меня была тяжелая ночь... – сказала Нелли, почти рухнув на подушки удобного ротангового кресла, которое придвинул к ней Адальбер. – И я боюсь, что день окажется еще хуже...
Она рассказала, как отправилась на поиски Бетти Баскомб и наткнулась на Альдо, заточенного в том же подземелье. История ее еще не была завершена, как Адальбер уже стоял на ногах, подрагивая от нетерпения: