Маленький скандал, стр. 25

Поляна была усыпана красным клевером, толстые шмели сыто жужжали и кувыркались в воздухе. Аромат травы и диких цветов окутывал и опьянял. Мы шли к дому.

— Когда-то везде тут были хлопковые поля, — сказал Уилл, петляя между одичавшими зарослями черной смородины. — Раньше дом располагался ближе к дороге, но его отодвинули, чтобы придать более внушительный вид. Это было где-то в конце сороковых.

— Это было до моего рождения, как вы понимаете. Однако здесь до сих пор растет много хлопка, — заметила я. — Вы уже думали, что будете делать с этой землей?

Махони засмеялся.

— Не представлялось возможности. Я провел исследования. Хлопок — очень трудоемкое дело. Слишком много станков, слишком много инвестиций. Я засажу лужайку просом, так что мы сможем поохотиться здесь осенью. И я также подумываю, не завести ли тут небольшую молочную ферму?

Я искоса посмотрела на Махони.

— Вы? Фермер-джентльмен?

— Не такой уж я джентльмен, — признался Уилл. — И я ни черта не смыслю в фермерстве, но зато я хваткий — и быстро учусь.

— Вам бы надо поговорить с Далласом Поупом, земельным агентом графства, — сказала я. — Мы вместе ходили в школу. Он брал все призы в рамках повышения профессионального и культурного уровня сельской молодежи, которые, как понимаете, выдавались в виде бычков и прочей живности, и, я думаю, он все еще в качестве хобби выращивает скотину.

— Обязательно воспользуюсь вашим советом, — сказал Уилл. Мы медленно, но верно приближались к дому. И вдруг он остановился в нескольких ярдах от здания.

С этого расстояния дом выглядел скорее серебристым, чем белым. Старая кипарисовая обшивка стен облупилась почти целиком. Семь коринфских колонн с каннелюрами высотою в два этажа украшали широкую террасу дома. С восточной стороны имелась такая же терраса, и тоже с колоннами, причем одна терраса плавно переходила в другую — стены были скругленными. С западной стороны терраса резко обрывалась, все, что осталось от прежнего великолепия, — это каркас из старых балок. Замысловатые пилястры и фронтон обрамляли то, что когда-то, вероятно, было массивной резной дверью. Сейчас на ее месте была дешевая безликая фанера. Длинные вытянутые витражные окна, каждое по пять футов высотой, окаймляли вход, причем местами в окнах уцелело оригинальное волнистое стекло.

На втором этаже, прямо над входной дверью, был маленький деревянный балкон. Перила его местами прогнили, и большая часть резного парапета пропала.

— Ну вот, — сказал Уилл, указывая на дом, словно то был заслуженный пес-чемпион. Глаза Махони сияли. — Что вы о нем думаете?

— Он ужасен, — пробормотала я, тряхнув головой. Уилл нахмурился.

— Вы его даже не видели. Мы поставили новую крышу на этой неделе. Мой архитектор нашел склад, полный настоящей черепицы, которая осталась после сноса начальной школы, которую снесли в Ковингтоне несколько лет назад. Теперь ее сделали водонепроницаемой.

Я указала рукой на крышу. Доски карниза местами выпали, и в зияющие дыры под навесом крыши то и дело залетали голуби.

— У вас уже есть жильцы.

— Об этом не беспокойтесь, — резко ответил Махони. — Вы всегда так негативно настроены?

— Ладно, — сказала я. — Покажите мне дом. Обещаю ничего не критиковать.

Уилл вытащил связку ключей из кармана брюк и по бетонным ступеням взошел на террасу.

— Осторожно, — предупредил он, выделывая зигзаги. Некоторые доски насквозь прогнили. Я приглашу людей на этой неделе, чтобы начали сносить всю веранду, но вначале мне надо укрепить фундамент.

— Туда можно входить? Я хочу сказать, это не опасно? — спросила я, с сомнением глядя на упомянутый фундамент. Казалось, он держится лишь на рассыпающихся стойках из красного кирпича. — Вы, наверное, забыли, я успела побывать во многих старых домах в городе. Моя тетя сломала лодыжку, ступив на прогнившую доску в одном очень милом старинном местечке пару лет назад.

— У меня уже несколько недель тут работают люди, и никто до сих пор не получал никаких травм, — сказал Уилл, вставляя ключ в замок. Он торжественно открыл дверь. — Заходите. Я бы ни за что не подумал, что вы такая фифа.

И все же я хорошенько осмотрелась, прежде чем переступить порог Малберри-Хилл.

Мои опасения оказались напрасными. Пол был настелен из прочной сосны и оказался довольно крепок.

— Неплохо, — признала я, вглядываясь в сумрак, царящий внутри дома.

Взяв из рук Махони фонарь, я осветила вход. Старая лепнина стен потрескалась, но осталась в основном нетронутой, и это было чудом для такого старого дома. Потолки были высокими, футов двенадцать. Таких потолков я нигде не видела — в виде замысловатого паркетного узора, из досок, выпиленных из сердцевины корабельной сосны.

— Вам ободрали потолки? — спросила я, осматриваясь.

— Нет. Они были такими, когда я купил этот дом. Довольно интересное решение, вы не находите?

— Нам придется, как следует очистить балки, а затем их зашпаклевать, — сказала я. — Такой потолок не вполне сочетается со стилем дома, штукатурка — более традиционное решение, но…

— Я хочу его оставить. Эти потолки мне нравятся чуть ли не больше всего в доме, — опередил меня Махони.

Я вертела фонарь во все стороны. Сюрпризов больше не было. Все оказалось примерно так, как я и ожидала. Просторный холл, справа и слева от которого открывались две одинаковые комнаты — гостиные. В каждой из комнат было по кирпичному камину, хотя никаких каминных полок, никакой лепнины, никаких плинтусов и даже оконных рам не было.

Я прошла в комнату с восточной стороны и, выглянув из неуклюжего эркера на улицу, увидела нечто напоминающее сарай для свалки металлолома.

— Этого эркера изначально в доме, наверное, не было.

— Мы можем сделать новое окно на заказ, — сказала я, не замечая того, что думаю вслух. — Той конфигурации, что была изначально. Сохранить эркер, установить красивый подоконник, возможно, заполнить пространство эркера книжным шкафом.

— Отлично, — сказал Уилл. Он достал из кармана записную книжку и начал быстро что-то записывать.

— В Саванне есть такое место, где продают старые кипарисовые доски, которые выловили из реки. Мы можем их пустить в дело. Говорите, у вас есть старые плинтуса и лепнина?