Тварь, стр. 42

– Прекрати нести всякую чепуху, или ты сам заставишь себя свихнуться... просто уговоришь себя.

– Не могу сделать того, что уже сделано.

Дарлинг взглянул на Майка – тот сжался под полотенцем, его руки дрожали – и подумал: «Эта история открыла темную дверцу в душе парня. Просто удивительно, как непонятные нам веши могут пробудить в нас демонов, о существовании которых мы даже не подозреваем».

Они уже давно зашли в мелкие воды, слева поднимались крепости Докъярда, а розовые коттеджи «Кембридж бичиз» проглядывали между казуаринами справа, когда Майк, опиравшийся на перила и смотревший назад, сказал:

– Никогда не видел раньше этого красавца.

Дарлинг оглянулся. К северу, на расстоянии примерно трех миль, приближаясь к входу в глубокий Северный канал, шло небольшое судно не более ста двадцати – ста пятидесяти футов в длину, с белым корпусом и единственной черной трубой.

– Это не местный, – заметил Майк.

– Да, едва ли.

– И не военного флота. Похоже на одно из частных научных судов.

Дарлинг взял бинокль, уперся локтями в перила и взглянул на судно. Ему была видна спасательная шлюпка, подвешенная на шлюпбалках по правому борту, а сзади рубки – огромный стальной кран. Под краном, на раме, свисало что-то овальное, что-то с иллюминаторами.

– Будь я проклят, Майкл, – сказал Дарлинг. – Кто бы это ни был, у него на корме подвешен подводный модуль – что-то вроде маленькой подводной лодки.

Часть III

22

Капитан Уиллингфорд согнулся над письменным столом, подписывая заявки, когда Маркус Шарп дважды постучал по дверному косяку и сказал:

– Капитан?

– Шарп? В чем дело? – спросил Уиллингфорд, не поднимая головы от бумаг. – Нет, подождите, ничего не говорите. До нас дошли слухи, что здесь появилось научное судно, имеющее на борту оборудование космической эры, включающее в себя подводный модуль стоимостью в два миллиона долларов, который является последним достижением современной техники. И они прибыли сюда, чтобы отыскать этого гигантского кальмара. И вам стало известно, что мы намерены направить представителя военно-морских сил на это судно для участия в погружении подводного модуля. И вы пришли предложить себя в качестве добровольца. Вы считаете, что вы наиболее подходящий человек для этой работы. – Уиллингфорд поднял голову и улыбнулся. – Ведь так?

– Я... да, сэр. – Шарп вошел в кабинет и встал перед письменным столом капитана.

– А почему вы, Шарп? Вы просто «вертолетный летун», а не подводник. И почему я должен посылать офицера, а не простого матроса? Все, что мне нужно там, под водой, это пара глаз, кто-то, кто проследил бы, чтобы эти индюки не лезли куда не следует и не повредили бы случайно один из акустических кабелей военного флота.

– Я ныряльщик, сэр, – ответил Шарп. – Я знаю, как выглядит подводный мир. Я знаю, как выглядит наше подводное оборудование. Я, возможно, смогу увидеть то, что другие не заметят. – Он помолчал. – Я прошел подготовку по подводной оборонительной технике.

– Подготовку по подводной оборонительной технике? – переспросил Уиллингфорд. – Господи, Шарп, эти люди приехали сюда не для того, чтобы что-то взорвать. Они просто охотятся за сенсацией для своих журналов. Они желают быть первыми, кто сумеет заснять живого гигантского кальмара... кальмара, который, судя по тому, что я слышал, весьма вероятно, находится уже в тысяче миль отсюда.

– А как договорились с бермудским правительством? Мне казалось, что Бермуды меньше всего хотели бы шумихи по этому поводу.

– Вопрос только в деньгах. В чем же еще? Бермуды несут убытки. Туризм в упадке. Отели в затруднительном положении, рестораны тоже, спортивная ловля практически прекратилась, ныряльное дело остановилось. Когда эти люди из «Вояджера»...

– "Вояджер"?

– Это журнал. Совсем новый, его начал выпускать какой-то парень, заработавший тонну долларов на производстве шарикоподшипников. На Каймановых островах, используя совершенно новый финский подводный аппарат, они делали фильмы о необычных глубоководных морских жителях. Там до них дошли слухи о кальмаре, и они увидели в этом возможность неожиданного успеха – сенсационная новость, которая взметнет их на уровень журнала «Нэшнл джиогрэфик». У «Джиогрэфик» нет подводного аппарата, нет его ни у кого, во всяком случае у американцев, за исключением военно-морского флота. Бермуды, по крайней мере, сказали сами себе: а почему бы нам не пустить их? Если они найдут этого кальмара, прекрасно, может, тогда они найдут и способ убить его. Если нет – пусть тратят свое время и деньги на поиски, и, когда они его не обнаружат, мы можем оповестить всех, что это существо ушло, и заявить миру, что Бермуды вновь безопасны.

– А при чем здесь военно-морской флот? Я хочу сказать, что это бермудские воды, это, кажется...

– При чем здесь мы? Шарп, послушай... У Бермуд нет своих вод. По закону это воды НАТО. Но дело в том, что это американские воды. Каждая капля. Ты что, на самом деле думаешь, будто бермудцы установили все эти гидролокационные станции слежения за целью? Ты что, думаешь, бермудцы уложили все эти кабели? Те кабели, которые ведут наблюдение за советскими подлодками? Это Америка на островах, Шарп. И когда Пентагон услышал о договоре правительства Бермуд по поводу этого научного судна со всем его высокотехническим оборудованием, они взяли меня за жабры и потребовали, чтобы я обеспечил присутствие представителя ВМФ США на этом судне и на подводном модуле. Никто – и мне все равно, американские ли это граждане или какие другие человечки, – никто не будет лазить по нашим глубоководным установкам без того, чтобы рядом не находился присматривающий за ними представитель ВМФ.

Уиллингфорд откинулся на спинку стула.

– Так обстоит дело, Шарп. А что касается вас, то почему вы захотели отправиться пол воду в этом аппарате? Вы думаете, что сможете обнаружить какие-нибудь кораблекрушения для своего приятеля Випа Дарлинга?

– Нет, сэр, – быстро ответил Шарп, чувствуя неловкость. Ему никогда не приходило в голову, что Уиллингфорду известно, как Маркус использует время полетов, кружа над рифами и высматривая крушения. Однако Шарп мог бы и догадаться, ведь он никогда не был в вертолете один, с ним всегда находился по крайней мере еще человек, а военно-морская база представляла собой крошечное сообщество, где было полно людей, имеющих массу времени для сплетен. – Да и какой был бы смысл? – добавил он. – Даже если бы я и увидел что-нибудь на глубине пятисот или тысячи футов, все равно никакой возможности добраться до находки не было бы.

– А в чем же тогда причина? – спросил Уиллингфорд. – Что заставляет вас отправляться на полмили в глубину с людьми, которых вы не знаете, в маленьком стальном гробу на поиски чего-то, чего, вероятно, там нет и что могло бы убить вас, если бы оно там было?

– Потому что... – Шарп задумался, зная, что для большинства людей будет затруднительно понять ход его рассуждений. – Это что-то, чего я никогда не делал раньше. И я хочу посмотреть, на что это похоже.

– Но вы никогда раньше не были и на Луне. Вы бы отправились туда, если бы кто-нибудь вас пригласил?

– Да, сэр, конечно.

– Господи, Шарп, – вздохнул Уиллингфорд, покачивая головой. – Ну что ж, о'кей. Вы выиграли. Будьте на Докъярде в шестнадцать часов. Они собираются сегодня ночью выйти в море и стать на якоре, а подводный модуль опускать завтра с утра.

– Благодарю вас, сэр. Насколько это официально? Должен ли я быть в форме?

– Нет. Но захватите с собой свитер и теплые носки. Я слышал, что там, на глубине трех тысяч футов, в этой кромешной тьме, очень холодно.

– Да, сэр.

Шарп отдал честь и повернулся, чтобы идти.

– Шарп, – остановил его Уиллингфорд.

– Сэр?

– Я собирался направить вас, даже если бы вы не предложили свою кандидатуру, – усмехнулся Уиллингфорд. – Мне просто хотелось послушать ваши соображения.