Плеть палача, стр. 17
Повезет ли Ричарду? Опознают ли убитого? Почему его убили? Ответов не было.
Оставалась нить, на которую вышел Ричард, и которая могла бы прояснить оба убийства.
У Холанда тоже видимых мотивов нет, вдобавок, у него алиби. И, насколько ей известно, Айви с Холандом никогда ничто не связывало.
И рассказ Би, как Кальвин выходил из сарая... Дождевик – конечно, существенная деталь, но Би могла слышать о нем раньше и ввернуть для большей убедительности. А если она солгала, то зачем? Возможно, она в самом деле видела, как кто-то выходил из сарая, и в сумерках приняла его за Кальвина. А не могла ли она видеть женщину? Женщину в чем-то темном? Тем более, у всех остальных мотивов, похоже, нет. Другое дело – Диана. Она презирала Айви, она собиралась разлучить Ричарда и Сью. Похоже, она влюблена в Ричарда. У Дианы обостренное чувство собственности. Все, что принадлежало ей, было священным: даже будучи ребенком, она дралась за каждую свою игрушку. С детства она умела нравиться и была любимицей Джона Эббота, который завещал ей все свое состояние. К тому же она была старше, а у Эбботов, как и во многих семьях, наследником становился старший. У Сью и мысли не было оспаривать это правило, а ее отец, Чарльз Эббот, самый младший из братьев, никогда не был так близок с Джоном, как Джеральд, отец Дианы. И то, что именно она унаследовала деньги Эбботов, казалось вполне логичным. Единственное, что вызывало сомнение, – это что к Диане перешли и деньги Изабель, которые по праву принадлежали Ричарду.
В доме стояла тишина. Сью выключила свет и подождала, пока глаза привыкнут к темноте. По комнате разлился лунный свет.
Диана единственная извлекла выгоду из смерти Джона и Изабель. Но при всем своем желании Сью не представляла Диану в роли убийцы. Что-то здесь не состыковывалось...
Черные тени деревьев резко контрастировали с неестественно белыми пятнами лужаек. Среди гортензий что-то шевельнулось. Не было ни ветринки, а движение повторилось, метнулась тень.
Кто-то, сгорбившись, бежал через залитую лунным светом лужайку.
Глава 20
Сердце, казалось, готово было выскочить из груди. Напугавшая ее тень скрылась в кустах, исчезла таинственно и мгновенно, как человек, которого Сью видела у коттеджа в ночь убийства Айви. Где-то тихонько скрипнула дверь.
Человек бежал на четвереньках, как собака. Во всем этом было что-то пугающее. Когда она выглянула в холл, там было совершенно пусто. Ночной свет, оставленный в холле, успокаивал.
Сью вспомнила о помощниках шерифа, караулящих Ричарда. Что она могла им сказать? Что кого-то видела? И что этот «кто-то» бежал на четвереньках, словно пес? Дом спал. Она постучала; никто не ответил. Сью мягко толкнула дверь и услышала размеренное тяжелое дыхание.
Сью включила свет.
Мужчина, лежащий на старой кожаной кушетке, испуганно всхрапнул и сел. Одной рукой он тер глаза, другой лихорадочно нашаривал револьвер.
– А, это вы... Что вы здесь делаете? Никому нельзя видеться с заключенным – шериф отдал приказ, – он замолчал и уставился на дверь. – Как, черт возьми, вы сюда вошли? Дверь была закрыта.
– Она была открыта. Где Ричард?
– Вы не имели права входить сюда, мисс. У меня приказ никого не пускать.
– Где Ричард?
Он потер лоб и хмуро глянул на нее.
– Только без истерик; если хотите знать, его здесь нет.
– Где он?
– Еще раз говорю, об этом никто не должен знать.
– Послушайте, кто-то бродит возле дома – я только что видела из окна.
Охранник сразу проснулся.
– Кто? Что он делал?
– Не знаю. Пробежал через лужайку и исчез в кустах. – Тут Сью набралась духу. – Он бежал на четвереньках.
Полицейский посмотрел на дверь, потом на свой револьвер.
– Потом я слышала, как где-то в доме закрылась дверь.
Помощник шерифа велел:
– Оставайтесь здесь и никого не пускайте.
Сью кивнула. Часы на столе показывали двадцать три минуты второго.
Через пятнадцать минут помощник шерифа вернулся.
– Здесь кто-нибудь был?
– Никого, а вы что-то нашли?
Он отрицательно покачал головой.
– Никого и ничего, если не считать света в доме Стеси, но он быстро погас. А в доме и вокруг все тихо, как на кладбище.
Он подошел к столу.
– Ричард... – напомнила девушка.
Какое-то время он смотрел на нее, потом вздохнул:
– Ну хорошо. Его здесь нет.
И он рассказал, что Дик Боган сообщил шерифу что-то такое, что может пролить свет на это дело. Возникла надобность поехать на север штата в какой-то маленький городишко.
Шериф не хотел, чтобы кто-то пронюхал, что Ричард поехал с ним. Поэтому охранник и Ричард с наступлением темноты тайно покинули дом. Неподалеку их ждала машина шерифа. А он остался здесь, создавая видимость охраны Ричарда. И вообще, об этом никто не должен знать, но похоже, она «свой парень», он ей доверяет.
– Не знаю, когда они вернутся, – он зевнул.
– Он с кем-нибудь виделся?
– Нет, ни с кем, кроме... – охранник понял, что проговорился.
– С кем? С Холандом, с Кальвином?
– Давайте на этом закончим, мисс.
– Би?
Он кивнул:
– Ее допрашивали?
Он кивнул снова.
– И что она сказала?
– Призналась, что солгала. Кто-то ей заплатил, и она наплела, что видела Кальвина выходящим из сарая.
– Кто?
– Она не сказала. Была здорово напугана. Уходите, мисс, прошу вас. Я и так слишком много вам рассказал.
Он и в самом деле выглядел усталым.
Ступая тихо, словно кот, охранник проводил ее до комнаты, внимательно там все осмотрел и только потом ушел. Вспомнив об увиденном, Сью заперла дверь. В сердце затеплилась надежда. Если шериф пошел на то, чтобы взять Ричарда в Эвьен, значит, он не до конца уверен в его вине.
Утро выдалось безоблачным и ясным. Озеро сверкало. Наступило воскресенье. Завтракали поздно и шумно; Люси придиралась к Би, и та, разразившись слезами, сорвала чепец и объявила Диане, что ноги ее не будет в этом доме.
– Вы останетесь, пока я не найду замену, – осадила ее Диана. – Иначе я лично прослежу за тем, чтобы у вас возникли проблемы с новым местом.
В конце концов Кальвин поднял чепец, похлопал Би по плечу и велел идти работать.
– Весьма великодушно, – поморщилась Диана. – Если учесть, что она сделала для тебя.
– Это же голос избирателя, – заметила Люси.
Насколько Сью могла понять, об отсутствии Ричарда никто не подозревал. Видимо, помощник шерифа уже выспался.
Все говорили о каком-то адвокате, которого надо заполучить во что бы то ни стало.
Сью слушала, в глубине души надеясь, что до суда дело не дойдет.
Еще в первой половине дня Люси пригласила Сью к себе и сообщила, что ее комнату обыскали. Она об этом и не подозревала, пока не обнаружила, что конторка открыта и бумаги в ужасном состоянии. Тот, кто это сделал, видимо, очень спешил, и, хотя рылись в каждом ящике и даже в комоде, кажется, ничего не пропало. И теперь она, Люси, не может понять, что же искали.
– Заключение врача? – предположила Сью. Но оно оказалось на месте.
Полчаса спустя примчался в расстроенных чувствах Холанд. Из кармана его пиджака выглядывал револьвер. Он хотел немедленно видеть шерифа. Оказывается, ночью кто-то забрался в дом. Обычно к его приезду готовили несколько комнат, но ночной гость точно знал, какая из них занята. Холанд проснулся от какого-то шума: кто-то возился у двери. Схватив револьвер, он выскочил, но неизвестный ускользнул.
– Я обыскал весь дом, – возбужденно рассказывал Холанд, – но никого не нашел. Где шериф? Я звонил ему в офис.
– Здесь его тоже нет, – ответила Диана. – А его помощник никому не позволяет увидеться с Ричардом.
Значит, она тоже пыталась повидать Дика, – Сью заглянула в ее бледное лицо.
Все еще сердитый Холанд отправился к себе. Диана вышла его проводить. Кальвин вернулся в дом, чтобы позвонить.
Сью прошла в прохладную глубину холла. Она остановилась у маленькой боковой двери, у стены стоял длинный ореховый сундук.