Солнце для Джона Рейна, стр. 53
Молча кивнув девушке, я пошел по ночной улице.
Мидори... Рядом с ней я забывал обо всем. Но то были чудесные моменты, которым продлиться не суждено. Я такой, каким меня сделала жизнь и собственные поступки, и прекрасно понимаю, что мечты остаются мечтами, а реальность — совсем другое дело.
Самое главное — не бежать от себя, а попытаться что-то изменить. Может, еще не поздно? Может, Тацу поможет? Надо будет подумать.
Мидори... Я часто слушаю ее музыку. Изо всех сил цепляюсь за ноты, но они ускользают, словно песок сквозь пальцы.
Иногда ловлю себя на том, что губы сами повторяют ее имя. Его звук — сладчайшая из всех мелодий, единственное, что у меня осталось. Если повторить несколько раз: Мидори, Мидори, Мидори, то получается молитва.
Думает ли она обо мне?
Наверное, нет.
Но не важно. Достаточно того, что она есть, А я буду слушать ее музыку, незримый, из тени. Так было раньше, так будет всегда.
Благодарности
Моему агенту Нату Собелу и его жене Джудит за то, что верили в меня с самого начала. Именно Нату Джон Рейн обязан своим сложным, многогранным характером, и порой мне казалось, что с ним он ладит гораздо лучше, чем со мной.
Уолтеру Лафеберу из Корнеллского университета, другу и учителю, за книгу «Конфликт: история японо-американской дипломатии», на основе которой создавалось прошлое Рейна.
Инструкторам из центра Кодокан за то, что превратили Джона Рейна в «смертельное оружие».
Бенджамину Фулфорду, главе токийского отделения журнала «Форбс», за смелые статьи о коррупции, разъедающей японское общество.
Коичиро Фусакаве — дипломату с душой артиста, который познакомил меня с японским образом жизни и чудесами Токио.
Дейву Лоури за потрясающую книгу «Осенняя молния: подготовка американского самурая», открывшую мне психологию боевых искусств.
Карлу, ветерану секретных войн, человеку-универсалу, научившему бить первым, сильно и в цель.
И особенно моей жене Лоре за то, что мирится с моим писательством и другими увлечениями. Эта книга была написана лишь благодаря ее поддержке.
От автора
Современный Токио я описал максимально точно, за двумя исключениями. Хорошо знающим Сибуйю токийцам известно, что в середине Догензаки нет овощного Хигасимуры, на самом деле магазин находится в самом конце улицы, рядом со станцией. А тем, кто захочет посетить бар Сатох-сана, придется отправиться в Осаку. По моему глубокому убеждению, это лучший бар Японии, зайдите — не пожалеете.