Женщины, стр. 79

Я взял с собой Тэмми. Мы приехали чуть-чуть пораньше и зашли в бар через дорогу. Взяли себе столик.

– Только не пей слишком много, Хэнк. Сам знаешь, как ты слова глотаешь и пропускаешь строчки, когда сильно напиваешься.

– Наконец-то, – сказал я, – ты говоришь что-то дельное.

– Ты боишься публики, правда?

– Да, но это не страх сцены вообще. Это страх того, что я стою на сцене, обсос. Им ведь нравится, если я своего говна налопаюсь. Но после этого я могу платить за свет и ездить на бега. Я не собираюсь оправдываться, зачем я это делаю.

– Я себе «Злюку» возьму, – сказала Тэмми.

Я велел девушке принести нам «Злюку» и «Бад».

– Сегодня со мной всё будет в порядке, – сказала она. – Обо мне не беспокойся.

Тэмми выпила «Злюку».

– В этих «Злюках», кажется, совершенно ничего нет. Я еще один возьму.

Мы заказали еще «Злюку» с «Бадом».

– В самом деле, – сказала она, – мне кажется, в эти напитки вообще ничего не кладут. Я лучше еще один выпью.

Тэмми проглотила пять «Злюк» за 40 минут.

Мы постучались в задние двери «Чмок-Хая». Один из здоровенных телохранителей Марти впустил нас. Марти брал себе этих типов с неисправными щитовидками поддерживать закон и порядок, когда вся мелюзга, все волосатые придурки, нюхатели клея, кислотные торчки, простой травяной народ, алкаши – все отверженные, проклятые, скучающие и притворщики – выходили из-под контроля.

Я уже готов был срыгнуть, и я срыгнул. На этот раз я нашел урну и рассупонился. В последний раз я вывалил все прямо под дверь кабинета Марти.

Сейчас тот остался доволен происшедшей переменой.