Поцелуй пирата, стр. 50

Онория почувствовала, как тело Кристофера напряглось, когда она пояснила, чего именно хочет. Она боялась произнести эти слова вслух и потому прошептала их ему на ухо.

Он положил руки ей на плечи, и его серые глаза возбужденно блеснули.

– Надеюсь, ты узнала об этом не в пансионе.

Вряд ли он представлял, о чем говорят в пансионе пятнадцатилетние леди, когда вечером гасят свет. Но Онория просветилась на этот счет не в пансионе.

– Я узнала от Александры, – выпалила она и покраснела, потому что невольно выдала подругу.

Кристофер наклонился к ее уху.

– Я хочу быть уверенным, что правильно понял тебя. Значит, моя расплата заключается в том, чтобы… – Он закончил фразу, прошептав возбуждающие греховные слова.

Лицо Онории вспыхнуло.

– Я не то сказала.

– То. Но другими словами. И ты этого хочешь?

– Да, – чуть слышно произнесла она. Он поцеловал ее в переносицу.

– Знаешь, мне следовало забрать тебя с собой, когда я впервые встретил тебя. Возможно, тогда моя жизнь была бы более счастливой.

– Ты был пиратом, – сказала она. Он пожал плечами:

– А ты была леди. Но все это в прошлом.

– Ты и сейчас пират, – заметила она.

– Но леди не делает таких предложений. Это больше похоже на распущенных, нахальных девиц.

Онория распрямилась.

– Любые проявления страсти между мужем и женой приемлемы.

– Этому тебя тоже научила Александра? Мне определенно нравится жена Грейсона Финли.

– Она очень опытная женщина, – согласилась Онория. Кристофер понизил голос:

– Ты расскажешь мне потом все, о чем вы говорили, а сейчас мы займемся твоей одеждой. – Он продолжил расстегивать крючки на корсаже ее платья.

– Ты уверен, что не будет большой качки корабля? Кристофер раскрыл корсаж.

– Море гладкое, как стекло, в эту чудесную летнюю ночь.

Он спустил платье с ее предплечий, и оно упало к ногам. Затем принялся развязывать ленты нижней рубашки, покрывая ее тело поцелуями.

Покончив с этим, он поднял ее сжатый кулак и поцеловал пальцы.

– Все еще болят?

– Что?

– Твои руки. Им получше?

Она едва чувствовала их.

– Да, то есть нет. Мне просто показалось.

Его губы были теплыми и сухими. Он разжал ее пальцы, поцеловал каждый из них, потом ладонь.

– Ты сильная женщина. Знаешь об этом?

Она вздохнула:

– Не очень-то сильная.

– Очень. Иначе многое не смогла бы вынести. Особенно когда обвенчалась со мной и осталась одна. Или когда взялась за штурвал корабля по моему приказу без лишних вопросов и слез.

– Я говорила тебе, что никогда не плачу. А если бы лила слезы, не видела бы, куда вести корабль.

Он усмехнулся и, склонившись над ней, поцеловал ее в шею. Она закрыла глаза.

– Мне всегда нравилось путешествовать по морю, – тихо произнесла Онория. – Мой брат Полл я любили стоять на носу корабля Джеймса, широко раскинув руки. Это было похоже на полет.

Кристофер фыркнул.

– Чертовски глупая затея. Удивительно, что вы не сломали себе шею.

– Да, конечно. Мы порвали оснастку, и Джеймс чуть не убил нас за это.

Кристофер провел языком по теплой ложбинке между ее грудями, и все ее воспоминания мигом исчезли.

Он перенес свои жгучие поцелуи ниже к ее животу и в конце концов опустился на колени. Его дыхание колыхало завитки ее волос в месте соединения ног, которые сами по себе слегка раздвинулись.

– Расскажи мне о своем брате, – попросил Кристофер.

– О Джеймсе?! – воскликнула она в замешательстве. Какого черта он решил заговорить о Джеймсе?

– Нет, о другом брате. О том, который умер.

– О Поле? Я не хочу говорить о нем сейчас. Я хочу…

– Мне известно, чего ты хочешь. – Он поцеловал ее там, где она жаждала. – Я хочу знать о нем.

– Зачем?

– Он мой соперник.

– Как он может быть твоим соперником?

Язык Кристофера затрепетал. Она сжала свои все еще ноющие пальцы, чувствуя, как по телу разливается жар.

– Ты любила его, – сказал он. – И я хочу, чтобы меня ты тоже любила. Поэтому мне надо побольше о нем узнать.

– Это совсем другое дело! – воскликнула Онория. Ее тело существовало как бы само по себе, отдельно от чувств. – Он был моим лучшим другом. Я любила вас обоих, но по-разному. И вы оба покинули меня.

Последние горестные слова громко прозвучали в маленькой каюте.

Кристофер поднялся на ноги, к ее великому разочарованию, и положил руки на ее предплечья.

– Но теперь я здесь. Я вернулся к тебе и никогда больше тебя не оставлю. Ты должна это понять.

– Ты вернулся за своей дурацкой картой сокровищ.

– Да черт с ней. Она мне не нужна. Я помнил цифры. Онория пристально посмотрела на него.

– Зачем тогда ты их нацарапал на свидетельстве?

– Потому что мне надо было как-то сообщить о них Мэнди, а под рукой ничего другого не оказалось. Я не решился записать координаты в моем судовом журнале, поскольку твой брат уже дышал мне в затылок. Кстати, Ардмор забрал все журналы. К тому же я не мог напрямую написать Мэнди письмо, где между прочим указывал бы: «Золото спрятано на широте X и долготе Y». Поэтому я быстренько, так, чтобы никто не заметил, начеркал координаты на нашем свидетельстве о браке.

– И это было главной целью? Ты женился на мне только потому, что тебе требовался листок бумаги, на котором можно было сделать нужные пометки?

– Ты несносная женщина. Я женился на тебе, потому что хотел этого. Свидетельство просто подвернулось под руку.

– Но ты ведь знал, что тебя должны повесить.

– Да. Но если бы Мэнди стала разыскивать меня, она узнала бы о моем браке и отыскала тебя. И настояла бы на том, чтобы ты показала ей свидетельство, и, увидев на нем цифры, поняла бы, что они означают. – Он осуждающе взглянул на нее. – Я не думал, что ты будешь хранить в секрете наш брак, впрочем, следовало догадаться.

Онория положила руку на плечо Кристофера и отодвинула его от себя. Она чувствовала глупость своего положения, стоя перед ним обнаженной и глядя на него, но ее негодование не позволяло ей молчать.

– Ты мог сказать мне о своих записях.

– Сестре Джеймса Ардмора? Чтобы ты побежала к нему и сообщила, где спрятано мексиканское золото? Оно принадлежит Мэнди, Колби, Сен-Сиру и остальным членам команды, которые были со мной в тот день.