В нужное время в нужном месте, стр. 8
Ни на Земле, ни на Руси внятных следов Фредерика Зюкина не обнаружено. Водительские права он получил за взятку в Москве три года назад. По данным российского частного сыскного агентства „Буратино“, взяткополучатель, капитан милиции Василенко Р. Е. покончил с собой в тюремной камере год назад.
Что же касается шлема с ненаучной надписью, при небескорыстной помощи 5000 (пять тысяч) рублей сторожа военкомата города Мадрид, установлено, что принадлежал он летчику-истребителю ВВС Испании Ибрагиму Хорхе (бывшему наймиту войск Российской империи, русскому по происхождению – некоему Афанасию Криворотову), погибшему пять лет назад в ходе оперативно-тактических учений Испанской военщины.
Ненаучная же надпись на русском языке „Гравитация – сволочь, ну ее на хрен!“ была сотворена семь лет назад штатной проституткой ВВС Испании – некоей Клариссой – с помощью красного лака для дамских ногтей и под непосредственным руководством вышеупомянутого Ибрагима Хорхе. Кларисса срисовывала эту надпись с татуировки, расположенной на груди Ибрагима. Отметим, что летный шлем Ибрагим частенько употреблял вместо мотоциклетного, и в таком вот облачении передвигался по суше на мотоцикле немецкого производства.
После допроса с пристрастием Кларисса призналась, что данная надпись производилась ею в номере дешевого мотеля с дурной репутацией и тонкими стенами. Как удалось выяснить, 3юкин всю ночь бренчал на гитаре, сбивая с ритма Ибрагима и Клариссу.
Под утро Зюкин, исполняя „Боже, царя храни!“, совершенно вывел Ибрагима из себя. Летчик-ас вознамерился было воспользоваться своим большим российским пистолетом, дабы вусмерть пристрелить 3юкина. Но после заступничества добросердечной потаскухи пощадил.
Но дело этим не кончилось.
В знак признательности и окончательного примирения вместо автографа презентовал Фредерику шлем с ненаучной надписью
... Представители метеорологической службы ничего странного в поведении молний не нашли.
Гроза ими была предсказана еще предыдущим вечером. А троекратное попадание молнии в одно и то же место они считают всего лишь капризом природы. Отсутствие дождя также не вызвало у них замешательства. „Вода кончилась, наверное“, – сказал директор грозовой лаборатории Горлуха А. Р.
...Патологоанатомическое исследование показало, что смерть 3юкина наступила в результате не совместимых с жизнью травм, возбудивших изобильное кровоизлияние, как внутреннее, так и внешнее. Обнаружены также следы сильнейшего поражения электрическим током...“
3
3везда организованной преступности, царский фаворит Соломон Карпович Фон-Ли, прочтя докладную записку, протер пенсне, посмотрел в зеркало и крепко задумался. В зеркале отражался широкоплечий, склонный к полноте, стремительно лысеющий господин с волевым подбородком и орлиным носом. В пятьдесят семь лет тяжело быть звездой. Тем более – преступности. Тем более – организованной.
Рэкет – дело молодое, дело для молодых. Но тем не менее звезда Соломона не гасла. Она восходила. Да так резво и забористо, что народец только диву давался: это же надо – почти за год нищий интеллигент, бывший учитель рисования Спецшколы для беспросветно искалеченных детей Фон-Ли подмял под себя почти половину всей планеты, включая самый смачный кусок – 3олотоносные пляжи Психиатрической академии.
И тут – в самом сердце Руси, в Великом Новгороде, происходит событие, о котором Соломон Карпович никак не может составить определенного суждения. В деле замешан его сводный брат Витюха. Брат ни с того ни сего стал убийцей. Неумышленным, но все же убийцей. Тому свидетелей – куча граждан. Репортаж вон по телевизору целые сутки гоняют! И его зачем-то приплели, так и говорят с экранов: „Брат спикера нашего парламента сегодня утром зверски убил ни в чем не повинного человека! Контрольные выстрелы он предоставил молниям...“
Соломон в замешательстве. Все нутро так и вопиет: не к добру это, не к добру, поторопись, поспеши, грядут большие перемены, не успеешь – сгоришь, сотрет тебя новая жизнь легко, как мягкий ластик стирает неудачную карандашную зарисовку, и мандат спикера парламента не выручит...
Хотя, казалось бы – логически если рассудить, – какое же здесь „событие“?... Ну, напоролся на симпатичное антикварное копьецо бродяжка, и что? Ну, шандарахнула молния по копьецу три раза кряду. И что? Да, странно. Да, непонятно. Да, мистикой и дьявольщиной за версту несет. Но наука вон говорит, что все в норме. Шандарахнуло и шандарахнуло. Бывает.
И куда спешить? И зачем что-то по этому поводу делать? Всех бомжей переловить или все декоративные оградки выкорчевать?! Поставить охрану возле привокзального кабака? Громоотвод там соорудить? Еще раз допросить и так вусмерть перепуганного Дрына? Жалко его, брат, какой-никакой... Да и молнией контуженый к тому же... (Ах, какие изумительные пончики он готовит, душка!) Причем здесь пончики? Вздор.
– Как думаешь, вздор? – спрашивает Соломон Карпович автора докладной, аналитика со средним профессиональным образованием, матерого секретаря-референта.
– Смотря что, – загадочно отзывается референт. – Если посмотреть под одним углом – то вздор, а под иным – то... э-э... как вам будет угодно!
– А что за пистолет?
– Российский. Я же написал.
– А почему большой?
– Вероятно, потому, что в России полезных ископаемых до чертиков. Вот и не жалко им крупные пистолеты изготовлять.
– Ладно, пусть. Проехали. Проводников нашли?
– Никак нет. Ищут.
– Плохо ищут.
– Так точно, отвратительно ищут, Соломон Карпович! Но... проводники-то, они, это... служба у них скользкая... из одного поезда – в другой, с маршрута – на маршрут... Как дети малые, право слово... Сами знаете: лето, сезон... То в Англии они, то в России, то в Индии... То на Земле, то на Руси... Но найдут, всенепременно найдут...
– К зиме?
– К зиме вряд ли, скорее уж к осени...
– Какого года?
– Текущего.
– Да?
– Так точно.
– А гравитация тут причем?
– Какая гравитация, Соломон Карпович?
– Та, что на шлеме... „Гравитация – сволочь, ну ее на фиг!“ Ты в записке эту надпись еще ненаучной обозначил...
– Так точно.
– Что „так точно“?
– Ненаучная надпись.
– Что, прям полностью ненаучная?
– Ага... То есть, так точно! Полностью!
– А ну-ка, братец, лезь на стол.
– А можно?
– Сегодня – да.
– Залез.
– Теперь лети.
– Куда?
– Куда глаза глядят.
Референт зажмурил глаза... Робко пукнул и начал взлет. Но. Атмосфера под ногами просела, и подопытный нукер рухнул на пол.
– Больно? – осведомился Фон-Ли.
– Очень. Вот тут и... еще тут. Кажется, копчик подломил...
– Выходит, гравитация – все же сволочь?
– Круглая сволочь...
– Вот видишь – напрасно ты надпись на шлеме летчика-аса полностью ненаучной окрестил. Она полуненаучная. Первая часть ее верна, ты в этом только что лично убедился: гравитация, само собой, редкая сволочь. Но пренебрегать ею, а уж тем более посылать на фиг – верх легкомыслия. От сей несерьезности, очевидно, и погиб летчик Ибрагим Хорхе, он же Захар Криворучко. Так что впредь будь точен в формулировках и не делай плохо продуманных глупостей. Уяснил?
– Так точно, Соломон Карпович!
– Ладно, иди отсюда.
– Есть!
...Ну и что? Выяснили причину гибели летчика-истребителя – а смысл? Какое-либо отношение это испано-российское горе имеет к происшествию у привокзального кафе? Видимо, никакого...
Черт-те знает что! Ведь и без этого забот через край: террористы-стахановцы уже почти всю царствующую династию перебили. Один царек и остался – Герберт Нежнейший, единственный и неповторимый покровитель Соломона Фон-Ли.
Из-за этого на планете назревает политический кризис... Прокуратура чего-то окрысилась. А сколько им, собакам ню-хастым, деньжищ перетаскано – не счесть! Группировка Филатова очередной наезд затеяла, да не просто наезд, а полномасштабную операцию по уничтожению всей империи Соломона!