В нужное время в нужном месте, стр. 75
– Тогда какой смысл в машине времени?
– Такой же, как в любой другой машине. Она часть мироздания. Последствия всех изменений, что вы совершите, не могут противоречить Великому замыслу. Именно поэтому при переброске все оборотни погибают. И только этим объясняется гибель половины Фехтовальщиков. Благополучно уходить в другое время можно лишь с «согласия» Высших сил. Если ваши цели в ином времени их не устраивают – вы просто исчезаете. Когда откроется дверь, в кабине будет пусто. Еще вопросы?
– Нет.
– Ваше решение осталось неизменным?
– Да.
– Тогда следуйте указаниям дежурного. Наши оперативники в любом случае будут в вашем квадрате через 12 часов. Удачи вам! Надеюсь, еще увидимся.
– Спасибо, Кувалда. Я тоже на это надеюсь.
– Начинаем, Фехтовальщик Бонифаций Македонский, – раздался бодрый голос Андрея.
– Если все пройдет нормально, с меня три ящика армянского коньяка, – пообещал я парню. – Извини, Андрю-ха, что подставил... И, само собой, благодарю, что не взорвал.
– Коньяк – дело хорошее, – весело ответил Андрей. – Итак, вставляйте ключ...
Я механически следовал указаниям, переключая тумблеры, нажимая кнопки. Настроение было не очень. Судя по всему, вероятность благополучного исхода путешествия близка к нулю. Во-первых, я уже почти оборотень. Во-вторых, и у нормальных-то Фехтовальщиков не всегда получается...
– Как самочувствие? – спросил Андрей.
– Вроде ничего...
– Тогда жду от вас три ящика армянского коньяка! Перемещение на 38 часов назад завершено. Местное время два часа семнадцать минут. Удачи!
– Спасибо...
Дверь медленно распахнулась. Я поправил автомат, перевел часы и растерянно шагнул в собственное прошлое.
5
Выбравшись из пещеры, первым делом посмотрел на часы. Половина третьего ночи. Акелла говорил, что из оврага меня вытащили в четыре. Отлично. Все успею. Сейчас, наверное, я только закончил бой и забираюсь на панду.
Что ж, нанесем повторный визит вежливости ожившим вервольфам. Я по-детски улыбнулся. Прикольная все-таки штука, эта машина времени! Как и тогда, лил дождь, грохотал гром, сверкали молнии. Декорации в норме. Поднимайте занавес! Мы начинаем...
Я шагал к пещере оборотней, предвкушая сладость предстоящей битвы. Как там у российского спецназовца Лермонтова? «Есть упоение в бою и страшной бездны на краю!» Есть упоение, есть!.. И бездна тоже есть!.. И я собираюсь погрузиться в кровавый бой!
Ярость во мне постепенно росла. Капли дождя замедлили падение, молнии горели раза в четыре дольше, за время их вспышки я успевал детально разглядеть все вокруг. Звук грома стал похож на медленный и грозный гул камнепада в горах. Я словно попал в фильм, который прокручивают в замедленном темпе.
Обрез, дружище, бей всю нечисть, что встанет на пути, мочи всех, кто будет на расстоянии ста метров! И вот первые змеи, сжимая в зубах серебряные пули, рванулись к часовым при входе в пещеру. Когда я пробегал мимо, они еще только неторопливо оседали на землю. Потом еще пара часовых! Эти волчатки таились в лесу.
Я ворвался в штаб-квартиру вервольфов, как голодная лиса в спящий курятник. Часть оборотней чистила оружие: видимо, недавно вернувшиеся из леса истребители. Другие просто валялись и что-то жрали, третьи азартно резались в карты...
Зарычав, я поднял руки, словно демон смерти, и оскалился, как вурдалак.
Дурацкая поза, да и гримаса не лучше. Но мне почему-то так захотелось. Причуда Фехтовальщика.
Я видел путь каждой пули, вонзающейся в черепа вер-вольфов. Двадцать голов оборотней были пробиты за считанные секунды.
Осталось еще три.
Где же вы? Я жду. Не томите.
Никто и не собирался меня томить. Из глубины пещеры рубанули пулеметные очереди. Опомнились, поганцы... Зараза! Живот и ноги полоснуло пламенем. Ранен! Три вер-вольфа поливали меня свинцом из-за дальних камней. Среди них Акелла. Обрез, огонь! Бах! Бах! Бах!
Вот серебряная пуля вошла в голову Акеллы, вот две другие... Они летят... Мимо! Что за черт! Пушка дала сбой!..
А меня опять резануло. В грудь и руки. Я скинул с плеча автомат и разрядил его в сторону пулеметных гнезд. Обрез, что же ты? Найди их!
Уже нашел... Вижу. Все. Кончено. Двадцать семь.
Остальных я загасил час назад в овраге еще вчера. Или сегодня?... Плевать... Похоже, меня здорово зацепило... Трудно стоять...
... Я лежал у входа в пещеру. Капли дождя хлестали по лицу. Сколько времени? Три часа ночи. Нормально. Я был без сознания минуты две, не более. Что там со мной? Вот дьявол, весь в крови!
Перевернувшись на живот, опираясь на руки, то и дело поскальзываясь в луже собственной крови, кое-как приподнялся. Сел. Сорвал одежду. Осмотрел себя. Две пули попали в живот, рядом с печенью... Три прошли у самого сердца...
Руки царапнуло... Ноги... Две дыры в правом бедре, одна в голени... Кости целы, все ранения навылет... Качественно покромсали... Но кровь уже не идет, затянулось все. Я же оборотень. Почти. Но десяток пуль словить – это не шутка.
Надо быстрее в себя приходить. Как?
Будто не знаешь... Срочно сожрать мяса. Свежего. С кровью. Подобравшись к ближайшему вервольфу, я достал нож и начал резать свежую тушу. С каждым проглоченным куском становилось легче. Аромат еще живой крови тянул к себе.
Вообще-то говоря, пожирание поверженных врагов – древняя воинская традиция. Справедливая и правильная. А традиции необходимо уважать.
Поэтому я желаю сердце Акеллы! Сердце вождя. Десерт священной трапезы. Подойдя к Акелле, я вскрыл грудную клетку, с восторгом вырвал еще горячее сердце и жадно впился в него зубами...
Насытившись, облизал руки. Подошел к знакомому ящику вина и осушил полбутылки. Потом подобрал чью-то аптечку. Вскрыл пакет со стимуляторами. Запивая вином, слопал все.
Присел. Закурил. Опять глотнул вина.
Блаженство... Будто заново родился. Живое тепло и упругая сила танцевали в груди бешеный рок-н-ролл. Лечение свежим мясом прошло успешно.
О'кей! Пора действовать. Время? Половина четвертого. Теперь к оврагу!
Одеваться не буду. Зачем? Лишняя возня. Пробегусь так. Вот разве только пояс с ножом. Полезный предмет.
Я в экстазе мчался по ночному лесу, едва касаясь земли, легко перемахивал поваленные стволы, играючи уклонялся от препятствий, одним движением взбирался на крутые камни, с ликованием перемахивал ямы и овраги...
У-уа-ар-р! Др-р-райв!
Я полностью слился с дикой чащобой, между нами не было секретов и недомолвок. Ливень покорно омывал мое новое тело, молнии послушно озаряли мой новый путь. Ощущение безграничной силы пьянило.
Вот она, воля!
Эйфория абсолютной свободы завораживала и покоряла.
Я увидел неподалеку стоящего лося. Сохатый дремал в ельнике. Совсем близко. Успею поиграть. Лось почувствовал опасность слишком поздно. Попробовал было уйти, да куда там! Он кричал спросонья: «Убью, убью, не подходи!..» Дуралей.
Я вскочил ему на спину и, ухватив за рога, резко рванул набок. Лося закачало, он повалился, размахивая ногами. И я тут же до конца свернул ему шею. Сладко хрустнули лосиные позвонки. Добыча забилась в судорогах. Я взрезал ножом горло лося и вволю напился горячей крови. Я пил, а он был еще жив. Я хлебал солоноватую кровь, когтями удерживая дрожащее в предсмертных конвульсиях тело. Да, да, да!.. Вскоре он издох.
Дьявол с этим глупым лосем, нужно спешить! Меня ждут срочные дела.
Вот наконец и знакомый овраг. Место моей первой битвы. Моей боевой славы. А вон и я сам, валяюсь на мертвой панде. Ого! Воды-то сколько...
Прыгнув вниз, рассекая воду, я подошел к Бонифацию Македонскому, человеку.