В нужное время в нужном месте, стр. 17
6
Теща была одета в тренировочный костюм: шорты, кроссовки, легкую майку и кепи. Волосы зачесаны назад, в хвостик.
– Никак на пробежку собрались, Капитолина Карловна? Здоровье укреплять? Похвально, похвально...
Дверь веранды я закрыл на щеколду, перед нами был лишь мостки на берегу речки. Так что никто нашей беседе помешать не мог.
– А вот мы тут по вашему указанию, наоборот, вынуждены свое здоровье нещадно гробить, – продолжал я, сидя в плетеном кресле и отхлебывая пиво прямо из горла. – Как и было приказано – гуляем до утра...
– О развратных оргиях в сауне я не просила.
– Это, так сказать, свободное творчество масс, Капито-лина Карловна. Народная инициатива. Не стоит, право, строго их за это судить. К тому же, после виртуозно рассказанной Отто эротической баллады о вашей сладкой попке, гости чересчур возбудились.
– А ты, я вижу, совсем не удивлен моим визитом, – теща резко решила сменить тему.
– После того, как я прожил с вами под одной крышей пятнадцать лет, три месяца и восемь дней, меня трудно чем-либо сильно удивить, – со вздохом сказал я, принимаясь за вторую бутылку. – Если же вас всерьез интересует, что я думаю по данному поводу, не стану скрывать: я до краев заинтригован.
– Хватит с утра нажираться, Бони! Имей совесть. И прекрати паясничать.
– Ну, во-первых, я в отпуске, имею право. Во-вторых, я в трауре, и просто вынужден заливать свое горе алкоголем. А уж разговаривая с самой покойницей, трудно удержаться от нескольких глотков...
– Бонифаций, милый, ну я же серьезно, прекрати, давай поговорим по делу, – у тещи наконец-то прорезался верный тон, с наездами и попреками она закончила.
Что ж, теперь можно и о деле. Я отставил бутылку.
– О'кей. Мне очень интересно узнать следующее. Какая сволочь вас убила? Кто и зачем выкрал эти мерзкие черепа? Почему вы стали привидением? И что мне теперь делать?
– Как я рада, Бонифаций, что не ошиблась в тебе! Как рада! А ведь знаешь, лучшие качества в тебе весьма активны именно с похмелья... Интересный случай. Только ты не спивайся, есть и другие, цивилизованные, способы развития духовности. Вот, например...
– Капитолина Карловна, давайте о деле. Раз уж так вышло, что я с перепою, не будем понапрасну терять время.
– Ты прав, Бони, ты прав. Начнем...
...Бандиты вошли в дом, когда я еще спал. Они были в курсе нашего семейного распорядка: знали, что я в отпуске, что в определенное время жена уезжает на службу, а дочь – в школу. Капитолина Карловна в момент появления семерых бандитов сидела в гостиной.
– Это профессиональные преступники, Бони, – говорило привидение тещи, – они бесшумно открыли заднюю дверь, я их услышала только когда они вошли в гостиную. На них было очень трудно влиять. Ты же знаешь, что-либо внушить десятку-другому людей – для меня не проблема. Но они оказались очень, очень неподатливыми. Их кто-то предварительно заблокировал. Такую штуку просто так не перешибешь... Хорошо, хоть частично удалось воздействовать: я им сказала, что тебя нет дома, что я одна. И они не стали проверять. Потом занялась тобой: когда человек уже спит, поддержать инерцию несложно. Даже на расстоянии.
– Выходит, ты мне спасла жизнь?
– Выходит, Бони, выходит... Эти люди, они пришли с твердым намерением убить нас обоих и выкрасть последний череп из моей коллекции. Тот самый череп, что Марат принес. Череп какого-то бомжа, погибшего в привокзальном кабачке...
– Зачем кому-то потребовался именно этот череп?
– Ответив на свой вопрос, ты, Бонифаций, ответишь на все вопросы.
– Я? Почему это я? Лучше расскажи обо всем Марату. Толку будет явно больше. Он же сыщик. В его распоряжении сотни людей, техника, агентура...
– О Марате поговорим потом. У него будет иная задача. Кстати, это он организовывал похороны и поминки?
– Да.
– Какая прелесть! Все было так стильно, строго, со вкусом... А какое шикарное погребальное платье подобрал мне Маратик! Оно так мило гармонировало с обивкой гроба.
– Ладно. Дальше-то что было?
– Я решила не отдавать им этот череп. Сказала, что не помню, какой принесли последним, они же без номеров... Сказала, что не знаю никакого бомжа и что ни разу не была ни в каком привокзальном кабачке. Предложила им взять все черепа. Мол, потом выберете, который вам нужен. Они согласились. Я дала им мешки из кладовой. Бандиты стали запихивать черепа в мешки и относить их к берегу. У нашего причала их, кажется, дожидался катер.
Потом один из них вытащил револьвер, начал взводить курок... Я сказала, что не хочу, чтобы в меня стреляли, что всю жизнь мечтала покончить жизнь самоубийством. И попросила дать мне такую возможность.
Мне протянули взведенный револьвер, но я ответила, что хочу из собственного оружия. Бандиты жутко напряглись, и контакт чуть было не пропал... Но все обошлось. Я сказала, что так будет гораздо естественнее, и никто ничего не заподозрит. Они согласились. Под дулом револьвера я залезла на антресоль, взяла твой обрез и два патрона. Написала записку на твое имя. Специально, чтобы дать знак – мол, не все так просто. Кто-нибудь это понял?
– Да. Марат догадался.
– Молодчина, – улыбнулась теща.
– А потом что? – спросил я.
– Потом я села в кресло, зарядила обрез. И выстрелила себе в рот. Из обоих стволов.
– Но зачем?!
– Твой дед говорил, что если из этого обреза выстрелить серебряной картечью, предварительно обработанной коротким заклинанием, в голову честного и благородного человека, он не умрет, а превратится в привидение.
– Значит, дедуля оказался прав, – сказал я, отхлебнув изрядный глоток пива.
– Да, прав, – гордо подтвердила теща. – Я теперь могу твердо заявлять, что, как и предполагала, была абсолютно честной и благородной женщиной. И что все эти мерзкие сплетни, что распускала блудливая алкашня на моих поминках, – гнусная ложь.
Я чуть не поперхнулся.
– Так ты что, застрелилась именно по этой причине? Чтобы на памятнике выгравировали: „Экспериментально доказано, что здесь покоится честная и благородная женщина“?
– Не это главное.
– А что?
Теща энергично поднялась с кресла, поправила спортивную кепи и принялась величаво ходить взад-вперед по веранде. Вид у нее был, как у заправского тренера, доводящего до команды установку на предстоящий матч. Свою речь Ка-питолина Карловна подкрепляла скупыми и властными жестами.
Она довела до моего сведения, что главная задача настоящего момента заключается в решении нескольких вопросов. Во-первых, нужно выяснить, кому и зачем понадобился череп бродяжки. Во-вторых, необходимо вернуть Золотоносные пляжи Психиатрической академии. В-третьих, выяснить, кто и зачем ведет уничтожение царствующей династии. По ходу дела, наверняка, определятся и дополнительные моменты, они будут рассматриваться в оперативном порядке, исходя из складывающейся обстановки.
Кроме того, она заявила, что если в ближайшее время не разрешить все обозначенные вопросы, Руси грозит гибель.
– Долг истинного патриота спасти Отечество. И ты, Бонифаций, займешься этим делом. Как мы и договаривались, ты будешь Фехтовальщиком и отправишься в Священный Поход. Поздравляю! – она резко повернулась ко мне и покровительственно улыбнулась.
Я протестующе поднял руки.
– Стоп, стоп, стоп! Мы никогда ни о чем таком с тобой не договаривались! Это идиотизм. Какой еще Священный Поход? Может, ты и была честной и благородной женщиной, но выстрел в голову явно сказался на твоих умственных способностях. Тем более, что ты приведение. А все приведения чокнутые.
– Кроме оскорблений и бессвязного лепета у тебя есть какие-либо серьезные доводы? Назови хотя бы одну заслуживающую внимания причину, по которой ты отказываешься быть Фехтовальщиком и спасителем Руси?
– Да я просто не хочу. Я не хочу быть никаким дурацким Фехтовальщиком!
– Я хотела услышать заслуживающую внимания причину, а не сопливый лепет. „Хочу – не хочу...“