Рождественское чудо, стр. 5

– Если хотите, я попрошу хирурга зайти к вам, когда он прибудет. Вы сможете ему задать все интересующие вас вопросы.

– Да, – сказала она, кивая. – Спасибо. Когда он приедет?

Доктор Гаркави взглянул на часы:

– Два часа назад он звонил из Толедо. Мм ждем его с минуты на минуту. Дело в том, что мы вызвали его из отпуска.

Еще утром он загорал на Карибских островах. Ему пришлось прервать отпуск ради вашего отца. Но сегодня такой день, что невозможно достать билет на самолет. Я сам не говорил с ним, но мне передали, что ему не удалось улететь своим рейсом и сейчас он добирается сюда на машине.

Внезапно Ким охватил страх. Все это нервы, попыталась успокоить она себя. Усталость и нервное напряжение.

– А откуда он должен был лететь?

– Из Питтсбурга, кажется.

– А как его зовут? – охрипшим голосом спросила она.

– Хофман. Доктор Энтони Хофман.

Глава 3

Напряженно застыв, Ким сидела на кушетке и ждала. Телевизор был выключен, и комнату заливал жутковатый тусклый свет от лампы, вмонтированной в пол рядом с кушеткой.

Было уже почти одиннадцать часов, а она все еще не виделась с доктором Энтони Хофманом. Она встала и подошла к стеклянным дверям, разделяющим комнату для посетителей и коридор. Ким положила руку на стекло и, прижавшись к нему, всмотрелась в конец коридора. «Господи, – взмолилась она, – сделай так, чтобы хирург наконец приехал. Пожалуйста!»

Она вернулась к кушетке и заставила себя снова сесть.

Бессмысленным взглядом уставилась на разбросанную на кофейном столике мозаику. Теперь ей было понятно, зачем в этой комнате держат детскую мозаику. Это практически единственное, чем можно заняться, когда все твое тело сковывает непрекращающаяся тупая боль.

– Ким?

Она подняла глаза. В дверях появился доктор Гаркави.

Рядом с ним стоял молодой человек, которого она видела в питтсбургском аэропорту. Только сейчас вместо джинсов и яркой рубашки на нем был голубой больничный костюм. По его виду она заключила, что у него даже не было времени заехать домой и побриться.

– Это доктор Хофман. Он будет делать операцию вашему отцу.

Ким кивнула, ожидая; что сейчас он скажет: «Привет? Я вас узнал: вы та самая девушка, которая пыталась разжалобить меня, чтобы выманить билет».

– Здравствуйте, Ким, – сказал он и пожал ей руку. – Меня зовут Тони Хофман. Я подумал, что у вас могут быть какие-то вопросы.

Ким обратила внимание на то, как он представился, – Тони. Она предпочитала называть врача доктором. Тем не менее девушка оценила, что он не упомянул про инцидент с билетом. Во всяком случае, пока.

– Спасибо вам… спасибо, что прервали свой отпуск и…

– Ну конечно, – сказал он, освобождая ее от дальнейших выражений благодарности.

Вместе с доктором Гаркави он смотрел на нее, ожидая вопросов.

– Хм, – сказала она. В голове не было ни одной мысли. – Как долго продлится операция?

– Около семи часов. Нам нужно добраться до сердца, потом остановить его, провести операцию как таковую и снова запустить сердце.

– Вам придется останавливать сердце? – Ким с беспокойством посмотрела на доктора Гаркави.

Тот кивнул:

– Кровь будет разгоняться по телу механическим способом.

Тони ободряюще улыбнулся ей и взглянул на часы. После короткой паузы он сказал:

– Если у вас больше нет вопросов, я, пожалуй, пойду.

Ким кивнула, все еще сомневаясь, тот ли это человек, с которым она столкнулась в аэропорту. Может быть, он и в самом деле один из лучших хирургов в стране, но только, глядя на него, в это трудно поверить.

– Ваш отец обязательно поправится, – сказал Тони, чтобы как-то утешить ее.

Ей вдруг стало трудно дышать. Должно быть, она неважно выглядела, потому что Тони сказал:

– Здесь есть комнаты, где вы могли бы прилечь.

Ким покачала головой:

– Я буду ждать здесь.

– Хорошо, – согласился Тони. – Я зайду к вам, когда операция закончится.

Он ушел, и Ким посмотрела на доктора Гаркави – Я представляла себе доктора Хофмана совсем другим, – призналась она.

Доктор Гаркави улыбнулся:

– У него нетипичная внешность для хирурга, однако, уверяю вас, он один из лучших специалистов в этой области, если не самый лучший.

Ким кивнула, но лицо ее по-прежнему выражало сомнение.

– Обещаю вам, он все сделает как надо, – добавил он.

Ким ходила по комнате, то и дело поглядывая на часы.

Несколько раз она варила себе кофе, хотя знала, что и без того не сможет уснуть. Каждый раз, когда кто-нибудь проходил мимо комнаты ожидания, она вскакивала, уверенная, что идут К ней с известиями об отце. И каждый раз готовилась к худшему.

Она снова заставила себя сконцентрировать внимание на мозаике. В половине пятого утра, допивая пятую чашку кофе, Ким услышала свое имя. Она повернула голову и увидела в проеме дверей доктора Хофмана. Со страхом ожидая его приговора, девушка напряглась. Он вошел в комнату и сел рядом.

– Все прошло хорошо, – сказал он. – Ваш отец держался молодцом.

Ким облегченно выдохнула, и слезы побежали по ее лицу.

– Спасибо.

– Сейчас он отдыхает. Я думаю, завтра утром вы сможете его навестить.

Ким незаметно вытерла слезы указательным пальцем.

– Я так волновалась, – сказала она. – Когда я поняла, что это из-за меня вы не смогли прилететь вовремя…

– Это не имело большого значения, – тихо сказал он. – Не терзайтесь понапрасну. Вы были совершенно правы. Вам необходимо было находиться рядом с ним. Я все равно не смог бы ничего сделать до тех пор, пока его состояние не стабилизировалось, а для этого ему требовалось ваше присутствие. Я думаю, это ваша заслуга. Вы дали ему силы, которых ему так не хватало Слезы высохли на ее лице.

– Правда? Но он был без сознания, когда я приехала.

– Это не важно, он ощущал ваше присутствие Так что все случилось именно так, как должно было случиться. К тому моменту, как я прибыл, его состояние стабилизировалось – Он улыбнулся. У него была хорошая улыбка. Успокаивающая.

– Все равно, мне очень жаль.

– И совершенно напрасно. – Он опять улыбнулся. Ким посмотрела в его дымчато-зеленые глаза. Глядя в такие глаза. можно забыть обо всех печалях. – Давайте я провожу вас в комнату для родственников тяжелобольных, – предложил он. – Это в соседнем здании. Там вы сможете немного поспать.

Она покачала головой:

– Нет. Я останусь здесь.

– Ну хорошо. Тогда до завтра. – Он снова ободряюще улыбнулся.

Какой внимательный мужчина, подумала Ким после его ухода. Он проявил искреннее внимание не только к своему пациенту, но и к его дочери.

Ким доплелась да, кровати. Оглядев пустую комнату, вспомнила первую встречу с доктором Хофманом. Она была благодарна ему за то, что он не стал упоминать инцидент с билетом в присутствии доктора Гаркави. Более того, он был с ней очень вежлив и посоветовал не терзаться угрызениями совести. И это несмотря на все неудобства, которые она ему причинила.

Ким улыбнулась, вспомнив, как отзывалась о хирургах всего несколько часов назад. И надо же такому случиться, что здесь, за тысячи миль от Флориды, врачи оказались ее единственными друзьями. И может быть… но только может быть, она ошибалась в своем суждении относительно людей, выбирающих эту трудную, ответственную профессию. Возможно, не все они такие, как ее отец.

При мысли об отце Ким смахнула слезинку и легла на кровать. Многочасовое напряжение наконец дало себя знать.

Она набросила на плечи свитер вместо одеяла и уже через секунду провалилась в глубокий сон.

Прихлебывая кофе. Тони ждал лифта. Он взглянул на настенные часы. Пять тридцать. Почти утро.

Трудно было поверить, что еще двадцать четыре часа назад он спал у открытого окна на Багамах и вдыхал бальзамический воздух тропиков. Это был его первый отпуск за многие годы, да и тот продлился всего два дня.