Мастер силы, стр. 20

— А можно, — Катенька сделала из губок трогательный бантик, — Алена Петровна будет компенсировать? А я в следующий раз, а?

— Этот директор, — внезапно заговорила мумия Алены Петровны, — очень… проникающий. Я Саню еле закрыла. Я одна не справлюсь.

— Вот видите, Екатерина? А вы, Емельян Павлович, уж постарайтесь завестись. Пусть все ваши мысли будут поглощены жаждой наживы, хорошо? И от директора, мысли читающего, тоже постарайтесь держаться подальше. И ни в коем — слышите? — ни в коем случае не подавайте ему руки. Даже если он захочет лично поздравить вас с выигрышем.

— Вы все зануды, — сказала Катенька. — Я уже никуда не хочу ехать. Муж, скажи, чтобы мне принесли ледяного шампанского.

И ещё полчаса вся компания, уже готовая куда-нибудь идти, наблюдала, как Катя мстительно потягивает шампанское.

Первой неожиданностью, с которой пришлось столкнуться Леденцову, оказались телохранители. Трое из ларца, одинаковы с лица. Не слишком одинаковы, но в среднем неразличимы. Звали их в сумме Пётр, Владимир и Владимир, но кто есть кто, Емельян Павлович так и не запомнил. На всякий случай решил, что будет использовать обращение “извините, пожалуйста”, а если совсем припрёт — “Владимир”.

Зачем эти дюжие ребята приставлены, Леденцов спрашивать не стал. Не захотелось ему об этом спрашивать. А вот о бодрой тётушке, чем-то неуловимо напоминающей Алену Петровну, поинтересовался.

— Ваш компенсатор, — пояснил Иван Иванович. — Зовут её Елена Кимовна.

— Вместо кого это?

— Не вместо, а в дополнение. С кибернетикой знакомы?

— Бог миловал.

— Жаль. Не пришлось бы объяснять, что такое избыточность системы. Скажем так: бережёного должен беречь не только бог, который вас миловал. Необходим ещё один бог, запасной.

Елена Кимовна тут же принялась активно шушукаться с Алёной Петровной, и та ей охотно отвечала. Так что вскоре Емельян Павлович путался и в компенсаторшах.

Третья неожиданность была самой неприятной. Её звали Сергей Владиленович. Он уже совсем не напоминал текстолога-алкоголика. Вернее, напоминал текстолога-алкоголика, которого обогрели, умыли и приодели. Дорогой пиджак имел на нём вид обносков, чисто выскобленное лицо почему-то казалось небритым, а глаза горели такой радостью, что Леденцова стало мутить.

— Этот ещё зачем? — прошипел Емельян Павлович Портнову.

— Вспомнил ещё одну поговорку, — невозмутимо ответил тот. — “Боржоми следует пить заблаговременно”. А теперь извольте одеваться.

И отвёз всю компанию в очень дорогое место. Настолько дорогое, что Катенька простила всем и все. Пока старшие компенсаторши деловито выбирали себе костюмы, непроизвольно косясь на ценники, их юная подруга оторвалась на всю катушку. И почти оторвалась от грешной земли. Она перемерила весь магазин, и вскоре половина продавщиц сгрудилась возле неё, монотонно повторяя:

— Это ваш стиль! Это ваш фасон! Берите, даже не думайте!

Саня оттянул на себя двух работниц прилавка. И не столько выбирал прикид, сколько строил глазки и бровки.

Емельян Павлович удостоился внимания всего одной продавщицы. Но и она вылила на него тёплый ушат непривычной для провинциала любезности.

— Вам нужен деловой костюм? Или для встреч с дамами?

— Я женат, — сказал Леденцов и зачем-то продемонстрировал свою окольцованность, — и эта шустрая блондинка — моя супруга.

— Понятно. Значит, для бизнес-встреч?

— Честно говоря, не совсем. Мне нужен костюм для казино. Хочу выиграть там небольшую кучу денег.

Ни один мускул не дрогнул на тренированном лице девушки.

— О'кей. Сделаем вам самый удачливый костюм. У вас есть предпочтения?

— Есть. Я хочу все это как можно быстрее закончить.

— Замечательно. Вам нужен серый костюм-двойка в полоску. Однобортный, естественно. Галстуки вы не любите? Значит, рубашка-стоечка.

Емельян Павлович решил, как только эпопея с одеванием закончится, дать продавщице на чай. На крепкий чай, с сахаром и лимоном. Он терпеть не мог, когда его спрашивали о предпочтениях там, где их быть не могло. Злился на таксистов, которые интересовались, каким маршрутом его лучше везти. А парикмахерш, которые начинали обслуживание с вопроса “Как будем стричься?”, ненавидел до рези в глазах. Поэтому всегда стригся у мастера Наташи — она покорила его, когда при первой же встрече усадила в кресло и молча принялась орудовать ножницами.

Все уже были одеты, когда Катенька смогла определиться с платьем. К удивлению Леденцова, оно было на вид скромным, без всяких рюшечек-блёсточек. К ещё большему его удивлению, супруга в этом “простеньком” наряде (за полторы штуки долларов) выглядела неотразимо.

Даже Иван Иванович, дожидавшийся их у входа в магазин, прочувствованно поклонился и поцеловал Катеньке пальцы. Но это оказалось только началом процесса.

— Причёску, — заявила она. — К этому платью нужна особенная причёска. Иван Иванович, вы же знаете, где здесь можно быстро и хорошо уложиться?

“В нашем номере, на кровати”, — хотел сказать Леденцов, но не рискнул. Да и сам он в новом, невероятно дорогом костюме чувствовал себя несколько по-иному. В родном областном центре он всегда носил приличную одежду, но этот костюм существовал в ином измерении — и напористо тащил Емельяна Павловича в это измерение за собой.

По приезде в салон “Прелестница” он понял, что не только время — деньги, но и наоборот. Цены здесь были такими, что очередей (вечный бич дамских парикмахерских) не наблюдалось. Мастера нашлись даже для Елены Кимовны и Алены Петровны. Хотя, возможно, дело было просто в страстном желании Леденцова поскорее закончить приготовления — “топор” сработал и здесь.

В результате неокультуренными остались только Сергей Владиленович и Иван Иванович. Первого улучшать — только деньги тратить, а второй сразу заявил:

— Без меня, милые мои, я пока на глаза местным ребятам показываться не хочу.

— Боитесь, что ваши чёрные мысли прочтут? — улыбнулся Леденцов.

— Боюсь обратного.

— Вы что, не в курсе? — пришёл на помощь вылощенный До предела Саня. — Иван Иванычевы мысли зашифрованы, как письма Штирлица на родину.

— Вы их не можете прочитать?

— Я их не могу обнаружить, — Саня доверительно наклонился к Леденцову. — Я так думаю, это киборг из будущего. У него все мысли протекают исключительно по проводам.

— Ну что же, — киборг из будущего ещё раз осмотрел штурмовую команду, — теперь вы вызовете зависть нужного оттенка и немедленно привлечёте внимание. Лимузины ждут.

Усаживаясь в нечто чёрное, длинное и американское, Емельян Павлович заметил, как Иван Иванович неторопливо проследовал к ближайшей остановке троллейбуса.

Хотя Леденцов и компания оказались в “Жар-птице” не впервые, их приход в новом обличье стал событием вечера. Поначалу все внимание досталось Катеньке. Симпатичная девушка в приличном платье привлекает внимание, а эффектная дама в великолепном наряде заставляет замереть с отвисшей челюстью. Мужчины были поражены в сердце, женщины — под дых. Один из Владимиров максимально строго торчал возле Катеньки, и тем не менее Емельяну Павловичу приходилось время от времени подходить к ней и обозначать право собственности: приобнимать, шептать на ухо или чмокать в излишне открытое плечико.

Но вскоре началась игра, и значительная часть внимания перешла к Леденцову. Он ставил небрежно, но эффектно. Первую ставку, как честный человек, решил отдать казино. Выпало “зеро”. А уж затем пошёл во все тяжкие, лёгкие и полусредние. Наставление Ивана Ивановича о “четырёх-пяти разах” быстро выветрилось у него из головы, он ставил и ставил. Выигрывал и выигрывал.

Видимо, дорогой костюм повлиял на его восприятие жизни. Леденцов впервые в жизни честно захотел много денег.

Вдруг Емельян Павлович осознал, что давно уже выпустил из зоны своего внимания все, кроме горы фишек. Он завертел головой и с облегчением обнаружил Катеньку по левую руку от себя. Она была прекрасна, но надута (потом Леденцов узнал о причине надутости — Саня вовремя оторвал её от азартного боления и напомнил, что пора компенсировать). За плечом пыхтел верный лингвист-усилитель. Он скромно радовался и гордился в сторону публики: “Это мы! Это я и хозяин! То есть хозяин и я”.