Супермаркет, стр. 45

— Никуда твоя девушка не денется. Говори телефон!

Кирилл продиктовал телефон и стал напяливать ботинки.

— Вы меня потом назад домой на машине отвезете? — спросил он Моисеева.

— Нету у меня никакой машины! На метро поедем, — сказал Сергей.

Кирилл посмотрел на него удивленно.

Серафима Дмитриевна проснулась среди ночи, повернула голову и увидела, что подушка рядом пуста. Она соскочила с кровати, щелкнула выключателем, бросилась к шкафу. Вытащила сумку, стала в ней рыться, проверяя документы и деньги. Вид у нее был безумный.

— Сима, что с тобой? — в дверях возник Валентин в трусах.

— О, боже! — Серафима Дмитриевна закрыла лицо руками, опустилась на пол. — Я думала -опять!

— Что опять? Что с тобой? На тебе лица нет! — Валентин подошел к Серафиме, подхватил ее на руки, понес к кровати. Уложил, стал покрывать поцелуями.

— Где ты был? Где ты был? — шептала Серафима Дмитриевна.

— Да что случилось-то? — удивленно спросил Валентин. — В туалет я выходил.

— Просто у меня очень печальный опыт общения с мужчинами, — вздохнула Серафима.

Валентин снял с ее плеча бретельку ночной рубашки, стал целовать грудь.

— Свет! — слабо попросила Серафима Дмитриевна, закрывая глаза.

— О, черт!

За столом в беседке, увитой виноградом, сидела хозяйка. Она курила и смотрела на горящее окно пристройки.

— Курортница! — презрительно усмехнулась Майя, затягиваясь сигаретой. — Все вы одним миром мазаны!

Меховые изделия

Моисеев связался со своими бывшими сослуживцами, и они ему помогли. С помощью Кирилла был составлен фоторобот предполагаемого киллера. Возбуждено уголовное дело по факту покушения на убийства. Владимир Генрихович в себя так до сих пор и не пришел. Сергей прекрасно понимал, что времени у него мало и что рано или поздно “быки” вычислят его. Надо было на время куда-нибудь смотаться из Москвы. Кириллу он посоветовав пожить пока у кого-нибудь из родственников. Растерянный Кирилл только кивал и тяжело вздыхал по поводу своей Кати.

Моисеев вышел из ворот управления, огляделся. Стал шарить по карманам в поисках телефонной карточки. Первым делом он позвонил своему другу детства Лене Стародубцеву и попросился пожить на даче в Ивантеевке.

— Живи, конечно, какой базар! — отозвался Леня. — Только мы с женой и дочкой будем на субботу-воскресенье наезжать. Жена у меня девушка суровая, гостей на дух не переносит, так что придется тебе в выходные где-нибудь в другом месте кантоваться. Пойдет?

— Ладно, что-нибудь придумаю, — вздохнул Сергей. — И на том спасибо. Когда можно за ключами заехать?

— Да прямо сейчас и заезжай, — сказал Леня.

Потом он позвонил Лерочке, как договаривались, условными звонками — пять раз с определенными интервалом времени между звонками. Она сняла трубку.

— Лерочка, слушай меня внимательно и не перебивай! — скороговоркой произнес Сергей. — Я буду у друга в одном хорошем месте. Адрес запиши, — он хотел продиктовать адрес, но вдруг подумал, что бандиты могут прослушивать телефон. — Нет, не надо адреса, — на ходу переиграл Моисеев. — Я тебе лучше перезвоню и договоримся, где встретиться. Не беспокойся за меня, и ничего не бойся.

— Да как же не бояться! — всхлипнула Лерочка. — Ты там осторожней, ладно?

— Ладно-ладно, — на Сергея нахлынули воспоминания недавнего прошлого. Он вспомнил, как Лерочка стирала ему рубашки и готовила обеды, лежала на его груди, и он чувствовал теплый запах ее волос. — Целую. Все будет хорошо. Ты только береги себя! — он повесил трубку и пошел прочь от будки, забыв телефонную карточку.

Был второй час ночи. Супермаркет замер в полутьме. Внизу, в торговом зале мерно урчали холодильные установки, а на галерее второго этажа было тихо.

Кот Максим шел по хозяйственному отделу, принюхиваясь к синтетическим запахам, исходящим от порошков, банок и ковриков для ванн. Запахи были ему неприятны, и он ускорил шаг.

Около мехового отдела кот замер, присел, прижав к голове уши. Ему послышался странный шорох, который донесся из-за двери закрытой подсобки. Раздался щелчок замка, кот опрометью бросился под стойку с шубами.

Из подсобки вышли трое в масках. У двоих в руках были большие дорожные сумки, третий нес металлическую стремянку и видеоплеер с длинным шнуром. Он подставил стремянку под кронштейн с камерой наблюдения, взобрался на нее, таща за собой шнур, отсоединил штекер. Потом он присоединил к штекеру магнитофонный шнур, кивнул второму, который присел в ожидании под стремянкой. Второй нажал на кнопку. В видеоплеере тихо заработал мотор, зашуршала пленка. Теперь уже не таясь все трое направились к дверям опечатанного склада. Один из них достал из кармана большую связку ключей и стал подбирать их к замку. Другой пальцем сорвал бумагу с печатью. Бумага звонко треснула, заставив кота вздрогнуть. Со своей задачей взломщик справился довольно быстро. Металлическая дверь склада бесшумно открылась. Все трое исчезли в его темной утробе. Их не было минут семь.

Трое снова появились в меховом отделе. Их дорожные сумки теперь были забиты до отказа и раздулись до невероятных размеров, будто в каждой было по сто батонов молочной колбасы. Грабители, неслышно ступая, прошли мимо кота. Максим выглянув из-под стойки, смотрел им вслед.

Они прошли по галерее второго этажа, спустились вниз. Приблизились к огромному стеклу витрины. Снаружи послышалось урчание двигателя.

Максим побежал посмотреть, что будет дальше. Он глянул вниз и увидел, что к витрине пятится тентованная “Газель” с откинутым задним бортом. Такие часто заезжали на задний двор, привозили косметику и мыло в коробках. Машина замерла рядом с витриной, осветив ее огнями стоп-сигналов. В следующее мгновение произошло что-то страшное. Один из троих, которые находились в супермаркете, поднял руку с каким-то большим и тяжелым предметом, сделал резкое движение. Раздался звон разбитого сткела. Посыпались осколки. Грабитель склонил голову и закрылся от осколков полой куртки, потом махнул еще раз, и еще более громкий звон прокатился по всему супермаркету. Максим бросился по галерее, подальше от страшного шума.

Кот не видел, как люди в масках побросали сумки в “Газель”, заскочили в нее, закрыли борт, опустили тент. Взревел мотор. Машина отъехала от супермаркета, развернулась и понеслась по пустынной ночной улице.

По супермаркету прошелестел ветер, влетевший в магазин через разбитые стекла. На вешалках качнулись легкие платья, в отделе игрушек в руках у одетых в бархат гномов тревожно зазвенели невесомые колокольчики, запоздало затрещал огромный звонок в комнате охраны. Кот понял, что произошло что-то ужасное.

Владимир Генрихович открыл глаза и увидел жену, спящую в кресле возле кровати. Жена во сне похрапывала. Он опустил взгляд на руку и заметил, что на сгибе локтя вся она покрыта следами от иголок. И сейчас ему в вену была воткнута толстая игла, от которой к капельнице тянулся длинный пластиковый шланг. Игла покоилась на его руке на специальной плоской подушечке. В банке с лекарством к поверхности один за другим поднимались небольшие пузырьки. Владимир Генрихович тяжело вздохнул. Он почти не чувствовал своего тела и даже глянул на свой живот, скрытый мягким одеялом, чтобы убедиться, что там внизу что-то еще есть.

Жена захрапела громче, и Владимир Генрихович поморщился. Он вспомнил то последнее, что осталось в его голове перед тем, как он потерял сознание: голос Моисеева, оживленное шоссе, впереди правое заднее крыло “восьмерки”. Больше ничего. Сколько он уже здесь? Попытался поднять левую руку, чтобы взглянуть на несуществующие часы, но не смог — безумная, раздражающая слабость.

— Наташа! — позвал Владимир Генрихович жену. Голос был слабый и чужой, будто его подменили, пока он лежал без сознания. — Наташа, хватит храпеть!

Жена открыла глаза, уставилась на него в удивлении.

— Господи, Володя, наконец-то! — произнесла она шепотом. Соскочила с кресла, бросилась из палаты.