Риелтор, стр. 39

В прихожей было темно. Часы в гостиной пробили одиннадцать часов.

— Александра! — позвал он, стараясь придать голосу веселый тон. — Сашка!

Никто не отозвался. Вадим заглянул во все комнаты, в спальню. Постель была не тронута. Он удивился и разозлился одновременно. У него одно несчастье за другим, а жена где-то шляется! Переоделся, умылся, пошел на кухню.

На кухонном столе лежала записка. Вадим, прежде чем ее прочесть, приподнял крышки на сковороде, на кастрюле. Ужин был приготовлен, как всегда. «Наверное, на дне рождения у какой-нибудь подруги!» — предположил Вадим, накладывая себе еду.

Он сел за стол, придвинул к себе записку.

«Вадик, несколько раз пыталась дозвониться на мобильный, но у тебя все время было занято. Умер папа. Поешь и немедленно приезжай! Пожалуйста, на завтра отмени все свои сделки и дела!»

Вадим не поверил глазам, перечитал записку еще раз и еще.

— Твою мать! — Он стукнул кулаками по столу так, что тарелка с едой подпрыгнула и упала на его домашние спортивные штаны.

БЕГСТВО

Алексей топтался рядом с памятником Пушкину, перекладывал из руки в руку букет роз. Хотелось есть. Целый день носился как савраска — даже перекусить было некогда. И теперь он поглядывал не на подземный переход, а на киоски, стоящие чуть поодаль на аллее: в одном из них продавалась картошка с наполнителями, в другом датские хот-доги. Сейчас Бредов походил на известного осла, которого нерешительность довела до голодной смерти. В конце концов голод переборол другие чувства, и Алексей направился к киоску с хот-догами. Взял пару, пошел на свое место, на ходу жадно их уплетая.

— Алексей!

Он обернулся и обомлел. Марина была до того хороша (вечерний костюм и бабочка, немыслимая прическа с блестками, яркий, почти театральный, макияж), что он так и застыл с недоеденным хот-догом в руке. Тоже Ромео нашелся! Опомнился, выбросил еду в урну, запоздало поднес букет.

— Это тебе, Мариночка, — неловко чмокнул ее измазанными кетчупом губами в щеку.

Марина усмехнулась, но ничего не сказала. Они направились вниз по бульвару. У Алексея была идея повести свою риелторшу в какую-нибудь пиццерию, но она так вырядилась, будто на прием к английскому посланнику! — куда теперь? Он лихорадочно соображал, в каком из злачных московских заведений цены могут быть более-менее приемлемыми для его худого кошелька. Вспомнил о Домжуре, в который, еще будучи корреспондентом, заглядывал довольно часто. Это сейчас его приперли работой, а раньше он был свободной птицей. Интересно, не взлетели ли цены в тамошнем ресторане?

Цены, слава богу, оказались приемлемыми, он усадил Марину за столик и слегка приободрился — есть еще порох в пороховницах!

Заказали пива, мяса, салатов. Алексей начал охмурять риелторшу. Рассказывал ей веселые байки из своей прошлой жизни, одновременно прикидывая, пригласит ли она его сегодня к себе домой или ему придется вести барышню в свою коммуналку? Марина смеялась, пила пиво и с завидным аппетитом уплетала мясо по-баварски.

— Знаешь, у нас тоже много всяких историй случается. И смешных и грустных, — произнесла она, когда Алексей выдохся. — Больше, правда, грустных, потому что в нашем бизнесе большие деньги. А где большие деньги — там обязательно все грустно бывает.

Алексей поймал себя на мысли, что Марина настолько «въехала» в этот свой бизнес, что ни о чем другом просто говорить или думать не может. Они встречались уже третий раз, и все время она говорила только о сделках, деньгах, квартирах. Дважды Марина убегала от него, ссылаясь на усталость, головную боль и некормленого кота, но сегодня-то уж ей не отвертеться! Мужик он или кто, в конце концов?

— Слышал про «Гарант плюс»?

— Нет. — Бредов отхлебнул из кружки пива. — Что, жуликами оказались?

— Да нет, как раз наоборот. Их директора, Кравцова, миллионов на десять, говорят, «кинули».

Алексей выпрямил спину и подался вперед, совсем как охотничья собака.

— На десять? — переспросил он.

— Ага, — кивнула Марина. — Он кредит в банке взял на реконструкцию, а подрядчики его надули. С чего теперь кредит отдавать — неизвестно.

— И кто же это?

— Мир не без добрых людей, — усмехнулась Марина.

«Вот тебе и след! — подумал Алексей. — „Гарант плюс“. Кравцов. Может, конечно, это и не Кант, жуликов в нашем государстве хватает… Хотя… Такой куш. Но еще вопрос, что он за фрукт, этот Кравцов. Может, он тюфяк, мямля, кисель? Хотя в этом бизнесе тюфяков не бывает. Тюфяки на диванах лежат. Нужно срочно звонить Зеленцову».

Бредов принялся хлопать по карманам — ну, конечно, его сотовый остался на столе в кабинете!

— Мариночка, у вас карточки телефонной не найдется? — спросил он извиняющимся тоном.

— Карточки? — удивилась Марина.

— Ну да, телефон в офисе забыл.

Риелторша выложила на стол свой сотовый. Алексей поднялся из-за стола, схватил его, благодарно кивнул и вышел в фойе.

— Алексей Вячеславович, извините, что дома покою, — начал он свой разговор с Зеленцовым. — Кажется, проявился!

— Клиент твой? — уточнил Зеленцов.

— Так точно. Судя по всему, «кинул» он тут недавно одного товарища. Возник у меня один план, основанный на том, что товарищ этот может быть нам очень полезен. Можем неплохую игру на чужом поле сыграть.

— М-да? — с сомнением в голосе сказал генерал. — Ну ладно, приезжай ко мне, покумекаем.

— Алексей Вячеславович, а с утра-то никак нельзя?

— У тебя сейчас свидание, что ли, капитан?

— Ну, как бы…

— Ладно, тогда в девять часов у меня в кабинете. Без опозданий и без перегара.

Алексей вернулся за столик. Марина, оседлав любимого конька, все продолжала рассказывать ему о риелторских делах, но Алексей ее уже не слушал и лишь изредка поддакивал невпопад. В его голове крутились планы разработки Кравцова.

— Ну, Алеша, мне пора, — неожиданно заявила Марина.

— Куда пора? — не понял Бредов.

— Домой.

— Хорошо, поехали, — кивнул он.

— Погоди-погоди, что значит поехали? — опешила Марина. — Разве я звала к себе?

— Ну так ведь это как бы… — несколько растерялся Алексей.

— А ты наглый! В прошлые разы не наглый был, а теперь… Меня муж дома ждет.

— Муж? — Черт их, этих баб, разберет! Когда им выгодно, они скрывают своих благоверных от потенциальных любовников, а когда нет — тут же и вспоминают. Правильно, поела, попила, пора и честь знать! Пятьсот рублей на фуфу! Лучше бы он на эти деньги сыну игрушек купил! — Ну что же, поезжай к мужу, а у меня еще дела!

Он не стал ее провожать, дежурно кивнул на прощание, усадил в машину и вернулся в холл Дома журналистов, направившись к телефону-автомату рядом с вахтой.

Купил у вахтера жетон и снова набрал телефон шефа.

— Капитан? — удивился Зеленцов. — Чего вдруг опять?

— Я готов подъехать, обсудить детали разработки нового объекта, — произнес Бредов, по-военному чеканя слова.

— Ну, капитан, ты даешь! Семь пятниц на неделе. Я уже спать собрался.

— Это не я даю. Это госпожа риелторша дает. Ну так что?

— Ладно, приезжай.

На похоронах было много народу. Машины и автобусы длинной вереницей тянулись к загородному кладбищу. Начальники в костюмах произносили длинные траурные речи, восхваляя достоинства Михаила Леонтьевича, которые они при жизни не всегда могли оценить. Церемония затягивалась, Елизавета Андреевна уже несколько раз заваливалась в обмороки. Врачи из «скорой», которая дежурила здесь же, на кладбище, подносили ватки с нашатырем, давали таблетки. Александра была сосредоточенна и, казалось, спокойна. Она коротко отдавала распоряжения, руководила всем. Вадим же находился словно во сне, ничего не понимал, невпопад отвечал на вопросы. Его словно не было здесь, на кладбище.

Наконец все кончилось. Над могилой Михаила Леонтьевича вырос земляной холм, весь обложенный венками и букетами.