Визит вежливости, стр. 21
– Подкрепимся на славу!
Они помолчали, утоляя первый голод и собираясь с силами. Огурцы висели вокруг, как зеленые космические ракеты.
Мананам открыл глаза и взглянул на ухонос Пататама. Тот был почти совсем коричневым.
– Завтра в полет.
– Не хочется... – вздохнул Пататам.
– Что ты говоришь! Я жду не дождусь, чтобы поскорее убраться с этой ужасной планеты, – возразил Мананам.
– А мне здесь понравилось, братец.
– Странно! Я не понимаю. Расскажи, что тебе тут понравилось.
И Пататам стал рассказывать братцу о своих приключениях... Когда он дошел до знакомства с Машей, то очень оживился, слегка порозовел, глазки его заблестели, он начал энергично жестикулировать.
– Здесь есть женщины, Мананам! Это самые нежные и добрые существа. Как жаль, что тебе не удалось познакомиться с Машей! Честное слово, если бы не Задание я бы еще остался на Земле!
– О чем ты говоришь, братец? – укоризненно промолвил Мананам. – Нас ждет родная планета.
– Все-таки милых людей здесь очень много. Посуди сам: Лена, Пашка, Колька Белоусов, на ракете которого ты летал... Юра Громов, чрезвычайно умный человек. Маша... А милиционер Бурилов? Знаешь, как терпеливо он тебя разыскивал!
– Не знаю... – с сомнением проговорил Мананам.
– Мне встречались другие люди. Они не видят дальше своего носа. И писатель, и профессор... А Федор? Представь себе, он хотел украсть с моей помощью много золотых колечек, нацепить их на себя и ходить! Ему совершенно наплевать на человечество! Он похитил меня перед пресс-конференцией, сорвал контакт...
– Контакт состоялся, – улыбнулся Пататам.
Он рассказал братцу, как они с Машей, Юрой и мальчишками прибежали в институт, как представили Пататама профессору, как тот успокоил разволновавшихся зрителей и вновь объявил выступление пришельца. А дальше Пататам произнес речь, обращенную ко всем людям, и оператор телевидения снимал его своей камерой.
– Спасибо тебе, братец, ты выручил нас, – сказал Мананам.
– Мне помогли мои друзья.
– Значит, по-твоему, эта планета хорошая?
– Замечательная! – сказал Пататам.
– На Земле хорошие сторожевые собаки, – заметил Мананам, – Но здесь едят овощи, ты заметил?
– Ну, нельзя же быть такими тупыми, как здешние овощи! – воскликнул Пататам, указывая на висящий рядом огурец. – Погляди. Он толстеет, ни о чем не думает, его не волнуют никакие проблемы...
– Это еще не повод, чтобы его есть, – сказал Мананам.
– Космический закон говорит, что нельзя уничтожать разумную жизнь. Про неразумную ничего не говорится.
– С разумной жизнью здесь тоже не церемонятся, – проворчал Мананам. – Слышал про войны? Убийства?
– Слышал, – печально кивнул Пататам. – Мне Маша рассказывала. Знаешь, по-моему, на Земле не все еще поняли, что разум должен быть добр. Он не может нести зла. Мы-то с тобой это знаем.
– Правильно! Я им это говорил! – воскликнул Мананам.
– Я слышал даже такое слово: «собственность»! Многие говорили: «Драться за собственность!». Смешно, правда? Наша собственность – мы сами. Другой нет. Мы не можем взять с собой в космос ничего, кроме наших мыслей, памяти, чувств...
– Люди называют это одним словом: душа, – сказал Мананам.
– Душа... – повторил Пататам.
– Завтра мы покинем эту жизнь, – сказал Мананам. – Мы прожили ее неплохо, хотя и быстро.
– Очень быстро, братец, – согласился Пататам.
– Легкого сна, Пататам.
– Спокойной ночи, Мананам!
Глава 19
Прощай, Земля!
Юра позвонил в квартиру Белоусовых. Дверь открыла Маша. Она выглядела вялой, больной.
– Машенька, пойдем в кино, – сказал Юра.
– Не хочу.
– Почему?
– Настроения нет... – Маша повернулась и побрела в свою комнату. Юра двинулся за ней.
– Не расстраивайся, – сказал он. – У них все хорошо,
– Да?! Откуда ты знаешь? Они такие маленькие, беспомощные... Юрик, как же можно? Объясни. Они улетают на миллионы лет от своей планеты, могут попасть куда угодно...
– Ну и что?
– Они же ничем не вооружены! Беззащитны!
– Они умны, – сказал Юра.
– Любой может их украсть, засадить в ящик... А они все понимают, а сделать ничего не могут.
– Зато они воспитаны и интеллигентны.
– Да как же они не понимают, что во Вселенной не все воспитаны и интеллигенты! Их птица может склевать! Зверь может проглотить! Я ужасно за них волнуюсь. Хоть бы они благополучно улетели.
– Будем надеяться, – сказал Юра.
Маша подошла к окну. В городке хозяйничала осень. Листья метались по тротуарам, скрипели под ветром деревья. Маша задумчиво теребила занавеску.
– Знаешь, чего я боюсь... – сказала она. – Я боюсь, что мы им не понравились.
– Ты и я?
– Нет. Мы все. Люди. Человечество.
– Они же не видели всего человечества!
– В том-то и дело. Они видели только нас: тебя, меня, мальчишек, твоего профессора, милиционеров... Но разве мы – не человечество? Разве мы за него не отвечаем?
– Машенька, только не нужно отвечать за все человечество, – с улыбкой сказал Юра. – Достаточно отвечать за себя.
– А вот и нет! Я, например, очень хочу, чтобы о Земле узнали на Талинте только хорошее. Мне стыдно, что у нас живут такие люди, как Федор. Да все мы хороши!
– Маша раскраснелась, заговорила громко. – Мы обращались с ними, как с детьми. Нет, хуже! Как с котятами. А они, между прочим, умнее нас в тридцать три раза!
– Ты считала? – опять улыбнулся Юра. Ему хотелось развеселить и успокоить Машу.
– Да! Считала! Только они не показывают своего ума, не хотят хвалиться и выставлять нас дураками. Они тактичны, вот! А мы думаем – раз мы прячем их в карман, носим в руке, то значит мы выше их, главнее! Мы же просто больше. Больше. И все...
Из соседней комнаты появился Колька с какими-то реечками в руках.
– Маша, будь так добра, у тебя не найдется куска материи? Вот такого, – показал он.
– Зачем тебе?
– Обтянуть крыло. Я планер делаю.
Маша порылась в тряпочках, лежавших в ящике стола, и протянула Кольке кусок ткани.
– Премного благодарен, – сказал Колька и ушел.
– Вот видишь! – наконец-то засмеялась Маша.
– Колька и Пашка совершенно переменились. Теперь они только и твердят: «будьте добры», «очень вам обязан», «не сочтите за труд». Это они у Пататамчика и Мананамчика научились. Вот что значит космическая вежливость.
И в точности на слове «вежливость» в квартире раздался звонок. Маша пошла открывать. Она распахнула дверь – на площадке никого не было. Маша повернула голову и вдруг прямо перед носом, возле кнопки звонка, увидела стоящих на стене Мананама и Пататама. Они вежливо и несколько смущенно улыбались.
– Ой! Я знала, что вы придете! Милые вы мои!
– Маша сгребла пришельцев со стены и расцеловала их в ухоносы.
– Видите ли, мы решили, что улететь навсегда, не простившись, большое свинство, – сказал Мананам.
– Я же говорил, что она обрадуется! – восклицал Пататам.
Маша, как на крыльях, вернулась к Юре и вытянула вперед обе руки. На каждой ладони стояло по пришельцу. Юра поздоровался с ними за руку.
– Друзья мои, – начал Мананам. – У нас очень мало времени. Наш отлет должен состояться через час. Старт на том же месте, где мы приземлились. Нам бы хотелось написать жителям Земли прощальное письмо.
– Колька, скорее сюда! – позвала Маша.
Появился Колька. Увидев космонавтов, он едва не пустился в пляс. Но Маша остановила его.
– Дай бумагу и чернила и беги за Пашкой и Леной. Можно, они тоже проводят вас? – обратилась она к космонавтам.
– Непременно, – сказал Пататам.
Колька принес лист бумаги и маленькую шариковую ручку. Пришельцев поставили на стол и покинули комнату, оставив их наедине с мыслями, которые они хотели сообщить человечеству.
Пататам и Мананам начали трудиться, держа ручку всеми четырьмя руками. На бумаге появились первые фразы: