Ребята с Голубиной пади, стр. 13
ГЕНЕРАЛЬНОЕ СРАЖЕНИЕ
«Нота» скаутов взбудоражила всех ребят Голубиной пади. До поздней ночи только и разговоров было, что о предстоящей битве.
На следующий день утром Левка с Колей созвали военный совет. На поляне возле Голубиной почты собрались почти все, кто не ушел сегодня на работу в порт или в город продавать газеты, папиросы.
Левка стоял у большого ноздреватого камня посреди поляны. И хотя все знали, о чем будет речь и какое последует решение, все же десятки глаз с любопытством смотрели на своего вожака.
— Вот что, ребята, — начал Левка, открывая военный совет, — все вы знаете, что скауты объявили нам войну.
Ребята заволновались, зашумели:
— Знаем!
— Читали «ноту»!
— Даешь бою!
— Тише, братва! — крикнул Коля.
Когда все успокоились, Левка продолжал:
— Зеленые думают, что если нас мало, им побить нас — раз плюнуть, что они в два счета разобьют нас!
— А этого они не хотят? — перебил Коля, показывая кукиш.
Ребята загалдели пуще прежнего. К Левке протискался Боря Званцев, тот самый мальчик, который передал вчера «ноту» скаутов. Он размахивал какой-то книжкой и кричал:
— Левка! На-ка вот посмотри, какую я книжку купил за пятнадцать копеек! Про Суворова. Вот кто воевал, так воевал! Его бы сюда. Он дал бы скаутам по-настоящему.
— Кто этот Суворов? — строго спросил Коля, протягивая руку за книгой.
— Не знаешь Суворова? — Боря с состраданием посмотрел на Колю.
— А ты знаешь? Ну-ка, дай-ка сюда свою книгу! Посмотрим, что за Суворов!
Но Боря отдал книгу Левке:
— Прочти-ка, где страница завернута!
Левка взял книгу и сказал притихшим ребятам:
— Суворов был великий полководец.
— Да ты прочти, прочти! — торопил Боря, торжествующе поглядывая на Колю.
Левка раскрыл книжку на завернутой странице и торжественно прочитал:
— «Три воинских искусства! Первое — глазомер! Как в лагере стать, как маршировать, где атаковать, гнать и бить. Второе — быстрота…»
Левка умолк. Минуты две он читал про себя.
Коля возмутился.
— Ну, так не выйдет! Читать, так вслух, а нет — закрывай книжку!
— Прочитай!
— Что там? — стали просить и остальные ребята.
— Ого, ребята! — произнес, наконец, Левка, оторвав глаза от книги. — Вот это, братцы, да! Тут у Суворова было положение похуже нашего. Войска у него было самый пустяк. А к берегу подходит турецкий флот. На кораблях тысяча пушек! Солдат и матросов видимо-невидимо. Что тут делать? А Суворов только посмеивается. Ему сообщают, что турки высаживают десант на песчаную косу. А Суворов говорит: «Пусть высаживаются». И понимаете, ребята, даже стрелять запретил. Говорит, сегодня праздник. Никто ничего не понимает. Офицеры только руками разводят. И вот когда все турки высадились, Суворов подал команду, и сам впереди всех бросился на турок! Вот это была битва! Один русский дрался против пяти турок! Понимаете? Против пяти!
— Ну и как?
— Что ж, Суворов победил?
— Суворов разбил турок вдребезги. Всю турецкую армию сбросил в море!
— Уф! — облегченно вздохнул военный совет.
— Но это еще что! Вот тут картинка, смотрите! «Взятие крепости» называется. Никто еще в мире не брал таких крепостей. Вот послушайте, — и Левка стал читать ребятам о взятии Суворовым турецкой крепости Измаил.
Когда Левка закрыл книгу, Коля вскочил и, обведя товарищей горящим взглядом, спросил:
— Что, знаете теперь, кто такой Суворов? Если он так турок разделывал, то и мы сможем скаутов в лепешку разбить! — Коля вгорячах ударил рукой по камню и запрыгал по поляне, дуя на ушибленную руку.
Колино место занял сияющий Боря Званцев.
— Это еще что! А как он через горы переходил! Вот, ребята, это да!.. Я сразу увидал, что интересная книга. Здесь про всю войну рассказывается. И где артиллерии стоять и про натиск…
Левка перебил Борю:
— Мы эту книгу еще почитаем. А теперь, Колька, не прыгай, а скажи, как наша артиллерия?
Колька вытянулся по-военному, и отрапортовал:
— Артиллерия готова к бою, надо только ее почистить немножко. Порох тоже есть.
— Сколько?
— Целый фунт!
— Бомбы есть?
— Картошка найдется!
— Так. Поручаю тебе и Суну все приготовить.
— Есть! — Коля козырнул.
— Теперь, ребята, вот что! Вчера мы договорились с ребятами из Гнилого угла, они тоже придут нам помогать скаутов бить. Надо бы еще сходить к железнодорожникам и на Семеновскую улицу. Там ребята тоже боевые. Кто пойдет?
— Я! — вызвался Дима Медведев, по прозвищу Димка Шарик.
Приземистый, большеголовый, он, когда сбегал с горы, и правда походил на шар. Когда Димка Шарик в еще двое охотников умчались, поднимая пыль босыми ногами, Левка предложил:
— Ну, а теперь давайте думать, как будем воевать.
— Что тут думать? Как всегда «ура», и все! — воскликнул Коля.
— Конечно.
— Что тут думать, не первый раз!
— Мало мы их били! — раздались возгласы.
— Постой, ребята, — остановил их Левка, — если бы один на один, тогда другое дело. А ведь их придет вся свора! По пять на одного!
Военный совет притих, раздумывая над сложной задачей.
Молчание продолжалось недолго. Коля Воробьев внезапно вскочил на камень.
— Ребята! — срывающимся голосом произнес он. — Ребята! Ох, и придумал же я! Теперь наша возьмет! Вчера отец разгружал вагоны. Яйца из Америки пришли, и все тухлые. А? Бери сколько хочешь.
Левка покачал головой:
— Это нечестно!
— Нечестно? А по пять человек на одного — честно, да?
Членам военного совета понравилась Колина затея. Левка подчинился большинству, но с условием: яйца пускать в дело только тогда, когда скауты нарушат правила войны: станут драться посохами или начнут нападать по нескольку человек на одного.
Хотя военный совет на поляне у Голубиной почты продолжался очень недолго, ребята решили на нем очень важные вопросы, которые впоследствии оказали решительное влияние на ход всего сражения. Босоногий военный совет по достоинству оценил силы врага и послал надежных людей за подкреплением; отдал приказ привести в боевую готовность артиллерию и тайно подготовить новое боевое оружие.
Быстро опустела поляна у Голубиной почты. Левка остался один. Он стоял над обрывом и глядел на каменистое поле, где через несколько часов разыграется сражение. По полю, сгибаясь под тяжестью ноши, прошел продавец редиски с двумя корзинами на коромысле. В тени возле входа в ущелье сидели два бродяги и «резались» в карты. Над бродягами расположился Пепа в окружении коз и козлят. Дальше кипел толкучий рынок.
Левка глядел на поле и старался представить, как будет происходить сражение. Он видел шеренги скаутов и свою братву, лавиной хлынувшую с гор. Конечно, он, Левка, мчится впереди к скаутскому знамени.
«Вдруг не подоспеет подмога, тогда как?» — эта мысль бросила Левку в жар и в холод. Он понял, какую большую ответственность он взял на себя, согласившись выполнять обязанности главнокомандующего.
«Что же делать тогда? Что делать?» — В раздумье Левка опустился на землю и стал перелистывать книгу о Суворове, которую ему оставил Боря. Прочел страничку: понравилось. Стал читать дальше да так увлекся, что просидел на солнцепеке до тех пор, пока не прочитал всю книгу. А когда, закрыв книгу, Левка посмотрел на залитое солнцем подножие сопки, то снова представил себе сражение, но теперь он мысленно разыгрывал его по-иному, по-суворовски. Врагу наносился удар за ударом по всем правилам «Науки побеждать».
«Надо заманить скаутов в ущелье, пушку поставить за скалой! Так! Потом ударить с тыла». — Левка удивился, как это прежде ему не приходили в голову такие простые и ясные мысли.
В порту пушка ударила полдень. Эхо в сопках не спеша повторило гулкий звук выстрела. Левка всполошился: пора нести обед отцу. И, забыв на время, что он полководец и ученик Суворова, Левка побежал что есть духу домой.