Казак в Раю, стр. 24
– Вот, – торжественно объявила запыхавшаяся Нюниэль, когда они наконец пришли. – В этих подвалах хранятся редчайшие и благороднейшие вина эльфов. Здесь есть бочонки столь высокого качества, что будь они наполнены золотом, и то цена за такое вино была бы невелика…
– Продегустируем?
– Боюсь, что фигу. – Скептическая израильтянка вовремя перехватила подъесаула за ремень. – «Кровь пьяного назгула», «Чистая слеза профессора», «Пот усталого хоббита»… Ой, Ваня, судя по названиям, – вам лучше пить народную русскую водку.
– Здесь тоже неплохое бренди, «Спаленный Эсгарот», – заступился Миллавеллор, но Принцесса поддержала точку зрения Рахиль.
– Вам надо бежать, если мои воины уже разобрались с теми иридуркамп в белом, то Вершитель быстро догадается, где нас искать. Он изрядная ьчоловс, но отнюдь не глуп…
– А почему бы вам просто не послать его на три весёлые буквы? – удивился казак.
– На пять букв? – что-то посчитав в уме, уточнила Нюниэль. Теперь уже все дружно посчитали и сошлись – да, в принципе можно и на пять.
– Нельзя, – вздохнула пожилая эльфийка. – Его выбрал мой папа, я обязана подарить Арддурхоуму наследника.
– Ну и… дарите, а что, Миллавеллор не справится?
– Что вы?! – мило покраснела Принцесса. – Я, конечно, люблю его, ауракд, но… если предположить между нами ТАКОЕ… это ведь будет уже не Любовь с Большой Буквы.
– Таки я вас в чём-то понимаю, – поддерживая беседу, старательно закивала Рахиль, зачем-то пятясь назад. Хотя Иван, например, не понял ничего. Какой смысл любить одного и выходить замуж за другого потому, что любовью физической можно любить только нелюбимого, а вот истинной, небесной любовью… Тьфу! Но назревающий вопрос о тонкостях сексуального воспитания у бывших толкиенистов так и не встал (прошу простить за каламбур!), потому что именно в этот момент отчаянная израильтянка резко прыгнула назад и выволокла прячущихся в тени, у двери, двух инопланетных бесов!
– Они подслушивали! Кто за то, чтоб надавать ремня начинающим Штирлицам?!
Шашка подъесаула гневно выскользнула из ножен, седой эльф тоже сделал страшные глаза, и только величественная Нюниэль сохранила присутствие духа:
– Мы не обагрим наш дом грязной кровью низких шпионов. Сажайте их вон в ту бочку, надеюсь, вино хорошенько промоет им мозги…
«Низкие шпионы» смотрели на неё, как две Муму на Герасима.
– Ыв етеему ьтавалп, Код?
– В монвитимирп, ен моксечирофатем елсымс?
Иван и Миллавеллор легко подхватили инопланетников под мышки и, неся на вытянутых руках, без церемоний сунули в указанную бочку. Два коротких «булька»! Рахиль собственноручно прикрыла крышку, прочитав на боку «Крепкое копыто Светозара».
– Виски, – пояснила, кивнув, Рыдающая Принцесса. – На мой вкус, несколько пахнет горелой подошвой старых сапог.
– Самогон он и есть самогон, – согласились все. Из бочки еле слышно донеслось:
– Снаг, ен етйемс отэ ьтип!
– Ьсюащ-щ-юлс, К-код…
Возвышенная Нюниэль, сдерживая слёзы, поочерёдно обняла молодых людей:
– Бегите, дети мои, и будьте счастливы друг с другом. Мы прикроем ваш отход.
– Но…
– Я давно хотел умереть на глазах у любимой, – патетично поддержал Миллавеллор. – Прощайте, как говорили древние учителя: «Над ветками, не имеющими почек, кружат золотые фениксы. Под деревом, не отбрасывающим тени, бродят яшмовые слоны…»
– Он опять курил? – подозрительно сощурилась недоверчивая еврейка, но ответить ей не успели. Откуда-то сверху раздался нарастающий шум шагов. Принцесса быстро скинула крышку одной из бочек и кивнула:
– Вперёд! К уьяволд сомнения, вас ждёт свобода!
Подъесаул всё порывался что-то сказать, но Рахиль уже бодро лезла в бочку – миг, и она с воплем исчезла в темноте. Иван козырнул оригинально влюблённой парочке и, зачем-то пообещав вернуться, прыгнул следом. Прекрасная Нюниэль быстро прикрыла бочку, дабы заглушить его вой…
А орал казак старательно, в полную грудь, от души, со всеми голосовыми переливами. Да и кто бы, спрашивается, не орал на его месте? Так называемый «подземный ход» оказался чёрной металлической трубой, изогнутой под самыми неожиданными углами, уносящей вас неизвестно куда вниз. То есть ещё ниже эльфийских подвалов, в какие-то абсолютно неизведанные глубины древних гномьих ходов, прорытых в незапамятные времена. Скорость пролёта в трубе была впечатляющей…
Рахиль вопила где-то ниже, но недолго: растопырившись во все стороны, она как-то ухитрилась замедлить падение и, естественно, была снесена на повороте отчаянно верещащим подъесаулом. Дальше они уже летели вместе, чуточку подуспокоившись, так, чтоб не просто орать, а иметь возможность хотя бы коротко ругаться. Иван по ходу запомнил еврейское национальное ругательство «шлимазл в портупее», даже не задумываясь, к кому оно могло быть отнесено… А бывшая военнослужащая Израиля практически выучила наизусть восемнадцать ярких словосочетаний с родным ключевым словом «мать!», что здорово расширило её кругозор.
Таким образом, пролёт, скорее, стоило бы назвать полезным и познавательным, плюс эффективная физическая встряска, неожиданный взгляд на собственное тело и умение чувствовать настроение партнёра… Увы, они этого не оценили. А зря, тем более что упали мягко – на гору несвежих матрасов, специально уложенных для этой цели. Вот только тут, отдышавшись и с трудом поверив в собственное спасение, ребята разом прекратили ругань и молча хлопнулись ладошками. Царила практически полная темень, поэтому осмотреть себя на предмет синяков и шишек никто не мог, пришлось ограничиться поверхностным ощупыванием. Каждый ощупывал себя сам, предложи Иван свою помощь – скандал был бы часа на два…
– Ну вот, мы тут внизу, и явно глубоко, – первой заговорила Рахиль, пнув матрасы ногой. – Рухнули в мягкое, за что отдельное спасибо, но… Где, хотела бы я знать, находится обещанный выход за бугор из страны эльфов?
– Видимо, где-то за углом, – неуверенно предположил казак.
– Ваня, я спрошу конкретнее, таки куда вы намерены меня двигать?
– У тебя фонарика нет?
– Нет.
– Я тоже без спичек. А если выстрелить в какой-нибудь матрас, он загорится и осветит нам дорогу…
– Вы совсем умный или насмотрелись американских фильмов, – тяжело вздохнула девушка. – Давайте просто найдём стену и пойдём вдоль, мне кажется, я чувствую дыхание свежего ветерка.
Подъесаул осторожно вытащил шашку и, потыкав вправо-влево, действительно коснулся каменной стены. Израильтянка привычно взяла его сзади за ремень, и они очень неторопливо направились в темноту. Потом был поворот, за ним ещё, куда свернуть, решали коллегиально, а затем Рахиль первая заметила впереди два сияющих огонька. Отважные герои ускорили шаг…
– Ой, я таки думаю, что, может, это поезд? И он уже даже пускает пары! Только рельсов нет, и пахнет странно… и ещё…
– Это не поезд, Рахиль… – осевшим голосом выдавил Иван.
Огни мигнули. Теперь в них стали чётко видны вертикальные зрачки…
Глава девятнадцатая
Бросок гигантской змеи был молниеносен и незаметен глазу. Тем паче что пресмыкающееся наверняка отлично видело в темноте. Казак и еврейка оказались проглочены целиком, даже раньше, чем успели осознать, как это с ними произошло. А в результате оба после недолгого, но малоприятного перелёта выпали в низкое, отвратительно пахнущее «помещение», где и замерли, скрючившись в смешных позах.
– Мама, мама, мама-а…
– Таки я тоже постенаю: «Эх, мать… в мать… у мать… перемать, через колено в старой бане с канделябром!» Вам нравится? Я ж почти научилась выражаться, как настоящая казачка!
– По-моему, про баню с канделябром было лишнее…
– Это я сама придумала! Внесла свежую струю, – гордо похвалилась израильтянка. – А с вас достанется в двух словах объяснить, куда нас резко засосало?