Грабители морей, стр. 80

– Корабль в фиорде! Судно под норрландским флагом!

То был капитан Билль с Перси и Бобом Тернепсом… Их задержал в дороге противный ветер, а потом штиль… Их приняли как триумфаторов, а когда Билль разложил на столе карту Безымянного острова, полученную от Перси, то восторгу розольфцев не было границ.

В тот же вечер шхуна вышла в Лондон, увозя сто двадцать человек норрландцев и пятьдесят миллионов денег. Герцог Фредерик задумал серьезную экспедицию против бандитов. На это время он вновь превратился в капитана Вельзевула.

Самый большой из новых кораблей, снаряженных Фредериком в Лондон, был назван «Ральфом». Это имя было начертано золотыми буквами на черной доске. Капитан Вельзевул хотел напомнить всем своим матросам то время, когда они жили среди беспрестанных битв.

Через две недели после отплытия из Лондона новый «Ральф», в сопровождении одиннадцати других кораблей, приблизился к Безымянному острову. Боба Тернепса заранее протрезвили и вверили ему команду. Он выказал себя искусным моряком и блистательно подвел эскадру к берегам острова.

Тогда капитан Ингольф обнажил шпагу.

– Вперед, ребята! – вскричал он. – И помните – пощады – никому!

Началось ужасное кровопролитие, которого не может описать никакое перо. Но пусть читатель припомнит, что «Грабители» злодействовали сорок лет, всюду разнося смерть и разорение…

Когда взошло солнце, небольшой ручеек, протекавший посреди острова, по обыкновению ласково журчал меж цветущих берегов, но его вода была красная от крови…

Часть третья. СВОБОДНОЕ МОРЕ

I

Стояло прелестное июньское утро, озаренное ласковым ярким солнцем.

На чистой синеве неба не виднелось ни единого пятнышка, на зеленой равнине – ни одной бесплодной полоски. По обширным сочным лугам Шотландии река Клайд извилисто катила свои прозрачные воды, в которых солнечные лучи отражались миллионами рубинов. Миновав город Глазго, исстари соперничающий с Эдинбургом, она величественно впадала в Атлантический океан, неся на волнах своих многочисленные корабли, нагруженные произведениями человеческого труда, рассылаемыми во все концы мира.

Чрезвычайно резкий контраст представляет эта река в верхнем и в нижнем своем течении. Выше Глазго она спокойна и тиха, а ниже этого торгового центра Шотландии она оживлена и кишит промышленным людом, как улей – трудолюбивыми пчелами.

День был воскресный. Жители Глазго находились в сильном волнении. Их любопытство было крайне возбуждено. Местная кораблестроительная фирма «Самуил Бартон и К°» собиралась приступить к спуску корабля «Дядя Магнус», огромного трехмачтового брига в две тысячи пятьсот тонн. Изо всех улиц города валила толпа, направляясь к той верфи, где предполагался спуск.

В прошлом веке, когда механика еще не сделала тех чудесных успехов, которые мы видим ныне, когда морские инженеры не владели еще ни силой пара, ни силой гидравлической, спуск большого корабля представлял дело в высшей степени трудное и являлся настоящим событием.

Весьма часто случалось, что спускаемый корабль или сворачивал с назначенной ему дороги, или совсем останавливался, и тогда уже никакою силой нельзя было сдвинуть его с места. В таких случаях приходилось корабль разбирать по частям и потом опять заново перестраивать.

Теперь понятно, почему жители Глазго едва ли не все поголовно собрались на площади перед верфью «Самуила Бартона и К°».

Странное дело: «Дядя Магнус» уже два раза был спускаем на воду и всякий раз срывался, так что его приходилось разбирать и опять собирать. Первый раз его строила и спускала фирма «Прескот», второй раз собирала и тоже спускала фирма «Братья Берне», считавшаяся одною из лучших в Глазго, и, наконец, это дело поручено было фирме «Самуил Бартон и К°».

Когда корабль застрял на верфи в первый раз, Прескот страшно рассердился на инженеров, заведовавших спуском.

– Вы мою фирму позорите! – кричал он.

– Подождите, сэр, произносить решительный приговор, – возразили инженеры, – дайте нам сначала исследовать причину несчастного случая.

Когда стали осматривать приспособления для спуска, то причина катастрофы сейчас же объяснилась: чья-то преступная рука, по всей вероятности, ночью накануне спуска, подпилила подпорки мостика. Таким образом, инженеры оказались невиновными в несчастии, причинившем Прескоту миллионный убыток.

Если чья-нибудь и была тут вина, то только тех лиц, которым поручалась ночная охрана верфи, но и эта вина значительно смягчалась невозможностью надзирать ночью за всей верфью, открытой всем ветрам и отовсюду доступной.

Успокоившись, что честь его фирмы не пострадала, Прескот списал убыток со своих счетов, но, не желая подвергаться новому риску, решительно отказался перестраивать корабль.

Тщетно уговаривал его уполномоченный заказчика по имени Грундвиг, – Прескот был непоколебим в своем решении.

– Нет, нет, мистер Грундвиг, – говорил он, – это совершенно немыслимо. Предложите мне хоть золотые горы, я все равно не соглашусь. Это ничего не значит, что мы не виноваты в несчастии. Публика ведь вдаваться не станет в разбор причин. Если такое же несчастие случится еще раз, то нашу фирму постигнет совершенное разорение. Нельзя ручаться, что преступник не повторит своего покушения и в другой раз. Очевидно, тут замешана чья-то упорная ненависть.

– Послушайте, любезный сэр, – настаивал Грундвиг, верный слуга Фредерика Биорна, – милорд герцог уполномочил меня не только заплатить полтора миллиона франков за убыток, причиненный вам катастрофой, но и выдать вам вперед три миллиона франков за перестройку «Дяди Магнуса».

– Очень заманчивое предложение, мистер Грундвиг, – отвечал Прескот, – очень заманчивое, но я все-таки не могу его принять. Наша фирма имеет в настоящее время заказов на сто миллионов франков. Мы не можем ими рисковать, как вам угодно.

На этом разговор и был окончен.

Полгода спустя «Дядю Магнуса» перестроила фирма «Братьев Берне», и уже все было готово к спуску. Верфь была окружена усиленной охраной, как вдруг в ночь накануне спуска раздался крик: «Пожар! Пожар!». Построенный корабль был охвачен пламенем; сухой лес, из которого он был построен, вспыхнул, как костер, прежде чем на верфи успели принять меры для тушения огня. «Дядя Магнус» сгорел до основания.

На этот раз фирма Берне в контракте оговорила, чтобы в случае какого-нибудь несчастья с кораблем, если по следствию окажется, что фирма в нем не виновата, ей была выплачена сполна вся сумма. Таким образом, братья Берне не пострадали от катастрофы, и весь убыток пришелся на долю заказчика.

Тогда Грундвиг стал советовать герцогу, чтобы он удовольствовался одним из обыкновенных кораблей розольфского флота, но герцог не хотел отказываться от своего первоначального намерения – отправиться к Северному полюсу, экспедиция же эта, по его мнению, могла быть успешною лишь в том случае, если она будет предпринята на специально для того приспособленном корабле.

Все враги герцога Норрландского – так по крайней мере он думал – были уничтожены одним ударом на таинственном острове «Грабителей морей». Он вернулся в свой древний замок с твердым намерением сдержать клятву, данную им спутнику дяди Магнуса в ту страшную ночь, когда старый Розевель спас Фредерика от смерти и когда Фредерик сделался главою рода Биорнов.

Грундвиг и Гуттор всячески пытались отговорить Фредерика, чтобы он не ездил к Северному полюсу, но молодой герцог не хотел слушать никаких доводов. Эдмунд и Эрик тоже отговаривали его, но Фредерик стоял на своем.

– Я дал клятву, – твердил он, – и скорее умру, чем сделаюсь первым герцогом Норрландским, нарушившим обещание.

– Клятва, данная сумасшедшему, и по поводу совершенно безумного дела, не может, не должна иметь силы. Старик из башни давным-давно впал в детство, – возразил Эдмунд.