Жестокость и воля, стр. 5
— Ты номера его не запомнил?
— Не, пан милициянт.
— От же люди, — раздосадованно воскликнул младший лейтенант, не замечая сам, что повторяет любимое выражение капитана Костенко.
— Ниц не могем зробить, — развел руками поляк.
— Ладно, — мотнул головой гаишник, — я сам тоже хорош, на номера внимания не обратил. Хотя погоди, погоди… А они вообще были?
Ему удалось припомнить, что номерной знак «КамАЗа» был забрызган грязью. — Эх, что же делать-то? — Стрельцов растерянно обернулся, проведя рукой по коротко стриженным волосам. — Что делать? Уйдут же сволочи.
На обочине дороги, неподалеку от трупа капитана Костенко, Стрельцов увидел несколько темных пятен.
— Я тебя все-таки зацепил, паскуда, процедил он сквозь зубы.
— Цо пан милициянт поведзял? — недоуменно спросил поляк.
— А, так… — младший лейтенант подошел к водителю. — Слушай, пан, садись в свою гаргару и езжай вперед. Понятно? Вперед, — для пущей убедительности Стрельцов махнул рукой вдоль шоссе. Увидишь милицию, остановись и расскажи, что здесь убили капитана Костенко. Понимаешь?
— Так.
— Запомни фамилию — Костенко.
— Так, зразумялэм — Костэнко.
— А я предпринимаю меры… — Стрельцов замолк на полуслове и бросился на середину шоссе. — Стой, стой!
Он замахал руками, останавливая мчавшуюся навстречу ему черную «Волгу».
Водитель легковушки, увидев размахивающего руками милиционера, сбросил скорость и затормозил.
— Подожди! — закричал ему младший лейтенант и снова бросился к поляку-водителю.
— Так ты понял, что надо сказать? Убит капитан Костенко, а я преследую преступников. Ну, я не знаю, как это по-вашему.
— Ты поехал… за криминальниками, — мешая русские слова с польскими, сказал поляк.
— Во-во, точно, — Стрельцов хлопнул собеседника по плечу. — Ну все, давай, друг, жми.
Младший лейтенант снова бросился к «Волге» и, распахнув дверцу, плюхнулся на место пассажира рядом с водителем.
— Давай, разворачивай, — торопливо сказал он.
— Чего?
— Разворачивай, говорю. Ты что, не видишь?
— Что я должен видеть?
Стрельцов нервно заерзал в пассажирском кресле.
— Это капитан Костенко, мой напарник.
— Что с ним?
— Застрелили.
— Кто?
— Кто-кто, конь в пальто, — Стрельцов разнервничался не на шутку. — Некогда объяснять. Я тебя сейчас вообще из этой тачки выкину на хрен, а «Волгу» твою конфискую.
— Успокойся, командир, — примирительным тоном сказал водитель «Волги», — я-то не видел, что твоего капитана грохнули.
— Я тебе грохну, я тебе грохну! — в ярости завопил Стрельцов. — Разворачивай, поехали. По дороге все расскажу.
— Ладно, как скажешь.
«Волга», заурчав мотором, тронулась, описала на шоссе полукруг и внезапно остановилась.
— Ты чего?
Водитель выразительно посмотрел на труп.
— А с ним что делать? Так и будет жать на обочине?
— Фу ты, твою мать, — Стрельцов и сам понял, что совершил ошибку, пытаясь в спешке организовать погоню. — А что ты предлагаешь?
— Кто, я? — искренне удивился водитель «Волги», крепкие молодой мужчина лет тридцати.
Его чистое открытое лицо не портили даже несколько шрамов.
— Ну да, ты. Если бы ты не сказал, я бы про него вообще забыл.
Водитель как-то странно посмотрел на младшего лейтенанта и, хмыкнув, покачал головой.
— Ну дает, жизнь… —многозначительно произнес он. — Это ж твой напарник.
— Да знаю я, знаю.
— Вон, — водитель «Волги» кивком показал на дорогу, — «горбатый» едет. Его останови и попроси присмотреть.
— Точно! — обрадованно воскликнул
Выскочив из «Волги», он остановил проезжавший по дороге «Запорожец», за рулем которого сидел седовласый пенсионер в зеленых очках.
Вытащив плохо соображающего дедулю из машины, Стрельцов сбивчиво объяснил ему ситуацию и строго-настрого приказал ему находиться на месте происшествия до прибытия милиции. Закончив с пенсионером, гаишник бегом вернулся к «Волге».
— Поехали, они не успели далеко уйти.
— У тебя хоть оружие есть? — включив передачу, но не торопясь трогаться с места, спросил водитель «Волги».
— Конечно, табельный «Макаров». Младший лейтенант вытянул из кобуры пистолет и повертел им перед носом.
— Я одного подстрелил.
— Да иди ты? — недоверчиво произнес собеседник.
— Они же, суки, и в меня стреляли. Но я им тоже показал.
— А патроны у тебя остались? Стрельцов несколько мгновений хлопал глазами и неожиданно заорал:
— Стой!
— Да я и так стою.
Младший лейтенант, матерясь под нос, снова выскочил из «Волги» и бросился к Распростертому на обочине телу капитана Костенко.
Топтавшийся возле него пенсионер в зеленых очках с изумлением наблюдал за молодым лейтенантом, который склонился над трупом и сунул руку в пустую кобуру.
— Есть! — закричал он с такой радостью, как будто прямо у него на глазах капитан Костенко ожил.
Неся над головой обойму с патронами, как Данко — факел, Стрельцов снова направился к черной «Волге». Наблюдая за ним, владелец машины вполголоса произнес:
— Сколько ментов на своем веку видел, а такого придурка встречаю впервые.
Когда гаишник наконец занял место рядом с водителем, его глаза лучились искренней радостью.
— Вот, целая обойма.
— Одна? — скептически отозвался его визави.
— А что, мало? — недоумевал младший лейтенант.
Водитель недоуменно пожал плечами.
— На три секунды настоящего боя.
— Ты откуда знаешь?
— Читал…
— Ладно, — хорохорясь, заявил Стрельцов, — мы еще посмотрим, кто кого.
— Ага, — скептически протянул водитель, — смотри.
— Да ты давай, давай, дави на педали, — возбужденно сказал гаишник. — У меня обойма в моем «Макарове». Или, может, сдрейфил?
Не сказав ни слова, водитель рванул с места так, что младшего лейтенанта вдавило в списку кресла.
— Ну ты гонщик, — полувосхищенно-полунедоверчиво сказал он. — Тебя как звать-то?
Водитель, не отрывая взгляда от дороги, произнес:
— Панфилов.
— Это фамилия, а имя?
— Константин, — он немного помолчал и добавил: — Петрович.
— Значит, Константин Панфилов.
— Точно.
Глава 3
— Это же такой генерал в войну был, в Великую отечественную, — наморщив лоб, сказал младший лейтенант Стрельцов.
— Вроде был.
— А ты случайно не родственник знаменитого полководца?
— Случайно нет.
«Волга» скоро бежала по шоссе, быстро набирая скорость.
Стрелка спидометра уже миновала отметку «сто километров», но Константин не сбрасывал газ. Сто десять, сто двадцать, сто тридцать…
— Эй, эй, — неожиданно воскликнул Стрельцов.
— Что?
— Ты куда так гонишь?
— Сам же сказал — быстрей.
— Я же не знал, что ты такой лихач, — с некоторой опаской произнес младший лейтенант.
— Тогда оштрафуй меня за превышение скорости.
— Шутки у тебя какие-то…
— Я не шучу.
— Ты всегда такой серьезный?
— Я же не таксист, чтобы балагурить. Константин немного сбросил газ, и стрелка спидометра замерла на отметке «сто десять». После этого он совсем как таксист спросил:
— Куда ехать-то?
— Да хрен его знает! — откровенно выпалил гаишник. — Ты когда сюда ехал, «КамАЗ» видел с фурой? Грязный такой.
— Видел, он меня чуть не снес. Я еще подумал, что водила с утра не проспался после вчерашнего.
— Это они и есть.
— Почему они? Я в кабине видел толко одного, за рулем.
Стрельцов нервно заерзал в кресле.
— Как одного? Почему одного? Их там двое в кабине и еще один в кузове… как минимум. Того, который находился в кабине вместе с шофером, я ранил.
— Значит, он лежал, — заключил Кон| стантин.
— Нет, ну правильно! — воскликнул младший лейтенант. — Все так и должно быть. Я его ранил, а он лежит в кабине. Ты его не заметил.
Милиционер заметно повеселел.
— Ты даешь, Панфилов! А еще говорят — отлично, Григорий, нормально, Константин. Ты мне это, смотри, — он шутливо погрозил ему пальцем.