Гомо советикус, стр. 47

Как покорить Запад

А с другой стороны, Западную Европу можно взять голыми руками. Для этого надо всячески расширять любые контакты с Западом. Удесятерить эмиграцию. Укрепить её диссидентским элементом. Для этой цели в стране надо наладить массовое производство диссидентов. Учредить особые учебные заведения для диссидентов, включая высшие. Печатать популярные брошюры и книги о том, как стать диссидентом. Пропагандировать диссидентство в печати и через телевидение. Устраивать специальные симпозиумы и съезды, регулярный обмен опытом. Ввести для начинающих диссидентов бесплатное обучение иностранным языкам и технике общения с представителями зарубежных разведывательных служб. После сдачи выпускных экзаменов диссидентов направлять на практику в исправительно-трудовые лагеря строгого режима. По отбытии положенных сроков выдавать свидетельства «Дипломированный диссидент» и высылать обладателей таких дипломов в Западную Европу или в США. При засылке на Запад предоставить диссидентам полную свободу действий. Остальное получится само собой. Через десять лет Запад поднимет руки, согласится на любые условия, лишь бы мы сократили нашу эмиграцию и взаимовыгодные контакты с ними. Тут мы и предложим им наш коммунистический строй.

Писатель сказал, что эти сюжеты тоже для литературы второго сорта, т.е. для сатириков и юмористов. Ему надо в самые глубокие тайники человеческой души забраться. Он мечтает дать глубокий анализ переживаний гениального писателя, оказавшегося в изгнании и лишённого...

Интеллектуальная элита

Домой иду привычным маршрутом — вдоль реки. Вода в реке почти совсем исчезла, так что солдатам особого батальона придётся ставить свои лодки на колёса. Мне кажется, что рядом со мной идёт Вдохновитель и развивает свои сумасшедшие идеи.

— Интеллигенция, — говорит он, — неоднородна, поскольку она теперь есть массовое явление. Твой Писатель — типичный представитель бездарной, тщеславной и алчной массы интеллигентов. Он ещё лучше многих других. Он не дурак. И, как русский человек, пережил трудности и страдал. Внутри интеллигенции есть очень небольшая часть, действительно являющаяся мозгом и гением общества, — интеллектуальная элита. Если хорошенько покопаться в механизмах нашего общества, то обязательно обнаружишь продукты деятельности интеллектуальной элиты. Масса интеллигенции скрывает этот факт, поскольку она в первую очередь эксплуатирует свою элиту и паразитирует за её счёт. Она присваивает её продукты, фальсифицируя всю ситуацию в культуре общества. Она имеет мощного союзника — власть. Власть тоже тщательно охраняет эту тайну, ибо она в качестве власти узурпирует функцию интеллекта: власть должна выглядеть не только волевой, но и мудрой. Что было бы с армией, если бы всем было известно, что план предстоящего сражения был разработан группой младших офицеров во главе с капитаном, который не умеет даже подать команду «Шагом марш!»?!

Возьмём машину сталинских репрессий. Наши разоблачители все приписывают Сталину и его подручным. А на самом деле она была бы вообще невозможна без интеллигенции и в конечном счёте без интеллектуальной элиты. Она была спроектирована, рассчитана, создана и пущена в ход рафинированными интеллигентами. Я входил в комиссию, изучавшую этот аспект сталинских репрессий. Если бы я тебе рассказал, кто из нашей интеллигенции и в какой форме приложил руку к нему, ты не поверил бы. К счастью для истории, все следы на этот счёт уничтожены. И нашим потомкам останется только гадать о фактической роли интеллигенции в преступлениях сталинской эпохи. Впрочем, роль интеллигенции в идеологическом оправдании их уже не скроешь. Сталинские репрессии — дело прошлое. А жизнь идёт. И в таком огромном организме, как наша страна, постоянно складываются циклопические механизмы для решения не менее важных проблем, чем проблемы сталинских времён. Думаешь, эти проблемы можно решить силами официальных учреждений? Сейчас страна готовится к мировой войне. Невозможно даже вообразить себе, какая исполинская мозговая работа идёт в связи с этим. А кто её выполняет? Кто генерирует идеи?

Разумеется, посредником между элитой и обществом выступает масса интеллигенции. Мы всю нашу интеллигенцию заставили работать в нашу пользу. Мы и западную интеллигенцию используем в беспрецедентных масштабах. Вот тебе примерчик из многих тысяч примеров такого рода. Вышла на Западе книга критика нашего общества. Одновременно вышел перевод книги Академика Н. Сотрудник нашего посольства заранее узнает, кто будет рецензировать эти книги, в этом отношении мы имеем бесчисленные и безотказные источники информации, не стоящие нам никаких затрат. А бывает и так, что мы сами советуем подходящих лиц, и нам охотно идут навстречу. Происходит якобы случайная встреча дипломата с будущим рецензентом. Дипломат намекает, что в Москве собираются переводить книгу рецензента. Остальное делается само собой. Появляется плохая рецензия на книгу критика режима и превосходная — на книгу советского академика. Что это за книги, ты знаешь сам.

Сомнения

«А не переоцениваем ли мы роль интеллектуальной элиты в нашей Великой атаке на Запад? — говорю я, мысленно обращаясь к Вдохновителю. — Современное общество интеллектуально избыточно. Обычные люди, которых интеллектуалы считают невеждами и дураками, на самом деле имеют интеллект, вполне достаточный для решения всех проблем современной жизни. В понимании этих проблем интеллектуалы не превосходят их нисколько. Скорее наоборот. Они превосходят практически живущих и действующих людей только по уровню словоблудия. Если бы интеллектуалы заняли место руководителей общества, стало бы много хуже, ибо у них нет чувства реальности, здравого смысла. Для них их словеса важнее реальных законов и тенденций общественных процессов. Психологический принцип интеллектуалов таков: мы могли бы организовать все наилучшим образом, но нам не дают. А фактическое положение таково: они могли бы организовать жизнь наилучшим образом лишь при наличии условий, которые практически неосуществимы, и потому они не способны действовать даже на уровне презираемых ими лидеров общества. Фактические руководители подчиняются потоку жизни, и потому они хоть что-то делают. Интеллектуалы недовольны тем, что поток жизни им неподвластен. Они его считают неправильным. Они опасны, ибо выглядят умными, будучи на самом деле профессионально изощрёнными глупцами.

Вот, например, проблема: может ли группа гениев спланировать для руководства страной гениальную политику? Я утверждаю: нет. Почему? Одно дело — замысел и план. Другое дело — условия их исполнения. Гении планируют абстрактно, т.е. отвлекаясь от «мелких» житейских обстоятельств. Без этого они не были бы гениями. Может ли, например, гений из окружения начальника КГБ принимать во внимание тот факт, что советские шпионы в некоем районе Западной Европы будут пьянствовать, жульничать, интриговать, халтурить, короче говоря — вести себя как нормальные советские люди? Нет, конечно. Тот, кто будет исходить из этих явлений, тот в группу гениев допущен не будет. Практически действующий начальник соответствующего отдела КГБ, которого все гении считают формалистом и идиотом, на опыте знает цену шпионской сети в курируемом им районе. Он соглашается с гениальными планами интеллектуалов, но делает по-своему. И хоть что-то имеет в итоге. Так кто же гений на самом деле? Западная интеллигенция, говоришь, служит нам? Верю, ты можешь привести тысячи примеров такого рода, как пример с рецензиями. Но это мелочи. Из тысячи мышей не сложишь одного слона».

«Верно, — слышу я ехидный голос Вдохновителя, — не сложишь. А зачем складывать? Слоны нам не нужны. Нам именно мыши нужны. А ещё лучше — крысы. Миллионы крыс. Причём образованных и интеллигентных крыс».