Порядок в танковых войсках, стр. 1

Андрей ЗЕМСКОВ

ПОРЯДОК В ТАНКОВЫХ ВОЙСКАХ

* * *

25 июня 1941 года.

Шоссе Каунас—Даугавпилс. Взгляд из люка Pz-IVF.

По асфальту стремительно катили новенькие Pz-IVF, прибывшие на пополнение танковой дивизии СС «Тотенкопф» [1]. Бодро гудели двигатели, весело звенели по асфальту гусеницы. Гауптштурмфюрер Йозеф фон Блицман, высунув голову в люк башни, осматривал залитый теплым летним солнцем пейзаж. Начинался четвертый день войны. Немецкие войска, уверенные в том, что неожиданный и сокрушительный удар полностью дезорганизовал русскую армию и ее окончательный разгром лишь вопрос времени, стремительно продвигались в глубь страны. Они почти не встречали сопротивления на большинстве направлений. Лишь местами некоторые подразделения все же вступали в бой с отдельными окопавшимися русскими частями. И каждый раз эти относительно небольшие схватки носили ожесточенный и упорный характер.

Солдаты и офицеры Вермахта и войск СС уже праздновали победу, и только в штабах ломали головы над тем, почему русские поступили столь неожиданно. По данным разведки, свои основные силы они не стали выдвигать к границе, а сосредоточили на «Линии Сталина», вероятно, надеясь удержать фронт, зацепившись за укрепленные районы. Ну, что же, пусть надеются на эти укрепления! Ни чехам, ни французам не помогли даже более мощные линии обороны. В этой войне все решают стремительно прорывающиеся танковые клинья, которые обходят укрепления и основные группировки войск, смыкая кольцо окружения за их спинами. А потому и командование Вермахта, и личный состав были уверены в скорой победе. Немецкая армия шла вперед, а газеты и радио непрерывно сообщали об ее победном продвижении и взятых почти без боя городах Прибалтики, Украины и Белоруссии.

Только вот гауптштурмфюреру фон Блицману не повезло буквально на третий день войны — его рота наткнулась на замаскированную в придорожных кустах 45-мм противотанковую пушку. Конечно, немецкое командование учло наличие у русских таких орудий еще до войны. В производство были запущены новые версии танков с усиленной броней, а на машины ранних серий были навешены дополнительные бронеэкраны. Теперь большинство Pz-III и Pz-IV могли особо не боятся ни противотанковых ружей, ни даже 45-мм орудий. Но, во-первых, оказалось, что русские тоже не сидели перед войной, сложа руки. Они перевооружали пехоту на модернизированные пушки с увеличенной длиной ствола и начальной скоростью снаряда почти в тысячу метров в секунду [2]. А во-вторых, расчет той пушки по максимуму использовал ее главное преимущество — низкий силуэт, хотя это и было самоубийством. Русские подпустили колонну из командирского Pz-IV, двух Pz-III и четырех бронетранспортеров SdKfz-251 вплотную и практически сразу расстреляли все три танка в упор еще до того, как экипажи разглядели орудие. Помогли только панцергренадеры, которые, спешившись, уничтожили огнем автоматов расчет сорокапятки. Два других танка в тот же день отремонтировали в полевых условиях силами ремонтно-восстановительной роты.

А вот машине гауптштурмфюрера не повезло — снаряд пробил лобовой бронелист и разворотил трансмиссию. Осколками корпуса убило механика-водителя и ранило в ногу наводчика. Механика-водителя Йозефу было не жалко, поскольку тот был евреем, а вот о том, что наводчик Питер отправился в госпиталь, жалела вся рота. Он так славно играл на губной гармошке... Без его губной гармошки и пошловатых солдатских шуток покорять Россию с ее бескрайними просторами будет скучно. В этот момент гауптштурмфюрер еще не предполагал, что скучать ему остается недолго. Он не знал, что далее будет не до скуки, хотя и не до веселья.

От воспоминаний фон Блицмана отвлек стелившийся над дорогой едкий дым. Что за черт! Впереди на шоссе догорали остовы десятка танков и нескольких грузовиков. Это были старенькие Pz-I, почти ровесники русских Т-26. Только русские свои Т-26 уже давно сняли с вооружения и переделали в нелепые самоходки с 76-мм полковыми пушками в коробчатых рубках. Но, несмотря на свою нелепость, эти внешне неуклюжие самоходки все же представляли определенную проблему для немецких войск, особенно когда поддерживали контратаки русской пехоты. А вот в танковых и моторизованных дивизиях Вермахта все еще было много старой техники, хотя и немцы тоже вовсю занимались переделкой старья в самоходки и вспомогательные машины.

Возглавляемая ротой Блицмана колонна подъехала к догорающей на шоссе технике. Судя по опознавательным знакам на обгоревших бортах, это была часть из состава 12-й танковой дивизии, переброшенная для усиления 4-й танковой группы, в которую входила и дивизия СС «Тотенкопф». Эти бедняги, так же, как рота фон Блицмана, спешили влиться в состав этого мощного стального кулака, ненадолго приостановившего свое стремительное продвижение на берегу Западной Двины. После небольших пограничных сражений и победного марша первых дней войны Вермахт мог позволить себе короткую передышку перед новым броском вперед. Передовые части получили возможность слегка отдохнуть и привести себя в порядок, тем более что несколько сот километров для танков — немалый пробег. Кроме того, надо было подтянуть резервы, тылы, укрепить фланги.

Глядя на технику, превратившуюся в груды покореженного и обгоревшего металла, Йозеф понял, что покрошили их совсем недавно. И покрошили основательно. Чем же так разворотило корпуса танков? С некоторых вообще сорваны башни. Явно не 45-мм пушками. Авиацией? Артиллерией? Судя по лежащим вокруг трупам, их еще и из пулеметов добивали. Но воронок что-то маловато для артиллерийского или авиационного налета. Да и сами воронки мелковаты для гаубичных снарядов или авиабомб...

Может быть, выведенными на прямую наводку дивизионными пушками.

— Ахтунг! Рота к бою! — скомандовал Йозеф. Он решил, что, судя по всему, разгромленная колонна наткнулась на какую-то русскую часть, прорывающуюся из окружения. Скорее всего, на артиллерийскую батарею. Йозеф поднял бинокль, но было уже поздно. Противника было видно и так. Это оказалась не артиллерийская батарея, а те самые русские танки, отсутствию которых он удивлялся в течение последних трех дней. Непривычного вида русские машины, окрашенные в пятнисто-зеленый цвет, неожиданно выскочили из перелеска на правом фланге примерно в километре от шоссе и на полной скорости уже мчались к его колонне. Это были танки какой-то совершенно новой конструкции. Корпуса с наклонными бронелистами и несколько вытянутые округлые, явно литые, башни с длинноствольными пушками, судя по всему, никак не менее чем 57-мм, а скорее даже и 76-мм.

— Ахтунг! Русские танки на правом фланге! Развернуться для отражения атаки! — крикнул Йозеф в микрофон рации, а затем уже по внутреннему переговорному устройству отдал команду своему экипажу. — Хорст, попытайся укрыться за сгоревшими танками. Хьюго, давай бронебойный!

Pz-IV, считавшийся танком поддержки, не предназначался для борьбы с бронетехникой противника. Для этого существовали линейные машины — Pz-III с длинноствольными 50-мм орудиями. Да и вообще, бороться с танками считалось делом артиллерии и пикирующих бомбардировщиков, а не самих панцерваффе. Каждый немецкий солдат знал, что «Танки с танками не воюют!» Но все равно в боекомплекте Pz-IV имелись кумулятивные бронебойные снаряды. А что касается короткого ствола, то кумулятивному снаряду излишняя скорость даже вредна.