Последний шанс, стр. 16

Утро выдалось солнечное. Анна с сумкой в руке стояла в небольшой комнатке антиквара. Мир казался ей теперь чудесным и радостным… Огорчало одно – она должна была покинуть Варшаву, правда на короткое время. А потом… потом она возвратится и увидит Янека.

Самое серьёзное задание Центра было выполнено. Сёкретные чертежи и данные об их новом оружии перестали быть тайной третьего рейха.

– Что будет с Бенитой? – спросила Анна.

– Полагаю, – буркнул Мартин, – что всё обойдётся без «похищения» этой немки. У нас и без неё много хлопот. Я послал людей на квартиру Клоса, её перевезут в безопасное место на Мокотуве.

– А потом?

– Не знаю, – пожал плечами Мартин. – Доложим в Центр. Исчезновение дочери Хеннинга поставит на ноги всё варшавское гестапо.

– А что мы сможем сделать? – спросила Анна. Мартин пожал плечами:

– Подождём решения Центра. Я очень боюсь за Янека. Теперь и Анна начала беспокоиться за Клоса. Когда они расставались, ей показалось, что он в полной безопасности. Но здесь, в Варшаве, Клосу каждую минуту и в любом месте грозила смертельная опасность.

– Позволь мне пока не выезжать из Варшавы.

Мартин не скрывал своего недовольства.

– Оставь эти глупости, – ответил он строго. – Сейчас же отправляйся на вокзал и уезжай в Радом. И если я ещё увижу тебя в Варшаве, буду считать это невыполнением приказа.

Анна вышла из антикварной лавки с чувством радости и грусти одновременно. Ей хотелось бы на прощание встретиться с Янеком. На улице не было видно немецких мундиров. Молодой человек, нёсший корзину с цветами, улыбнулся Анне, и она ответила ему радостной улыбкой. Девушка не торопилась, внимательно смотрела по сторонам, надеясь увидеть Клоса, хотя прекрасно понимала, что это почти невозможно, потому что он в это время находится на службе.

Она немного задержалась на трамвайной остановке. Подходил трамвай, и в эту минуту Анна увидела капитана Рупперта. Он сразу же узнал её. Надо было что-то предпринять. Убежать она уже не смогла бы. Трамвай остановился. Анна бросилась ко второму вагону, но Рупперт оказался около неё и схватил за руку.

– Отпустите меня! – закричала Анна.

Прохожие делали вид, что не замечают ничего. Трамвай тронулся.

– Отпустите меня! Я вас не знаю! – крикнула она и взялась за ручку двери вагона, но в этот момент на тротуаре появился патруль.

– Взять её! – приказал Рупперт.

Лотар поставил капитану задачу разыскать эту польку, и Рупперт сделал это. Когда капитан пришёл с рапортом к штурмбаннфюреру, он думал, что Лотар поблагодарит его может быть, на этом всё закончится и ему удастся вырваться из этой западни. Однако реакция Лотара была неожиданной.

– Ты болван! – крикнул Лотар.

Рупперт почувствовал, как у него задрожали руки. За последние два дня он привык к оскорблениям, думал, что уже не будет реагировать на грубость, однако скрыть раздражение не сумел. Рупперт едва сдержался, чтобы не сказать ему, этому надменному эсэсовцу, что он мерзавец, который не известно каким путём достиг власти над жизнью и смертью людей…

– Болван, – уже спокойнее повторил Лотар. – Кто тебе сказал, что её надо арестовывать? Ты должен был не спускать глаз с этой девки – это всё, что от тебя требовалось. А ты упустил такую возможность! Выследив её, мы могли бы выйти на их подпольную сеть… – Он сел за письменный стол и холодно посмотрел на Рупперта. – Кому ты теперь нужен, Рупперт? – резко прозвучал его голос. – Я могу предположить, что ты умышленно это сделал. Это провал тебе дорого обойдётся! Напрашивается вывод, что ты ведёшь двойную игру…

Рупперт хотел что-то сказать, но словно застряли у него в горле. Он почувствовал, как дрожат его колени. Он, капитан Рупперт, из знатного немецкого рода, стоит, вытянувшись как мальчишка, перед каким-то бывшим коммивояжёром, который держит его в руках!

А Лотар, чувствуя, как нарастает в нём ярость, уставился на него бесцветными пустыми глазами. Через несколько минут ещё большая ярость охватила его. Зазвонил телефон, и то, что услышал штурмбаннфюрер, окончательно, вывело его из терпения.

– Как, – заорал он в трубку, – пропала Бенита фон Хеннинг?! – Он брезгливо махнул рукой Рупперту, выпроваживая его из кабинета. Позднее он вызовет его ещё раз и выжмёт из этого предателя всё. А сейчас Лотару предстояло заняться другим, более серьёзным делом…

Профессор фон Хеннинг сообщил ему об исчезновении своей дочери. Как и при каких обстоятельствах она исчезла, Лотар не узнает до тех пор, пока не допросит охрану особняка профессора Хеннинга. Жандарм, который стоял на посту у ворот, клялся, что Бенита возвратилась домой около одиннадцати тридцати, как раз перед сменой караула. Все остальные жандармы, охранявшие особняк, также уверяли, что из дома никто не выходил и что в это время к дочери профессора никто не приходил. Сам профессор Хеннинг возвратился с приёма от генерала только ранним утром.

Но как же всё случилось? Каким чудом могла исчезнуть из дома Бенита? К кому она пошла? Может, её похитили? А если похитили, то как сумели усыпить бдительность охраны? А если жандармы были в сговоре? Нет, это исключено! Те, кто охраняли особняк профессора Хеннинга, – преданные люди Лотара, неоднократно им проверенные. Они не могли быть в сговоре.

То же самое спустя два часа Лотар доложил группенфюреру [ [2] ], когда тот вызвал его к себе, в огромный кабинет, окна которого выходили на безлюдную Полицейштрассе.

Группенфюрер сидел в кресле, холодно глядя на штурмбаннфюрера Лотара, который стоял навытяжку и думал, что он в сравнении со своим шефом простая пешка и группенфюрер в любую минуту может отправить его на Восточный фронт или приказать расстрелять в подвале. Это не возбуждало у Лотара протеста, только вызывало чувство страха, такого же страха, который появлялся у людей, стоявших по стойке «смирно» в его кабинете.

– Я сделал всё возможное, господин группенфюрер, – отрапортовал Лотар.

– Ничего вы, Лотар, не сделали, – холодно ответил шеф. – Если вы в течение двух дней не найдёте дочь Хеннинга, не хотел бы я оказаться на вашем месте. Что вам известно о Бените фон Хеннинг?