Только любовь, стр. 33

– Где я? День сейчас или глубокая ночь? – глядя перед собой, задавалась вопросом Илана, еще до конца не проснувшись.

Она очень сильно замерзла, все тело болело. Ночлег в шалаше, на подстилке из срубленных веток, казался ей верхом комфорта в сравнении с ночью в пещере.

– Умойся, и двинемся в путь, – предложил Ливтрасир.

– Ты давно не спишь? – быстро спросила Илана.

– Нет.

Илана хотела сесть. Ногу тут же свело, но она подавила стон.

– Куда пойдем? – гладя и разминая руками затекшие икры, спросила Илана.

– Туда, вдоль реки.

– До конца?

– Нет, придется свернуть, а потом еще долго идти без воды. Хорошо, что с тобой фляга.

– За день дойдем? – задала она новый вопрос, поднимаясь во весь рост.

– Нет.

– До Агенора отсюда можно добраться еще до полудня, – с досадой сказала Илана, стараясь размять занемевшие мышцы. Она не хотела казаться беспомощной или неловкой.

– Прямого пути у нас нет. Будем долго плутать. Если нам повезет, за два-три перехода доберемся до катакомб. Там будет проще.

– Это еще почему? – подойдя к реке, снова спросила Илана.

Она умывалась с большим удовольствием. Вода казалась ей теплой и очень приятной, совсем не такой, как вчера. Потом, набрав полную флягу, она отнесла ее спутнику.

– Катакомбы я знаю.

– А тот холод? Тот ужас у люка? Он просто сведет с ума!

– Будем надеяться, что нет, – сказал Ливтрасир. – Подойди ко мне и протяни руку. Мне нужно встать.

Его крепкие пальцы, сжимавшие руку, показались Илане слишком горячими.

– Можешь меня поддержать? – спросил он, обнимая Илану за плечи. – Потом я смогу идти сам.

Рука была тоже горячей. Илана хорошо ощущала тепло через плащ и колет. Это ее встревожило. Жар, исходящий от тела, не нравился. Ей оставалось надеяться, что теплота – это свойство его организма, а не первый признак болезни.

– Смогу. Но как идти, если не видно почти ничего? – осторожно спросила Илана.

– Я вижу. А ты просто чувствуй, куда я тебя поведу. Если нам попадется уступ, камень, щель, то я скажу.

– Раньше, чем я споткнусь?

– Разумеется.

– У тебя жар? – задала она главный вопрос, занимавший ее. – Я не знаю, что мне делать, если ты свалишься.

– Со мной все будет в порядке.

Сначала идти было просто. Тепло согревало, глаза привыкали к пещерной тьме. Скоро Илана с трудом начала различать очертания крупных камней и опасные трещины. (Выручал еле заметный свет мха и больших слизней.) Потом Илана начала уставать. Время словно застыло, и это ее угнетало. Илана не знала, как долго они идут.

– Нужно свернуть, – объявил Ливтрасир, кивнув в сторону коридоров, ведущих прочь от подземной реки. Отдохнем и пойдем.

– Будем спать?

– Если хочешь. Но лучше не стоит. Там, дальше, будет теплее и суше.

– Мне кажется, в этой реке что-то плавает. Может быть, рыба? – спросила Илана, садясь на большой камень. – Она, наверно, без глаз, но ее можно есть.

– Рыбы нет, – чуть помедлив, сказал Ливтрасир.

– Но ведь что-то плескалось!

– Ты тоже заметила блики?

– Какие?

– Они мне не нравятся, – сделав вид, что не расслышал вопрос, сообщил Ливтрасир. – Утром мне показалось: еще там, в пещере, где мы ночевали, с водой было что-то не так.

– Чепуха, – отмахнулась Илана. – Мы оба ее пили и умывались. Я даже купалась. Ты сам предложил мне… И что? Я жива и здорова.

– В воде что-то есть. Это не светляки и не рыба.

– Ну да! Пузырьки газа, как в лимонаде, – небрежно сказала Илана. – Я тоже заметила. Они немного щиплют язык и щекочут в носу, но вполне безобидны.

– Крупицы какой-то энергии… Там, где мы спали, их было куда меньше, чем здесь. Они странные…

– Слушай, нам долго плутать? – перебила Илана. (Пустой разговор утомлял хуже, чем долгий путь, вызывая прилив раздражения.)

– Если все будет, как раньше, идти еще около суток.

– До люка?

– До катакомб.

– Да, порадовал…

Они недолго сидели у русла. Илана опять искупалась, желая взбодриться, хотя Ливтрасир не советовал этого делать.

– Пить тоже нельзя? Из-за газа? – ехидно спросила она, закрутив пробку фляжки.

Мужчина решил промолчать.

– Слушай, а почему мы идем? Ты ведь можешь создать этот… Как его?… В общем, проход, позволяющий перемещаться туда, куда нужно?

– Сейчас не могу.

– Почему?

– Через перт идут, если есть Сила.

– А что, у тебя ее… Нет?

– Есть, но недостаточно. Обычный путь безопаснее.

– Это… Из-за обряда?

– Из-за поединка, – помедлив, ответил ей маг.

Что-то в тоне, которым он это сказал, подсказало Илане, что он не совсем откровенен. Возможно, волшебник не лжет, но он не говорит ей всю правду.

– Теперь ты… Как я?

– Не совсем.

– Чем же мы отличаемся? – прямо спросила она, ощутив прилив сильной тревоги.

– Во-первых, я вижу и в темноте, а ты нет. Во-вторых, я… Я чувствую правильный путь. В третьих, если мы снова столкнемся с чужой Силой, я смогу дать ей отпор.

– Все опять будет виться, сверкать и искриться? – спросила Илана с глухой неприязнью.

– Увидишь.

Они помолчали какое-то время.

– Скажи, почему ты простил? Почему ты не хочешь меня наказать? – вдруг спросила Илана. (В словах звучал вызов.) – Ведь именно я…

– Потому что я понял тебя, – ровным тоном сказал Ливтрасир.

– То есть?

– Ты не хотела меня подвести. Ты считала, у нас общий враг.

– Но ведь я не вмешалась, когда было нужно!

– Я знаю, что Сила пугает.

– Ага! Начинаем играть в благородство? – почувствовав сильный прилив раздражения, заговорила Илана. – А ведь клиры правы! Без Силы нам было бы проще.

– Ошибочный вывод. Они хуже «Службы», – прервал Ливтрасир.

– Чем? И для кого? – вопрос Иланы звучал с откровенным сарказмом.

– Для всех. В том числе и для вас, для людей. Мастер «вбирает» чужую энергию с жизнью, но он понимает – без Силы ему не прожить. Клиры глушат ее, обрекая поверивших им на безумие и вырождение.

– Но клиры ведь заявили тебе, что они непричастны к истории Ионна?

– Представь, – снова делая вид, что не слышит ее, продолжал Ливтрасир. – Поначалу клиры начнут гасить Силу таких, как мы, Наделенных. Но ведь проявления Мощи различны. Илана, ты думаешь, ты человек?