Десять меченосцев, стр. 111
– Кто такой Мусаси?
– Что-то не встречал такого имени среди знаменитых мастеров меча.
– Впервые слышу.
– Должно быть, отважный боец, коли пошел на самого Ёсиоку. Стоит посмотреть!
Оцу замерла на месте как вкопанная. Осуги и Дзётаро тоже остановились, ловя обрывки разговора. Имя Мусаси пробегало по толпе, как рябь, поднятая на реке стайкой рыб.
Книга четвертая.
Ветер
Пустошь
Фехтовальщики из школы Ёсиоки собрались на поле у развилки дорог, ведущих в Нагасаки и Тамбу. За аллеей деревьев ослепительно сверкала заснеженная цепь гор, обступавших Киото с северо-востока.
Кто-то из учеников школы предложил развести костер, потому что совсем застыл от прикосновения с собственными ножнами. Стояла ранняя весна, шел девятый день нового года. Дул пронизывающий ветер, и даже птицы, казалось, пели как-то печально.
– Хорошо горит!
– Поосторожней! Может поле загореться.
Ученики придвинулись к весело потрескивающему пламени, однако вскоре Уэда, отгоняя руками дым, проворчал:
– Слишком большой огонь.
Взглянув на ученика, который хотел подбросить листьев в костер, он сказал:
– Хватит уже! Прошел час.
– Уже седьмой час.
Все не сговариваясь посмотрели на солнце.
– Почти семь.
– Пора бы молодому учителю прибыть.
– В любую минуту появится.
Ученики вглядывались в дорогу, ведущую из города.
– Как бы не случилось чего!
Коровье мычание нарушило тишину. На поле когда-то стояли коровники для императорского стада, и здесь до сих пор бродили оставшиеся от него коровы.
Солнце, поднимаясь выше, грело теплее, воздух наполнялся запахом сухой травы и навоза.
– Мусаси, верно, уже поджидает на поле у храма Рэндайдзи.
– Пожалуй.
– Пусть кто-нибудь посмотрит, идти недалеко.
Никому не хотелось отходить от костра. Все примолкли, отворачивая лица от густых клубов дыма.
– Может, произошла какая-то путаница?
– Нет, Уэда договорился обо всем с молодым учителем вчера вечером. Недоразумения исключены.
– Не удивлюсь, если Мусаси уже на месте поединка, – вступил в разговор Уэда. – Молодой учитель может намеренно запоздать, чтобы противник понервничал. Подождем еще немного. Нам нужно действовать осмотрительно и не давать повод злословить, что мы пришли на помощь молодому учителю. Молва запятнает честь школы. Будем терпеливо ждать его. Да и кто такой Мусаси? Простой ронин! Сплетни приписывают ему способности, которых на деле нет.
Ученики, видевшие Мусаси в прошлом году в додзё Ёсиоки, думали иначе, однако и они не допускали мысли о поражении Сэйдзюро. Вся школа настроилась на неизбежную победу учителя, однако ученики знали, что нельзя исключать случайности. О поединке было извещено публично, поэтому ожидался наплыв зрителей, что привлекло бы внимание к школе Ёсиоки и повысило бы авторитет их учителя.
Несмотря на предупреждение Сэйдзюро, что помощь учеников ему не понадобится ни при каких условиях, в это утро у развилки дорог их собралось человек сорок, чтобы поддержать боевой дух учителя и на всякий случай быть под рукой. Среди них был Уэда Рёхэй с пятью другими бойцами из числа «Десяти меченосцев дома Ёсиоки».
Было половина восьмого. Увещевания Уэды не успокоили учеников. Зрители, собравшиеся посмотреть поединок, недоумевали.
– Где Мусаси?
– А второй – Сэйдзюро?
– А эти самураи что тут делают?
– Помощники, верно.
– Странный поединок. Помощники явились, а главных соперников нет как нет.
Толпа росла, гул голосов усиливался, но зрителям хватило благоразумия не приближаться к ученикам Ёсиоки. В ответ молодые самураи не обращали внимания на зевак, торчавших из зарослей тростника или примостившихся на ветвях деревьев.
Дзётаро деловито пробирался сквозь толпу, волоча за собой длинный меч и шаркая сандалиями не по размеру. Он разглядывал только женщин. «Нет! Опять не она! – бормотал он. – Что случилось с Оцу? Неужели она не знает о сегодняшнем поединке?» – удивлялся Дзётаро.
Оцу должна прийти. Мусаси грозила опасность. Что могло ей помешать?
Поиски вконец измотали Дзётаро. «Странно, – думал он. – Я не видел ее с новогоднего утра. Может, заболела? Подозрительно ласковой была старая карга. Может, обвела ее вокруг пальца? Вдруг Оцу в беде?»
Дзётаро переживал за Оцу больше, чем за поединок, исход которого был ему ясен. Все верили в победу Сэйдзюро, но только не Дзётаро, перед взором которого простиралась равнина Ханъя, а на ней учитель и грозные копьеносцы храма Ходзоин.
Дзётаро остановился. «Что-то здесь не так, – подумал он. – Почему весь народ здесь? В объявлении написано, что бой состоится на поле около храма Рэндайдзи».
Этот вопрос заинтересовал одного лишь Дзётаро.
– Эй, мальчик, подойди! – раздался из толпы повелительный голос. Дзётаро узнал человека, который в новогоднее утро наблюдал за Мусаси и Акэми, когда они беседовали на мосту.
– Что вам угодно? – отозвался Дзётаро.
Сасаки Кодзиро, не спеша подойдя к мальчику, оглядел его с ног до головы.
– Тебя я недавно видел на улице Годзё?
– У вас прекрасная память.
– Ты был с какой-то женщиной.
– Да, ее имя Оцу.
– Оцу? Скажи-ка, она имеет какое-нибудь отношение к Мусаси?
– Вообще-то да.
– Она его двоюродная сестра?
– У-у-хм.
– Сестра?
– Ну, это…
– Да кто же она ему?
– Она его любит.
– Они любовники?
– Не знаю. Я только ученик Мусаси. – Дзётаро гордо выпрямился.
– Вот почему ты здесь! Смотри, толпа волнуется. Ты должен знать, где Мусаси. Он сегодня выходил из гостиницы?
– Откуда мне знать? Я давно его не видел.
Несколько человек, проталкиваясь сквозь толпу, приближались к Кодзиро. Ястребиный взгляд Кодзиро устремился на них.
– Вот ты где, Сасаки!
– А, это ты, Рёхэй!
– Где пропадал? – спросил Рёхэй, сжимая руку Кодзиро, словно беря его в плен. – Десять дней не заглядывал в додзё. Молодой учитель хотел с тобой потренироваться.
– Что за беда? Зато сегодня я здесь.
Товарищи Рёхэя как бы невзначай взяли Кодзиро в кольцо. Все двинулись к костру.
Длинный меч и яркая одежда Кодзиро привлекли внимание зевак.
Толпа всколыхнулась.
– Мусаси!
– Конечно!
– Никакого сомнения!
– Слишком вызывающе одет. Но не слаб, сразу видно.
– Это не Мусаси! – возмущенно крикнул Дзётаро. – Мусаси совсем не похож на него. Мусаси никогда не одевается как актер в театре Кабуки.
Не слышавшие замечания Дзётаро вскоре поняли свою ошибку. Недоумение зрителей возрастало.
Кодзиро разговаривал с учениками Ёсиоки, окидывая их презрительным взглядом. Те хмуро слушали.
– Считайте, что дому Ёсиоки повезло, потому что ни Сэйдзюро, ни Мусаси вовремя не явились, – говорил Кодзиро. – А вам лучше, разбившись на группы, перехватить Сэйдзюро и увести его домой, пока его не покалечили.
Наглый совет возмутил молодых самураев, но Кодзиро невозмутимо продолжал:
– Попомните мои слова, это лучшее, что вы можете сделать для вашего учителя. – Речь Кодзиро приобретала высокопарный оттенок. – Меня послали небеса, чтобы помочь советом дому Ёсиоки. Вот мое предсказание: если бой состоится, Сэйдзюро проиграет. Не хотелось бы говорить, но Мусаси неминуемо побьет Сэйдзюро, а может, и убьет его.
Миикэ Дзюродзаэмон, выпятив грудь, с криком: «Какое оскорбление!» двинулся на Кодзиро. Вцепившись в эфес, Дзюродзаэмон готов был выхватить меч из ножен. Кодзиро, смерив его презрительным взглядом, проговорил:
– Вам, видимо, не понравились мои слова. В таком случае примите мои извинения. В моей помощи, похоже, никто не нуждается.
Последние слова Кодзиро произнес с видом полного безразличия.
– Никто и не просил о помощи, – возразил один из учеников.
– Начнем с того, что это не так. В противном случае вам незачем было приглашать меня погостить в доме Ёсиоки. Сэйдзюро и все вы старались во всем угодить мне.