Откуда в небе лошади?, стр. 8

– Хорошо.

Силуэт двинулся в нашу сторону, и вскоре в круге лунного света мы увидели… Как бы это пером описать да в сказке сказать? Это был молодой юноша, лет восемнадцати – восемнадцати с половиной, очень красивый, но, правда, в изрядно потертом фраке.

– Что же в вас страшного? – искренне удивилась я.

– Как? Разве вам не страшно?! – еще более искренне удивился «силуэт».

– А что, уже надо бояться? – совершенно искренне переспросила Ясна.

– Ну, не знаю… обычно… Ах, я, кажется, понял. Вы, наверное, ожидали увидеть ужасного монстра с драконьей головой, чудовище с клешнями вместо рук, клыками, с которых стекают капельки невинной крови младенцев? Нет. Это все в прошлом, это стилистика средневековья. Сейчас современные черные маги работают куда изящней и изощренней! Будь я таким, каким вы меня ожидали увидеть, то дети давно бы уже отстрелили меня из рогаток. Нет. Я действительно заколдован. На самом деле я выгляжу не так. Асмодея превратила меня в красивого юношу, поэтому меня все и боятся, ведь еще с пыльной древности известно, что красота убивает, а кто же в наше время хочет быть убитым? Вдобавок ко всему, она изменила мое лицо, и теперь оно похоже на лицо жестокого тирана Устрена Пятого Безжалостного, жившего несколько недель назад. И люди, видя меня, думают, что он восстал из мира мертвых и снова начал творить свои тиранства и злодейства. Вот народ и боится: кто при встрече со мной разбегается по сторонам, а кто и камнем норовит бросить или осиновый кол в грудь, а порой, простите, и в задницу, вбить. Есть еще и смельчаки, что и на костер не прочь бы меня затащить, прокоптить да засолить в бочки. Сейчас это модно и престижно – на свадьбах или поминках есть «Чудовища в томате». Вот я и брожу по ночам, чтоб людей не видеть и себя не показывать.

– Как зовут тебя? – шепотом спросила Ясна, незаметно перейдя с незнакомцем на «ты».

– Когда-то меня звали Омлат принц Меланхольский.

– Но за что же Асмодея совершила с вами такой непростительный поступок? – поинтересовалась я у несчастного юноши.

– Ах, сударыни, это очень печальная история. Немало слез вы прольете, прежде чем дослушаете до конца. Но смею ли я занимать ваше внимание на столь долгий срок? Уже поздно, и благородным синьорам пора спать, а я, монстр печального образа, точнее, простите за каламбур, печального образинства, не смею вас задерживать. Лучше я снова отправлюсь бороздить просторы этого дремучего леса, неукротимо и бескорыстно храня в сердце своем бездонную и бездумную тоску о светлом мире…

Мы с малышкой и не ожидали такого высокого слога от Омлата, поэтому в один голос ответили:

– О Омлат! У нас еще есть время перед сном, и мы очень хотели бы выслушать твою трагическую, душеощипательную историю, прежде чем ты снова отправишься в свое одиночное плаванье по этому дремучему лесу!

Сердце юноши дрогнуло.

– Хорошо. Я расскажу вам.

Мы уселись на пеньки и стали внимать каждому слову этого несчастного мальчика.

ТАК ГОВОРИЛ ОМЛАТ

… Восемнадцать лет назад в семье короля Инктия Смока и королевы Гертруды (так маму назвали в честь праздника героев труда) родился сын. Это был я. Что такое королевская жизнь, думаю, объяснять не стоит: сплетни, интриги, убийства, месть и роскошь, роскошь, роскошь… Но мое нежное сердце еще с младенческих лет хотело чего-то большего, необычного, более возвышенного. И вот однажды в королевском дворе появился неизвестно откуда взявшийся человек.

Одет он был в лохмотья, но вид его был благороден и светел: четкие черты лица, светлые длинные волосы и исключительно интересные взгляды на жизнь и женщин. Он уселся посреди двора, положил на землю перед собой шляпу и запел, сопровождая свой вокал игрой на гитаре. И в тот миг я понял, что это то, о чем я мечтал всю свою сознательную и бессознательную жизнь. Я понял, что это и есть венец человеческого прогресса – бытие бродячего музыканта. Я приказал доставить гостя в мои апартаменты, где мы с ним и побеседовали за кружкой прекрасного пива «Настоящий мужик с Севера!».

– Как зовут тебя? – спросил я.

– Трук Бок Ейн, – представился он.

– Ты бродячий музыкант?

– Да, ваше юное величество, я – бредячий музыкант.

– Скажи мне, музыкант, счастлив ли ты?

– Не совсем, ваше юное велячество, не совсем счастлив.

– Чего же тебе не хватает для полного счастья?!

– Набора серебряных струн.

– Эй, слуги, принесите моему гостю набор серебряных струн! – приказал я, и через десять минут музыкант уже касался их пальцами на своем инструменте.

– Теперь-то ты счастлив?

– Конечно! Отныне имя мое будет звучать так: Трук Бок Ейн Серебряные Струны!

Я решился:

– Научи меня писать стихи и играть па гитаре! Я тоже хочу быть счастливым!

– Нет проблем! Правильно! Как говорится, «каждому фрукту свой рот»! Пошли!

И мы отправились в путь. Через время я выучился владеть словом, как собственной рукой, а в мастерстве игры мне не стало равных. Слава и усы мои росли не по дням, а по два дня, и в народе меня прозвали Гелен Гсонг Трек Долгоиграющий. Это оттого, что я прославился искусством сочинения и исполнения длинных баллад.

– Не может быть! – воскликнула Ясна, перебивая Омлата. – Это вы, тот самый известный Гелен Гсонг Трек Долгоиграющий?!!

– Да, это я, тот самый, известный.

– Господи, какое счастье! Как я обожаю твои баллады: «В ночном небе астероид – истероид», «Осторожно, королева…», «От заката – без ответа», а самая моя любимая песня «Все твое – во мне!» – это просто бомба!!! Я каждый день слушаю твои песни на магическом кристалле.

«Вот это да, – подумала я, – оказывается, я совершенно не знаю, чем живет моя малышка. Вот так незаметно у нее и начинается пресловутый переходный-заходный-безотходный возраст!» Но Омлат настороженно переспросил:

– На магическом кристалле?

– Да, а что?

– Так вы волшебницы???

В его интонации почувствовались какой-то тихий ужас и детский испуг.

– В каком-то смысле да, но ты продолжай, продолжай… – сменила тему Ясна.

– Хорошо. Итак, мы с моим другом целый год бродили от селения к селению, пока не причалили к деревне Авгиевка. Тут мы остановились на долгое время. Но следует сказать еще, что в каждой новой деревне мы любили играть в одну игру, она называется «Амур и его команда». Эту игру придумал один старый граф Казан Новый. Правила очень просты: в любом населенном пункте находится одинокая, но еще молодая вдовушка, а таких, с нашим теперешним финансовым разложением в стране, найти нетрудно, и начинаешь ей помогать по хозяйству, пока она сама не предложит тебе стать хозяином… Впрочем, суть не в этом. И вот мы с Трук Бок Ейном Серебряные Струны нашли такую вдовушку. Правда, она почему-то жила в лесу, но мало ли что могло в судьбе у человека случиться. Поначалу все было хорошо, все было по правилам: мы собирались вечером у костра, пели песни, пекли картошку, рассказывали друг другу смешные истории про друг друга и… В общем, через несколько дней Асмодея предложила мне остаться у нее жить. А я отказался.

– Почему же?

– Сложно объяснить. Тут уж много факторов сошлось. Но я вам расскажу. Хоть кому-то надо излить душу, иначе она начнет изливаться сама в себя!

– Да, мы все во внимании.

– Дело в том, что… как бы сказать… обычно мы принимали предложение вдовушки, день-два хозяйничали, а потом убирались восвояси. А тут вышел какой-то странный случай. Но чтобы это было понятно, мне придется рассказать еще об одном факте моей нелегкой биографии. Когда-то в далеком детстве наше королевство посетил известный маг и волшебник, великий ясновидящий, яснослышащий, яснонюхающий и ясномыслящий чародей по имени Будисмаишна Трисодингор. Отец спросил его о моем будущем. Маг долго колебался, но все же решился, только с одним условием, что я о его пророчестве знать не буду. Меня увели из тронного зала. И в мое отсутствие волшебник открыл родителям тайну моего грядущего. Но ни он, ни мои папа с мамой не догадывались, что я все-таки умудрился подслушать их разговор. Не буду уточнять – как, в королевской семье, как говорят у нас, этому учатся еще с пеленок и сосок. Слова, сказанные чародеем, я запомнил на всю жизнь: «Сын ваш потерпит неизбежное несчастье по причине большой и светлой любви. Не удивляйтесь, бывает и такое. Сын ваш влюбится в прекрасную незнакомку со светлыми, как июльское солнце, волосами и бездонными, как королевская казна, глазами, и синими-синими, как океан… Если они поцелуются, то отпрыск ваш тут же превратится в осла из чистого золота».