Опасное лето, стр. 14

Если бы малышка Мю была чуть побольше, она бы непременно утонула. А она легко, словно пузырек, вынырнула из водоворота и, отфыркиваясь и отплевываясь, показалась на поверхности. Она плыла, как пробочка, и поток быстро уносил ее все дальше и дальше.

«Страсть как забавно, – подумала она. – Вот уж удивится моя сестра!»

Оглядевшись вокруг, она заметила плывшие рядом поднос для пирожков и шкатулку Муми-мамы. После недолгого раздумья (хотя на подносе еще оставалось несколько пирожков) она выбрала шкатулку и залезла туда.

Покопавшись в содержимом шкатулки и спокойненько разрезав несколько клубков ангорской шерсти, она свернулась калачиком в уютной шерстяной ямке и безмятежно заснула.

Шкатулка с нитками плыла и плыла. Ее занесло в заливчик, где дом сел на мель. Покачавшись в прибрежных камышах, шкатулка наконец увязла в иле. Но малышка Мю не проснулась. Она не проснулась даже тогда, когда рыболовный крючок взвился над ней и за... (Дорогой читатель! Приготовься к неожиданности!) ...цепился за шкатулку. Крючок дернулся разок-другой, леска натянулась, и шкатулка осторожно поплыла.

Случайности и совпадения творят чудеса. Ничего не зная друг о друге и о приключениях друг друга, семейство муми-троллей и Снусмумрик случайно оказались в одном и том же заливе в самый вечер летнего солнцестояния. Это и в самом деле был Снусмумрик. В своей старой зеленой шляпе он стоял на берегу и таращился на шкатулку.

– Клянусь шляпой, это маленькая мюмла, – сказал он и вынул трубку изо рта. Он коснулся малышки Мю крючком и приветливо сказал: – Не бойся!

– Я даже муравьев не боюсь, – ответила Мю и села в шкатулке.

Они посмотрели друг на друга. В последний раз, когда они виделись, Мю была такой маленькой, что ее едва можно было разглядеть, поэтому нет ничего удивительного, что они не узнали друг друга.

– Агу, детка! – сказал Снусмумрик и почесал за ухом.

– Сам ты «агу»! – ответила Мю.

Снусмумрик вздохнул. Он приехал сюда по важному делу, надеясь хоть немного побыть в одиночестве, прежде чем вернуться в Муми-долину. И вот какая-то растяпа-мюмла посадила своего ребенка в шкатулку с нитками. Ничего себе!

– Где твоя мама? – спросил он.

– Ее съели, – пошутила Мю. – У тебя есть какая-нибудь еда?

Снусмумрик показал трубкой на маленькую кастрюльку с горошком, попыхивающую над костром. Поблизости стояла другая кастрюлька с горячим кофе.

– Но ты небось пьешь только молоко? – спросил он.

Малышка Мю презрительно засмеялась. Не моргнув глазом, она проглотила целых две чайных ложечки кофе, и потом съела в придачу по крайней мере четыре горошины.

Залив огонь водой, Снусмумрик протянул:

– Ну и ну!

– А теперь мне снова хочется спать, – сказала малышка Мю. – Но мне больше нравится спать в карманах.

– Ладно, – сказал Снусмумрик и сунул ее в карман. – Главное, что ты знаешь, чего хочешь.

Клубок ангорской шерсти она прихватила с собой.

А Снусмумрик отправился дальше по прибрежным лугам.

Девятый вал, обессилев, присмирел в бухте. Здесь во всей своей красе царило лето. От извержения вулкана остались лишь облака пепла да чудесные темно-багровые закаты, которыми частенько любовался Снусмумрик. Он не имел ни малейшего представления о том, что случилось с его друзьями в Муми-доле, и полагал, что они все также мирно сидят на своей веранде и празднуют день летнего солнцестояния.

Иногда ему приходила в голову мысль, что, наверное, Муми-тролль заждался его... Но прежде чем возвратиться, Снусмумрик должен был свести счеты со Сторожем парка. И дело это можно было уладить лишь в день летнего солнцестояния. Завтра все уже будет в порядке.

Снусмумрик достал губную гармошку и принялся наигрывать старинную песенку Муми-тролля о том, «как все мелкие зверьки нацепляют бантики на хвосты».

Малышка Мю тотчас проснулась и выглянула из кармана.

– Я тоже знаю эту песенку! – закричала она. И Мю запела своим тоненьким и пронзительным, похожим на комариный писк, голоском:

– Где ты слышала эту песню? – удивленно спросил Снусмумрик. – Ты спела почти без ошибок. Ты просто чудо-ребенок!

– В этом можешь не сомневаться, – ответила малышка Мю. – Кроме того, у меня есть секрет.

– Секрет?

– Да, секрет. Я знаю грозу, которая совсем не гроза, и знаю зал, который вертится как карусель. Но больше я ничего не скажу!

– У меня тоже есть секрет, – сказал Снусмумрик. – Он спрятан в моем рюкзаке. Скоро ты его увидишь, потому что я сведу старые счеты с этим негодяем!

– Большим или маленьким? – спросила малышка Мю.

– Маленьким, – ответил Снусмумрик.

– Это хорошо, – сказала малышка Мю. – С маленьким негодяем куда легче справиться.

Довольная, она снова залезла в клубок ангорской шерсти, а Снусмумрик осторожно пошел вдоль длинного забора. То тут, то там висели таблички с надписями:

Сторож со Сторожихой жили, само собой разумеется, в парке. Они подрезали и подстригали деревья, придавая им форму шара или куба. Дорожки в парке были прямые как стрелы. Не успевала травка подрасти, как ее тут же подстригали, и ей снова приходилось, напрягая все силы, тянуться вверх.

Лужайки с подстриженной травой были обнесены высоким палисадом, и повсюду можно было прочесть надписи, сделанные большими черными буквами: запрещается то-то и то-то.

В этот ужасный парк каждый день приходили двадцать четыре крошечных забитых малютки, которых либо забыли по той или иной причине, либо они сами потерялись. Это были мохнатые лесные малютки. Они ненавидели и этот парк, и песочницу, в которой их заставляли играть. Они хотели лазить по деревьям, стоять на голове, бегать по траве...