Финикийский корабль, стр. 26

9. СОФЭР ПОКИНУЛ НАС

Ожидая благоприятного ветра, мы пробыли еще несколько дней на Счастливом острове. Таких островов несколько, они находятся недалеко друг от друга, и на каждом живут люди народа уанчи.

Я нашел глину и изготовил для Софэра много плиток: на них он описал наш путь от Карт-Хадашта до прибытия на остров. Я сделал из глины также круглую печку с решеткой и поддувалом, в которой обжег плитки с записками Софэра. Их он закопал в пещере, где стоят высушенные тела предков уанчи [53].

Я горячо просил Софэра поехать с нами обратно на мою родину, в Авали, и обещал, что он будет жить у нас как родной. Но Софэр отказался:

— Всю жизнь я искал людей, которые не делают несправедливости и не угнетают слабых. Теперь я нашел их. Может быть, я еще сумею научить их письму и другим знаниям, хотя силы мои слабеют. Когда-нибудь настанет счастливое время — это будет через тысячу, или две, или три тысячи лет, — но тогда, конечно, люди уже не будут воевать, не будет насилий, рабства и убийств. Люди будут изучать мир, законы жизни и природы. Они будут раскапывать землю, чтобы узнать, что находится внизу под нами, и тогда найдут мои плитки. Они прочтут о том, как несправедливо и жестоко народы жили в наше время и как трудно было людям устраивать лучшую жизнь. А ты, мой дорогой Эли, поезжай домой. Бен-Кадех — честный и храбрый моряк, и он тебя привезет на твою родину, в Авали. Мою белую ослицу, если она еще жива, я дарю тебе. Ты на ней будешь возить в Сидон для продажи твои глиняные кораблики.

— Нет! — ответил я. — Теперь я стану только моряком. Я видел всякие чудовища — и морские и человеческие, вроде Меремота и Лала-Зора, и теперь меня ничто уже не может устрашить.

Когда ветер задул в сторону Африки, Бен-Кадех спросил всех товарищей, не желает ли кто остаться на острове, но никто, кроме Софэра, не захотел поселиться среди народа уанчи.

Когда корабль отплыл от острова и парус наполнился ветром, я с грустью смотрел на берег, где среди уанчи стоял Софэр — самый удивительный, мудрый и добрый человек, какого мне случалось встречать и с которым мне приходилось теперь навсегда расстаться.

Мы плыли несколько дней, и наконец впереди показались линия берега и скалистые горы. Я узнал столбы Мелькарта: черный — с севера и розовый — с юга. Они постепенно раздвигались, и между ними засинел пролив. Там начиналось Внутреннее море, по которому уже нетрудно доплыть до родного Авали, где я увижу Ам-Лайли и, может быть, моего дорогого отца Якира.

Я завернулся в старый плащ, оставленный мне Софэром, и улегся между канатами на передней площадке на носу корабля.

Перед моими глазами вырастала наша хижина с пальмой, улица, которая вела к тому пустырю за огородами, где ребята вместе с Гамалиелем играют в шарики. Как они все закричат, когда я появлюсь перед ними! Мы заберемся в старый шалаш, чтобы нам никто не помешал. Много дней придется рассказывать им все, что я видел и узнал за время плавания на «Кокаб-Цафоне».

Как будут негодовать Гамалиель, Бахья и другие на тех, кто обижал нас, и как начнет реветь от страха маленький Ханания, особенно когда я буду рассказывать про осьминога, а затем мы все…

На этой незаконченной фразе обрывается повесть финикийского моряка о его удивительном путешествии на маленьком парусном и гребном корабле в страну Канар и на Счастливые острова, совершенном две с половиной тысячи лет назад.

Ознакомившись с этой повестью, читатель может убедиться, что и в древние времена, так же как и теперь, люди любили свою родину, трудились, заботились о своих родных и близких; матери так же нежно лелеяли своих детей, оплакивали пропавших и радовались, встречая снова тех, кого считали давно погибшими.

И тогда были пытливые искатели знаний, как Софэр-рафа. Они бродили по разным странам, изучая жизнь народов. Были также ученые, как Сунханиафон-карфагенянин, стремившиеся понять законы Вселенной и происхождение видимого мира и на папирусных или пергаментных свитках излагавшие свои мысли и знания.

Уже тогда мореплаватели, среди которых особенно предприимчивыми и смелыми являлись финикияне, заводили дружеские связи с разными народами, открывали новые земли, а за ними пробирались туда купцы и морские пираты; первые вели меновую торговлю, вторые грабили прибрежные селения и увозили захваченных пленных, обращая их в рабов.

Было ли в действительности путешествие маленького Элисара, сына Якира, на крайний Запад, к Счастливым островам, или это фантазия, сказка — не это имеет значение; более важно то, что вся жизнь и быт той отдаленной эпохи описаны правдиво. Вот почему повесть «Финикийский корабль» может оказаться полезной и поучительной для наших юных советских читателей, которые из нее узнают, как жили люди две-три тысячи лет назад…

ПРИМЕЧАНИЯ

Финикия — страна предприимчивого, смелого, очень одаренного народа финикиян, занимавших узкую береговую полосу на восточном берегу Средиземного моря. Финикияне называли себя «сынами Анат».

Горные хребты, выходящие длинными мысами в море, создавали естественные удобные бухты, что помогало населению заниматься рыболовством и мореплаванием.

Население использовало каждый клочок земли. Горы расположены террасами, здесь с древних времен культивировались пшеница, а также виноград, оливки и другие фруктовые деревья.

В горах росли ценные кедры, особенно пригодные для постройки кораблей, а также дубы, сосны, ели, кипарисы.

Главными городами Финикии, имевшими большие, удобные для кораблей и хорошо защищенные гавани, были Тир и Сидон. В описываемое время в городе Тире жил могущественный царь Хирам, который, находясь в союзе с царем Соломоном, устроил удобные пути, охраняемые особой стражей, между Египтом, Персией и другими восточными странами. Эта международная торговля очень обогатила Финикию.

Как мореходы финикияне отличались исключительной смелостью. Греческий историк Геродот утверждает, что они, отправившись из Красного моря, обогнули «Черный материк» (Африку), доплыли до геркулесовых столбов (Гибралтара) и далее, Средиземным морем, прибыли в Карфаген.

Финикийские мореплаватели на своих маленьких парусных и гребных судах огибали также Европу и, может быть, заходили в Балтийское море, где на побережье торговали с туземцами, особенно разыскивая «электрон», как раньше назывался янтарь, считавшийся драгоценным и обладающим целебными свойствами.

Соломон — царь Израильско-иудейского царства в Палестине, сын Давида.

Во всех сказаниях ему приписывается особая мудрость. При Соломоне развилась торговля, был создан торговый флот. Он построил в Иерусалиме храм, получивший название «храм Соломона», от которого до настоящего времени сохранились только остатки стен, так называемая «Стена плача».

Пираты. — В древности морские пираты являлись бичом мореплавателей, свирепствуя на всех морских путях.

Счастливые острова. — У древних греков были предания, что на далеком западе, за столбами Геракла (Гибралтар), среди беспредельного грозного океана лежат Счастливые, или Блаженные, острова, на которых обитают тени светлых героев, наслаждаясь безмятежным вечным счастьем, и земли этих островов называются Елисейскими Полями. Об этом упоминает Гомер в «Одиссее», поэт Гесиод и другие.

Древние арабы также упоминали в своих сказках и легендах об этих островах, называя их «Вечными» или «Счастливыми» (Джезали эль-Халидад).

Впоследствии острова получили название «Канарских» — возможно, по имени легендарной страны Канар, якобы лежавшей на западном берегу Северной Африки.

От мыса Джуби до Канарских островов 101 километр .

Они составляли архипелаг из семи больших и нескольких меньших островов.

По мнению некоторых ученых, все эти острова возникли вследствие вулканических извержений. Они покрыты горами. На островах много вулканов, которые до сих пор проявляют свою деятельность.