Проклятие пятого уровня, стр. 35

– Проходите, – говорю я, сам выходя в коридор и давая команду открыть дверь.

Оба типа, поразительно похожие друг на друга, оказываются в квартире, захлопывают за собой дверь, и почти тут же в руке каждого из них появляется пистолет.

– Шалькин, давай без лишнего шума, – говорит тот же, который представлялся сантехником. – Девчонка у тебя, мы это знаем. Пускай выходит, и не будет никакой крови.

– Уберите лучше эти игрушки, а то смешно становится. Не хотите крови, тогда идите по-хорошему, а то я сегодня не в настроении, еще сломаю вам что-нибудь.

– А я ведь могу и на курок нажать, – замечает главный. – Где ты ее прячешь? Там? – он безошибочно указывает на дверь. – Проходи, он у меня на мушке!

Второй выходит вперед, явно намереваясь обойти меня и войти в комнату. Я могу остановить его, но нет гарантии, что успею увернуться от пули. Или – кинуться на главного, но ведь и у второго есть пистолет!

Есть только один безотказный вариант, и сейчас именно тот случай, когда придется им воспользоваться.

– Кламьерт! – произношу я зоувскунское слово, которое означает: «убей!»

На долю секунды в коридоре мелькают два луча, достаточно ярких, чтобы светиться в глазах еще по меньшей мере минуту. Оба лже-сантехника падают, как подкошенные, с красными точками посреди лба. Один из них еще успевает нажать на курок, но пуля проходит мимо меня и застревает в стене. Только два слабых крика – а потом тишина и покой, и только кровавые точки постепенно превращаются в пятна.

Первый раз мне пришлось применить защитную систему, которую я соорудил в своей квартире еще два года назад. Но ведь любые вещи делаются для того, чтобы их применять, не так ли?

Обращаю взгляд на дверь – и застываю на месте.

Лена осторожно выглядывает оттуда и смотрит то на меня, то на лежащие на полу трупы.

Есть Основная инструкция, которую я только что нарушил, применив лучевое оружие. И есть дополнение о том, что свидетельства нарушений должны быть устранены, включая физическое уничтожение людей.

Но ты никогда не сделаешь этого, Кайтлен, потому что даже и подумать не можешь о том, чтобы причинить боль этой девушке.

Однако сейчас мои действия уже не имеют никакого значения.

– Андрей, я должна отвезти тебя в Порт, – говорит Лена.

Слово «Порт» настолько не ассоциируется у меня с образом этой девушки, что я продолжаю стоять и тупо смотреть на нее.

– Это была последняя проверка, и ты нарушил Инструкцию, – говорит она грустным голосом. – Порт номер 3, ты знаешь.

Ну да, я думал о том, что за мной следят, но даже не пытался задать себе вопрос, кто конкретно это может быть. Только почему меня это совершенно не удивляет?

Потому что на подсознательном уровне я подозревал что-то подобное. Вспомнить хотя бы вопросы об инопланетянах и совпадение наших интересов насчет лунной базы. Но на уровне сознания я никогда не думал об этом, потому что считал Лену всего лишь наивной девчонкой. А теперь эта девчонка отвезет тебя, опытного наблюдателя, в Центр, а дальше…

– Вези куда угодно, – говорю обессиленным голосом. Если последний человек, которому я доверял, оказался из той же категории, что и некогда уважаемый мной Эйнос, то мне уже абсолютно наплевать, что будет дальше.

– Андрей, я не договорила. Я должна тебя отвезти, но я этого не сделаю.

– Почему?

– Потому что Эйнос не прав. Потому что я верю тебе и не хочу, чтобы он на тебе отыгрывался.

– Это правда, Лена? – я поднимаю на нее глаза.

– Правда, – она смотрит на меня, и я знаю, что она меня не обманывает.

– Тогда что мы будем делать?

– Что-нибудь придумаем!

Она подходит ко мне, мы обнимаем друг друга и просто стоим, и все мрачные мысли сами собой улетают прочь. А потом на их место приходит другая, одна-единственная мысль: может, еще не все так плохо в этом мире?

Часть вторая

I

Я оставался в машине до самого последнего момента и выпрыгнул, когда она уже ударилась в бортик. В следующее мгновение она слетела с моста, и я, не теряя ни секунды, прыгнул вниз – вслед за машиной. От удара об асфальт правую ногу пронзила адская боль, но совершенно некогда было обращать на нее внимание. Точку приземления я рассчитал точно – едущие навстречу не смогли бы увидеть за машиной мою фигуру, а водитель с другой полосы не разглядел бы меня через опоры моста. «Тойота» врезалась бампером в тротуар и сейчас опускалась на дорогу в перевернутом виде – для меня это зрелище напоминало замедленную съемку. Жалко машину, но что поделаешь… Было бы интересно понаблюдать, что с ней произойдет дальше, если бы только у меня было на это время. Его-то как раз и не было, поэтому я совершил безумное сальто, вылетая на обочину и скатываясь вниз по травяному склону. Несколько секунд пролежал неподвижно, удостоверяясь, что никто вроде бы не интересуется моей персоной. Наконец встал, и, словно не имея никакого отношения к происходящему, вышел на тротуар и направился к углу улицы. К счастью, возле этой транспортной развязки обычно не бывает пешеходов – они предпочитают подземные переходы.

Потом я дошел до угла по тротуару, свернул в ближайшую улицу и кинулся по ней прочь. Я знал, что никто не станет по-настоящему меня преследовать, но не мог быть уверен, что кто-то из наших не наблюдает за всем происходящим издалека. Если только я еще имею право называть их «нашими»…

Согласно Основной инструкции, никакие действия наблюдателей не должны вызывать подозрение. В том числе и их уход. Если человек просто отправится в Порт, чтобы никогда больше не появиться, какую реакцию это вызовет среди его знакомых? Конечно, они не имеют понятия, куда конкретно он направился. Да и вообще – сейчас вроде не война, но если кто-то вечером ушел и не вернулся, людей это по большому счету не так уж и удивит. Но мало ли что: найдется кто-нибудь особо заинтересованный и начнет разбираться… Если очень хорошо постарается, он выяснит, что до определенного момента вообще непонятно, где и кем этот человек был раньше, а теперь вот – весьма странным образом исчез. Что он может подумать? Конечно, до правды никто все равно не докопается, но так или иначе оставлять такие следы не по правилам. Поэтому уход всегда должен быть обставлен так, чтобы ни у кого не возникло сомнений в смерти ушедшего.

Раньше, лет тридцать назад и до этого, наблюдатели не проявляли бурной фантазии. Допустим, пошел человек в горы и не вернулся. Придраться в общем-то не к чему, а придумать можно все, что угодно – сорвался со скалы, попал под лавину, наткнулся на медведя и в таком духе. И ничего удивительного, что труп не нашли – в горах попробуй найти! Подобные же варианты существуют с лесом и морем – тоже достаточно просто и надежно. Но в последнее время Центр почему-то пересмотрел сценарии. То ли теперь в горы стали меньше ходить, то ли еще что. Так или иначе, насколько мне известно, сейчас более популярными стали другие варианты – всевозможные виды катастроф и бандитские разборки. Последнее вообще стало очень просто – иногда даже и при местных свидетелях, ведь вряд ли у кого-то возникнет желание проследить, куда унесли труп. А катастрофа – универсальный способ в том смысле, что годится для любого наблюдателя. Ведь это – явление случайное, и никто от него не застрахован. Подобную же случайность Центр подготовил и для меня.

Все прошло по заранее просчитанному сценарию, за исключением последнего пункта. Согласно этому пункту, Лена должна была посадить меня в свою машину и увезти в Порт. Вместо этого она сейчас, должно быть, уезжает на этой машине одна, в то время как я уже еду в переполненном автобусе по тому адресу, который она мне указала. Может, на первый взгляд мой выбор транспорта кажется странным, но на практике доказано, что легче остаться незамеченным в толпе автобуса, чем находясь в такси один на один с водителем.