Звездочет, стр. 72

Придя в себя, Бьянка поняла, что смерть ее еще не пришла. Ее первым ощущением была боль, затем голод. Кровать была чужой, а в комнате царила кромешная тьма. Она повернула голову направо и увидела полоску света, пробивающуюся под дверью, за которой смутно раздавались незнакомые голоса. Повернувшись, она тихо вскрикнула от резкой боли во всем теле.

Она слышала шаги, звук распахнувшейся двери и боялась увидеть того, кто войдет. Охваченная самыми страшными предчувствиями, она стала молиться о спасении своей души.

— Бьянка, вы меня слышите? — Она узнала голос и радовалась тому, что именно он развеял мрак вокруг нее. Она медленно повернулась и кивнула Франческо.

— Нет, не пытайтесь подняться. — Роберто уложил ее назад. — Вам не следует шевелиться. Пуля лишь задела плечо, но вы потеряли много крови.

— Где я? — спросила Бьянка прежде всего.

— Вы в соседней с нашей комнате. Мы хотим быть поблизости на всякий случай, — поспешно объяснил Франческо.

— Йен решил, что вам будет удобнее в комнате, где нет такого множества окон и дверей, — сказал Роберто.

— Йен ранен? — вскинулась она. Если бы она не потеряла так много крови, то наверняка покраснела бы от смущения.

— Нет, сегодня вечером вы были единственной мишенью, — покачал головой Франческо.

В открытую дверь постучали, и на пороге показался Криспин.

— Я пришел для того, чтобы сказать: если вам впредь не понравится цвет моего жилета, скажите мне об этом прямо. Тогда вам не придется спасаться бегством, разбрасывая по городу деньги, — улыбнулся он.

— Дело не в жилете, а в том, что он плохо подходил к сюртуку, — отозвалась в ответ Бьянка, сжимая его руку в своих. — Вы можете простить меня?

— Должен признаться, что вы меня сбили с толку, но Йен предупреждал меня обо всем, и, казалось, я его понял, — кивнул он, не выпуская ее руку.

— Правда? А я должна признаться, что не поняла, — вымолвила она.

Никто из них не услышал, как вошел Йен, но его слова наполнили комнату ледяным холодом:

— Я надеюсь, что вы нам все объясните. Уверен, что у всех будет повод посмеяться.

Бьянка пытливо всматривалась в его лицо. Тот человек, которого она любила, которому так стремилась доказать свою невиновность, исчез навсегда.

— Мое намерение, милорд, заключалось в том, чтобы напугать убийцу возможностью разоблачения, — смело ответила Бьянка.

— Убийцу? — удивленно переспросил Криспин.

— Отличная идея, — перебил его Йен. — А вы не подумали о том, что это разоблачение может стоить кому-нибудь жизни? Например, вам?

— Должна признаться, не подумала. Теперь я вижу, как ошибалась.

— Ошибались?! — обрушился на нее Йен в тоне, достойном Вальдо Вальдоне. — Вы считаете ошибкой то, что едва не лишились жизни?

— Разве у меня был выбор? — ответила Бьянка. — Как иначе я могла доказать вам свою невиновность? Вы же сами сказали, что не поверите мне, если я не найду настоящего убийцу. Вы не оставили мне иного выхода.

— Она — убийца? — Криспин недоуменно перевел взгляд с нее на брата.

— Вы осмеливаетесь обвинять меня в том, что случилось сегодня? — не обращая внимания на реплику брата, спросил Йен, и его губы стали еще тоньше.

— Это не идет ни в какое сравнение с тем, какому подозрению подвергли меня вы. — Бьянка побледнела от ярости. — Не удивлюсь, если вы решили использовать сегодняшний случай в качестве еще одного доказательства моей вины. Не сомневаюсь, что именно вы приказали стрелять в меня.

— Я не имею ничего против вас, синьорина Сальва, — сухо отозвался Йен и вышел из комнаты.

Он направился прямиком в библиотеку, нуждаясь в выпивке и в одиночестве. Он злился на Бьянку за ее идиотский план и на себя за то, что вынудил ее к опасным действиям. Разве она может быть убийцей? Он давно уже решил, что это не так, но сейчас не мог вспомнить, почему именно пришел к такому выводу. Все улики были против нее. И потом, она сама не отвергала такой возможности. Йен сидел в кресле неподвижно, тупо глядя в пространство. В таком состоянии его нашел слуга, сообщивший последние новости.

Бьянка Сальва, незамужняя благородная синьорина, анонимно обвиняется в убийстве куртизанки Изабеллы Беллоккьо. Ей надлежит явиться в суд на следующий день к девяти утра. Там она сможет попробовать защититься. Только родственники и нареченный супруг имеют право подать прошение о помиловании. В противном случае ей грозит смертный приговор.

Всего за одну ночь Изабелла Беллоккьо превратилась из великосветской куртизанки в вызывающую сочувствие жертву женской ревности. Прежде чем часы на башне Сан-Марко пробили девять, анфилада перед судейской палатой была забита зеваками, хотя для того, чтобы попасть туда, приходилось преодолевать грязную лужу глубиной по щиколотку. Дворец дожей, где были сосредоточены все ветви городской власти, обеспечивающей населению порядок и благополучие, был построен в самой низкой части города. Поэтому во время теплых зим, когда лил непрекращающийся сильный дождь, первый этаж здания превращался сначала в грязную лужу, а потом и в озеро. Однако никакие физические и моральные страдания не могли удержать любопытных от возможности своими глазами увидеть молодую, красивую, богатую женщину благородного звания, получающую по заслугам за злодеяние. Обвинение было зачитано Бьянке прямо в постели, и стражник оставался с ней рядом всю ночь, чтобы препятствовать возможному побегу. Ему, вероятно, приказали не спать, поэтому он все время наигрывал на флейте, и эти звуки очень напоминали похоронную музыку.

Бьянка со всей тщательностью оделась, несмотря на боль в плече. Она понимала: от того, как она будет выглядеть, зависит ее судьба. На трех судей, которые будут слушать дело, ее вид окажет большее влияние, нежели факты. Кивок, улыбка, движение, усмешка — любого жеста будет достаточно, чтобы вынести приговор.

Услышав обвинение, она поняла, в какую ловушку попалась, и догадалась, что только один человек может со всем основанием обвинить ее, и только его мнение было важно для нее. Если Йен решил, что она виновна, и подал на нее в суд, то будущее для нее ничего не значило. Невиновность или вина существенны одинаково, потому что означают жизнь без него, а если так, то и беспокоиться не из-за чего.