Шанна, стр. 97

…Балдахин над кроватью Рюарка рассеивал свет, наполнявший весь коттедж. В обрамлении раздвинутых занавесок их лежавшие на постели обнаженные тела были озарены светом, проникавшим сквозь белые гардины на окнах. Янтарные глаза Рюарка блуждали по ней, не отрываясь ни на секунду, дыхание его было неровным, и он трепетал всем телом. Его руки, от которых исходила такая тихая нежность, повторяли путь, проделанный глазами, исторгая из нее стоны наслаждения. Его поцелуи жгли ее тонкую кожу. Рюарк с тихим смехом прижал ее к себе. Ноги их сплелись, тонкие пальцы Рюарка погрузились в мерцавшее золото ее волос, а губы скользнули вниз по разгоряченной шее.

— Шанна, моя любимая Шанна, — хрипло бормотал он. — Ваше великолепие ослепляет меня. Как вы прекрасны, любовь моя!

Она трепетно коснулась губами его щеки. Чувства ее были слишком велики, чтобы она могла произнести хоть слово.

Ее воспоминания были прерваны стуком Эргюс в дверь спальни. Когда служанка вошла, Шанна быстро поднялась, завернувшись в широкое полотенце, шагнула за ширму для переодевания и стала вытираться. Эргюс явно обиделась и принялась ворчать, что она все эти годы помогала своей госпоже одеться, а теперь, после того как Шанна спуталась с этим рабом, она позволяет только ему любоваться своей божественной красотой.

Шанна, слегка покраснев, озабоченно взглянула на балконную дверь. Если Рюарк слышал, как она ночами бродила по комнате без сна, он мог слышать и их разговор с Эргюс. Натянув рубашку, она вышла из-за ширмы и предостерегающим жестом призвала ее к сдержанности, когда та подошла к ней со щеткой для волос.

— Если ты пришла, чтобы причесать меня, то приступай. Или я найду для тебя другое занятие, достойное твоей благородной натуры, например, предложу вынести ночной горшок, пока еще не начался отлив.

Глава 22

Шанна стремительно сбежала вниз по ступеням лестницы. Ничто так не выводило из себя ее отца, как опоздание к столу. А Шанна опаздывала. Под приподнятой юбкой мелькали изящные лодыжки. Эргюс уже на ходу подвязала ей локоны лентой.

Рослый Джейсон стоял, вытянувшись, у двери; казалось, он внимательно изучает противоположную стену. Нахмурившийся так, что все лицо его собралось в тяжелые складки, он сделал вид, что не замечает торопливости Шанны, однако она, как и в детстве, чувствовала его молчаливый упрек. Она отпустила юбку, провела рукой по складкам платья и, гордо подняв голову, прошествовала мимо него с таким достоинством, что негру ничего не оставалось, как почтительно улыбнуться своей госпоже.

— Вы сегодня очаровательны, мадам.

Она грациозно кивнула:

— Спасибо, Джейсон.

В столовой гремел голос отца:

— Берта! Посмотрите, почему задерживается эта девчонка! Она опаздывает уже на полчаса.

Шанна несколько успокоилась, поняв, что отец не сердится. Значит, Милли еще не успела с ним поговорить. У двери она сделала глубокий вдох, как человек, входящий в клетку льва. Мужчины поднялись со стульев. Питни стоял около Траерна, и они одновременно обернулись к ней, У каждого в руках был бокал с его любимым вином.

— Садитесь, пожалуйста, джентльмены, — мягко проговорила Шанна, оглядев присутствующих.

Рюарк был в великолепном голубом костюме. Рядом с его гибкой, стройной, пышущей силой фигурой долговязый, неуклюжий сэр Гэйлорд выглядел особенно нелепо. Ролстон отвесил Шанне короткий поклон.

— Простите меня за опоздание, папа, — извинилась Шанна. — Я не думала, что уже так поздно.

— Надеюсь, ожидание не стало в тягость этим господам. Мы говорили о поездке в колонии.

— Это похоже на путешествие в Англию? — чарующим голосом спросила Шанна Рюарка. — Боюсь, что будет холодно.

— Холодно? Пожалуй, мадам. — Рюарк улыбнулся, не в силах скрыть сияния в глазах при виде Шанны. — Думаю, что там будет так, как в Англии.

— Боже мой, да совсем не так! — вмешался Гэйлорд. Он втянул в нос табак и изящно поднес к бледной ноздре носовой платок с монограммой. Серо-голубые глаза увлажнились от понюшки. — Дикая страна, плохо приспособленная для леди. Допотопные форты, глухая, бесконечная пустыня. Большинство жителей — язычники. Боюсь, что нам будет там постоянно угрожать опасность.

Рюарк удивленно выгнул бровь.

— Вы говорите так уверенно, сэр… Вы там когда-нибудь бывали?

Гэйлорд посмотрел на него холодным, уничтожающим взглядом.

— Вы что-то сказали? — В голосе его прозвучала ироническая нота: он хотел унизить раба, посмевшего к нему обратиться.

Рюарк сделал вид, что не заметил этого, и с притворной грустью ответил:

— Да, я задал вам вопрос, но, по правде говоря, не пойму, что заставило меня это сделать.

Гэйлорд вскинул голову.

— Так будьте же наперед более осмотрительны. Просто отвратительно сидеть за одним столом с рабом да к тому же выслушивать его соображения, — ухмыльнулся Гзйлорд с чувством своего превосходства. — И имейте в виду, приятель, что я слежу за вами. Я не считаю вас непричастным к плану пиратов по захвату сокровищ сквайра Траерна, что бы об этом ни говорили, и на его месте я был бы более осторожен в вашем присутствии. Вы, наверное, ждете более ценного вознаграждения?!

Рюарк заметил, что Гэйлорд при этом бросил взгляд на Шанну.

— Негодяй не остановится ни перед чем, чтобы прикарманить золото, — закончил Гэйлорд.

Рюарк напрягся при этих словах, и в глазах его появилась твердость при встрече с насмешливым взглядом Гэйлорда. Ролстон ухмыльнулся, увидев нахмуренный лоб Рюарка, и решил не упустить представившейся возможности. Он подошел к ним, пренебрежительно взглянул на Рюарка и обратился к Гэйлорду:

— Действительно, совершенно недопустимо, чтобы какой-то раб позволял себе ставить под сомнение слова почтенного кавалера.

Шанна через плечо поймала взгляд отца и, слегка нахмурившись, движением головы показала ему в сторону Ролстона. Траерн понял намек дочери.

— Господин Ролстон, — проговорил он, — можно вас на пару слов?

Ролстон нахмурился и нехотя приблизился к сквайру — он не мог не подчиниться хозяину. Орлан Траерн опустил бокал, из которого потягивал вино, и нахмурил брови, выражая неудовольствие.

— Господин Рюарк — мой гость. — Голос звучал его так тихо, что, кроме Ролстона, его слышал только Питни. — Я требую, чтобы в моем доме были покой и порядок, чтобы вы, всего лишь мой наемный работник, относились к моим гостям уважительно.

Ролстон покраснел и с негодованием выпрямился.

— Сэр, вы делаете мне выговор в присутствии посторонних?

— Нет, господин Ролстон. — В улыбке Траерна сквозила легкая ирония. — Я лишь напоминаю вам о вашем положении. Господин Рюарк доказал свои достоинства. И не заставляйте меня усомниться в ваших.

Ролстон воздержался от резкого ответа. Он привык к комфорту, к своей богатой квартире в городке и, зная о богатстве Траерна и его могуществе, понимал, что тот может заметить, что сотни фунтов уходят неведомо куда. За год службы у сквайра Ролстон сколотил немалое состояние. Ведь счета здесь никогда не подвергались строгой проверке.

Но в случае обнаружения махинаций хозяин не преминет жестоко расправиться с ним за воровство.

Шанна использовала свой тонкий дипломатический опыт, чтобы умерить пыл Рюарка и сэра Биллингсхэма. Она встала между ними, наградила Рюарка теплой улыбкой, потом повернулась к нему спиной и заговорила с сэром Гэйлордом.

— Почтенный сэр, — обратилась она к нему. В голосе ее прозвучали сочувствие и мягкость. — Действительно, вы так далеко от Лондона, и здесь нет пэров, чтобы поддержать вашу великосветскую беседу. Вам, должно быть, невыносимо слышать речи простых смертных, выходящие за рамки… ваших представлений.

Кавалер мало что понял из слов Шанны, сбитый с толку их доверительным тоном и зачарованный обезоруживающей красотой девушки. Ему начинало казаться, что он чем-то задел Шанну, она же продолжала:

— Мне тоже не чужды высокие идеалы, и я могу представить себе ваше одиночество. Но вы должны помнить, что все здесь, в том числе и мы с отцом, люди простого происхождения и с благодарностью принимаем ваши суждения. Проявите к нам снисхождение и не лишайте нас своего общества.