Кровавый омут, стр. 29
Чарли сдержал смешок. Вести Лайла? Он сроду ни за кем никуда не пойдет.
— Это не так-то просто.
— Хочешь, я с ним побеседую? Может быть...
— Нет! — Он с ножом в руках дернулся, чуть не порезался. — То есть лучше бы ему не знать, что я протрепался. Знаете, он не любит, чтоб чужие мешались.
Чарли до сих пор не открыл преподобному, где живет и работает Лайл. Не надо, чтоб церковные прихожане связывали его со спиритическим медиумом Ифасеном. Поэтому выбрал церковь не в Куинсе, а в Бруклине. Каждую неделю долго едет в подземке, однако дело того стоит.
— Тогда сам действуй, сын мой. А я за тебя помолюсь.
— Спасибо, преподобный. Мне позарез нужны ваши молитвы, потому что уйти будет трудно. Ведь это мой кровный единственный брат. От семьи вообще ничего не останется...
Никак не объяснишь — преподобный Спаркс никогда не поймет, — что они с Лайлом в одной команде. Стали одной командой после смерти мамы. Брат прикинулся взрослым мужчиной, чтоб их не разлучили, обманом добился государственного куска хлеба с маслом, чтобы они не умерли с голоду, и с тех пор они вместе дурачат весь мир. Как теперь объявить об уходе, глядя в глаза Лайлу, который так старался не расставаться с меньшим братишкой?
И еще кое-что невозможно сказать преподобному, признаться в темном грехе: Чарли нравится эта игра. Фактически, он ее обожает. Любит придумывать новые трюки, ошеломлять лопухов. Клево, когда сеанс идет по сценарию, колокольчики и свисточки работают... Лайл держит рыбок в руках, и сам Чарли играет немалую роль. В такие моменты ловишь истинный кайф, лучше всякого кайфа, лучше, чем раньше от коки и травки.
Ради спасения своей души он готов это бросить.
И что потом делать?
Вот вопрос. На что он еще годится? Устраивать спецэффекты в театре? Не имея никакого опыта, придется начинать с подручного за ничтожную плату, с трудом продвигаясь... куда?
В нормальном мире ему никогда не достичь тех высот, на которые его вывела работа с Лайлом.
Работа с Лайлом — настоящее дело, от которого дух захватывает.
И вот преподобный требует расстаться с братом, с которым они всегда были вместе. Впрочем, он прав. Чтобы спасти свою душу и стать достойным Шарлин, Чарли уйдет от Лайла. Скоро.
5
Поднимаясь в лифте на четырнадцатый этаж, Джек разглядывал свое отражение в зеркальной стене. Выдул розовый пузырь из большого куска жвачки, полюбовался. Решив придать себе эксцентричный вид, выбрал парик под барабульку — с коком спереди, длинный, густой на затылке, — верхнюю губу украсил пышными темно-каштановыми усами, надел светло-зеленую ковбойскую рубашку, застегнутую по горлышко, темно-зеленые саржевые брюки, ботинки «доктор Мартенс». Обмотавшись толщинками, соорудил животик средних размеров. Жалко, уши до сих пор не проколоты — кусочек горного хрусталя внес бы очень симпатичный заключительный штрих.
Проверил, как сидит парик, убедился, что длинные пряди надежно скрывают наушник в левом ухе. Вчера вечером они с Чарли среди прочего установили жучок в командном центре Карла Фостера. Приемник приклеен липкой лентой к пояснице, тонкий, почти невидимый проводок протянут под воротник и за ухо.
Взяв такси у своего дома в Верхнем Вестсайде, он без предварительной договоренности вошел в подъезд дома, где обитала мадам Помроль, за полчаса до назначенного на сегодня сеанса с богатыми клиентами. В вестибюле дежурил швейцар. К счастью, круглосуточной охраны не было, иначе им с Чарли не удалось бы вчера решить свою задачу. А так они просто открыли стеклянную парадную дверь дубликатами ключей Фостеров и вошли.
Швейцар, черноволосый латиноамериканец по имени Сильвио, разрешил звякнуть из вестибюля наверх. Джек сообщил ответившему мужчине — предположительно Карлу, — что хотел бы договориться об индивидуальном сеансе в ближайшее время.
Последовало приглашение подняться.
На стук в дверь квартиры 14-Б вышел Фостер, одетый гораздо лучше вчерашнего, с головы до ног в черном — черный вязаный свитер с высоким воротом, черные туфли, черные носки. Понятное дело. Кожа вокруг глаз и рта слегка покраснела — раздражение от липкой ленты? — в остальном не так плохо с учетом произошедших событий.
Лоб, видимо, всегда сморщен, брови вечно изумленно вздернуты. Вчера это в глаза не бросалось. Впрочем, вчера у него был весьма основательный повод для изумления.
Он провел визитера в маленькую приемную, меблированную антикварным письменным столом и полудюжиной мягких стульев. Приглушенные цвета стен и пушистого восточного ковра создают атмосферу покоя, уюта, хорошего вкуса, богатства. Видно, бизнес у мадам удачный.
Хозяин протянул руку:
— Добро пожаловать в Храм Вечной Мудрости мадам Помроль. Меня зовут Карл Фостер...
— Батлер, — внеся в произношение южную нотку, представился Джек, отвечая пламенным рукопожатием. — Боб Батлер. Приятно познакомиться. — Он огляделся, жуя с открытым ртом резинку. — Где леди?
— Мадам? Готовится к прорицанию.
— Надо бы поговорить.
— Я думал, вы хотите записаться на индивидуальный сеанс...
— Хочу, только сначала лучше потолковать с главным боссом.
— Боюсь, это практически невозможно. Время мадам Помроль крайне дорого. Однако могу вас заверить, что она мне полностью доверяет. Я проверяю каждого клиента и договариваюсь о приеме.
Естественно, но Джек решил разыграть деревенского хама.
— Проверяете? Зачем это меня проверять? Намекаете, что я не так хорош для той самой мадам?
— Нет, конечно. Дело просто в том, что определенные религиозные, даже атеистические объединения не одобряют деятельности мадам. Постоянно стараются попусту отнять у нее время, даже пытаются сорвать сеансы.
— Я-то думал, она их сама с первого взгляда раскусывает, будучи экстрасенсом и прочее.
Фостер выдавил бледную улыбку:
— Мадам — спиритический медиум. Эти понятия часто путают.
— А есть разница?
— Разумеется. Очень многие так называемые экстрасенсы — обыкновенные шарлатаны, ничуть не лучше фокусников, исполняющих вставные номера на церковных представлениях. А мадам обладает особым, дарованным Богом даром общения с духами мертвых.
— В будущее, стало быть, не заглядывает?
— Иногда. Однако надо помнить, что сообщения она получает от духов, которые не во все ее посвящают.
— Знаете, я не вхожу ни в какие религиозные общества. Можете не волноваться. Просто есть пара серьезных вопросов к моему дяде. Самого его не спросишь — он уже упокоился, — поэтому решил пойти к экстрасенсу.
Такую Джек выбрал легенду. Запишется на завтра и пропустит встречу.
— Что за вопросы? — небрежно поинтересовался Фостер, проходя за стол.
Хороший помощник. Старается предварительно как можно больше вытянуть из клиента.
Джек улыбнулся, хотя позволил просочиться раздраженной нотке.
— Если б я думал, что вы на них ответите, зачем мне нужна тогда ваша мадам?
Фостер изобразил добродушную улыбку:
— Действительно. Кстати, кто вам посоветовал обратиться к мадам Помроль?
— Никто. Нынче утром в газете читал. Думаю, раз уж она на такой короткой ноге с духами, что они с ней шутки шутят, ее-то мне и надо.
Фостер, кивнув, достал лист бумаги из верхнего ящика письменного стола, указал на стул с другой стороны:
— Садитесь, пожалуйста, заполняйте анкету.
— Это еще зачем?
— Простая формальность. Возиться никому не хочется, но, как я уже говорил, обстоятельства нас вынуждают проверять клиентов. — Он протянул авторучку. — Ответьте, пожалуйста, на все вопросы, я пока просмотрю расписание, постараюсь устроить индивидуальный сеанс.
— Между прочим, сколько он стоит?
— Полчаса пятьсот долларов, час — тысячу.
Джек сунул жвачку за щеку, негромко присвистнул.
— Круто, черт побери.
— Лучше, чем мадам Помроль, не найдете, — объявил Фостер.
— Будем надеяться.
Посмотрев ему вслед, Джек притворно сосредоточился на анкете, зная, что за ним следит видеокамера. В детектор задымления на потолке встроен миниатюрный широкоугольный объектив, а монитор стоит в одной из дальних комнат. Фостер наверняка уже прилип к экрану, дожидаясь, когда посетитель полезет в ящики стола. Но он вчера уже просмотрел содержимое, убедившись, что в ящиках нет ничего, кроме ручек, скрепок и анкетных бланков.