Тайны любви, стр. 49

Около десяти часов утра, когда бледное осеннее солнце едва заглядывало в окно спальни, Арман проснулся с чудесным ощущением радости бытия. Предмет его гордости проснулся еще раньше и теперь выпирал из-под розовато-лиловой шелковой пижамы, но не одно это рождало в нем упоение. Повернувшись на спину, подложив руки под голову, Арман погрузился в размышления, в памяти всплыли планы на сегодняшний вечер, сулившие блаженство. В половине восьмого он будет обедать со своей новой подругой — белокурой Сюзеттой Шене. Восемнадцати лет от роду, она вся состояла из нежных округлостей.

После изысканного обеда они поедут в клуб потанцевать часок-другой, а потом… ах, потом, потом! — думал Арман, а предмет мужской гордости меж тем стремился превратить его простыню в тент — он привезет ее сюда, к себе на квартиру, а потом… Что говорить, близость с Сюзеттои была непохожа на близость с любой другой женщиной. Девическая пухлость ее тела пробуждала в Армане страсть такой силы, какую ему редко приходилось испытывать, а его пылкость порождала в Сюзетте столь же пламенный отклик, так что они прекрасно подходили друг другу. Их любовный акт напоминал брачные игры пары бенгальских тигров.

Необычным было и то, что Армана редко привлекали такие молоденькие девушки. Он предпочитал связи с женщинами своего возраста — а ему исполнилось тридцать — или даже несколько старше. Зеленые девчонки были не в» его вкусе; другое дело вполне зрелые дамы — ухоженные, цветущие, опытные и, желательно… замужние. Такие женщины обогащали близость своим любовным мастерством, приобретенным за десять-пятнадцать лет общения с разными мужчинами. Они знали, чего хотят от любовника, не были — и не стремились казаться — целомудренными, их не удивляли пикантные новшества в постели.

Но у каждого правила есть свои исключения. Таким исключением была Сюзетта для Армана, он не в силах был сопротивляться исходившему от нее обаянию юной чувственности. Те вечерние и ночные часы, которые они проведут вместе, в его постели, они будут любить друг друга до полного изнеможения — в этом у Армана не было ни малейших сомнений. А когда в полдень они проснутся все в той же постели, то, возможно, будут еще слишком изнурены, чтобы заняться любовью еще раз до ухода Сюзетты…

С такими мыслями Арман поднялся, отмалчиваясь от нетерпеливого дружка, и отправился завтракать. Мадам Котье хлопотала уже больше часа. Когда она внесла в гостиную кофе с ароматными свежевыпеченными булочками, Арман сообщил ей, что сегодня намерен провести ночь с дамой. Мадам Котье невозмутимо кивнула и сказала, что постелет в честь гостьи новые атласные простыни серебристого оттенка. Потом осведомилась, какие будут распоряжения насчет завтрака на следующий день.

— Я поведу даму в ночной клуб. Будем танцевать допоздна и вряд ли проснемся раньше полудня.

— Ах да! — Мадам Котье склонила голову набок, сложив руки на груди. — Я слыхала, эти ночные клубы очень утомительны. Надеюсь, мсье Арман, вы и мадам не слишком устанете. Я буду здесь и, как только вы распорядитесь, подам вам кофе в постель в полной сервировке для двоих, будь то даже в середине дня.

В предвкушении приятного вечера Арман пробездельничал все утро. Поболтав по телефону с приятелями, он вышел перекусить в излюбленном ресторанчике поблизости. После легкого, но сытного второго завтрака, запитого полбутылкой отличного красного бордо, в половине третьего вернулся домой, намереваясь соснуть часок-другой, чтобы набраться сил для свидания с Сюзеттой.

Каково же было его изумление: едва он собрался отпереть входную дверь, мадам Котье распахнула ее настежь и сообщила, что к нему пришли с визитом. У Армана неприятно засосало под ложечкой: если визит нанесла одна из трех красавиц, обожаемых им в настоящее время — страстная Мадлен, ее волнуюше-дерзкая сестра Ивонна или восхитительная в своей непосредственности Доминика, — едва ли возможно будет избежать любовных игр на весь остаток дня. Это подорвет его силы.

— Кто? — спросил Арман, не в силах понять, которая из трех внушает ему наибольшие опасения.

— Мадам Кибон. — Ответ ошеломил его. — Я пойду, раз уж вы вернулись, — продолжала мадам Котье. — На вечер все приготовлено.

Арман не был знаком с Фернандой Кибон, но знал, что так зовут старшую подругу Сюзетты, в чьей элегантной квартире живет его юная возлюбленная. Еще он знал, что Фернанда — любовница искусствоведа Марка Леблана. Он не мог понять, что привело ее к нему — разве что какое-то сообщение о Сюзетте, слишком важное, чтобы довериться телефону? Воображая всякие ужасы — аварию в метро или несчастный случай на улице, — Арман бросился в гостиную, не задержавшись даже для того, чтобы снять шляпу и перчатки.

Но мысли такого рода мгновенно улетучились, едва он увидел мадам Кибон, спокойно сидящую в кресле. Она лениво перелистывала журнал «Ля ви паризьен», найденный на книжной полке Армана. Когда она оторвалась от фривольного журнальчика и подняла классически прекрасное лицо с холодными темными глазами, казалось мгновенно оценившими и взвесившими Армана, тот поспешил извиниться и снять шляпу.

— Сожалею, что вам пришлось ждать. Если бы я знал, что вы придете… — он не закончил фразу.

Фернанда протянула руку для поцелуя, и Арману бросились в глаза ее короткие сильные пальцы. Указательный, средний и безымянный были украшены крупными дорогими кольцами: одно с бриллиантом-солитером, другое с квадратным изумрудом в обрамлении мелких алмазов, третье с парными рубинами.

Арман сбросил пальто и сел, глядя на гостью. Перед ним сидела стройная женщина лет тридцати пяти, в расцвете холодной, несколько пугающей красоты, с волосами цвета воронова крыла. Ее черные глаза сверкали, как драгоценные камни, и взгляд их был столь же тверд. Одета она была с большим вкусом: мужского покроя жакет и юбка из жоржета были, как прикинул Арман, от Шанели.

— Примерно час назад я узнала, что вы сегодня вечером собираетесь встретиться с Сюзеттой, — Фернанда сразу перешла к делу. — Я немедленно отправилась сюда, потому что не собираюсь обсуждать этот вопрос по телефону.