Преданный Враг, стр. 30
— Да, Саш, все ровно, — чеченец выдавил кривую улыбку.
— Тогда все, погнали…
Белов направился к выходу, за ним, переглядываясь, потянулись и все остальные.
На улице уже сгустились ранние декабрьские сумерки. У зеркальных дверей клуба Белый повернулся к провожавшим его чеченцам.
— Давай, Аслан… — он протянул старшему чеченцу руку.
— Счастливо, Саша.
Вслед за ним с Белым попрощался и Ваха.
— Витя, ты идешь? — спросил он Пчелу.
— Сейчас… — бросил тот и шагнул к друзьям.
Аслан вернулся в клуб, Ваха отошел к своей «Вольво» и наклонился к водителю, тоже кавказцу. Возле «мерина» Фила остались невеселые Пчела, Белый, Космос и Фил.
— Сань, ты бы подумал еще… — с тоской в голосе попросил Пчела.
Белов усмехнулся:
— Пчелкин! Мы ведь все здесь неглупые пацаны, да? Мой тебе совет — не тяни одеяло на себя…
— Ладно… — совершенно расстроенный Пчела грустно покачал головой. — Ты это… только не подумай чего-нибудь. По любому, ты мне брат.
— Знаю. Давай мы тебя в Шереметьево подбросим.
Слегка смутившись, Пчела мотнул головой в сторону «Вольво»:
— Да вон — ребята подкинут…
Глядя туда же, Белый понимающе кивнул:
— Ну-ну…
— Сань, ну я ж сказал тебе… — Пчела обиженно поджал губы.
Белов протянул ему руку и, задержав его руку в своей, пристально посмотрел ему в глаза.
— Живи своим умом, Пчела, — медленно и раздельно произнес он. — Удачи тебе.
Пчела пожал руку Филу и повернулся к Космосу. Тот демонстративно задрал голову вверх, якобы рассматривая красочную рекламу над входом в клуб. Секунду помявшись, Пчела развернулся и с опущенной головой направился к «Вольво». Простившись с Вахой, он сразу забрался в машину.
— Отвезешь Витю в Шереметьево, оттуда мне позвонишь, — приказал водителю хмурый чеченец.
— Хорошо, Ваха, — смиренно и уважительно ответил бородатый шофер.
Аккуратно вырулив на проспект, «Вольво» быстро затерялась в сплошном потоке машин.
Проводив взглядом уехавшего друга, Белов повернулся к «мерину» и наткнулся на возмущенного Космоса.
— Ну, бобик! А, Сань? Пчела-то?! — злобно щурился он. — Братанов кидает, на черных работает — и не краснеет! Вот жук! Он не Пчела, он жук!
— Завязывай, Кос, — поморщился Фил. — Не дело так про друга говорить… Хотя, по большому счету, ты прав, — после короткой паузы грустно добавил он.
— Еще неизвестно, чем все это закончится, — продолжал кипятиться Космос. — Вот попомни мои слова, Саня…
— Ну, запели! — раздраженно оборвал его Белый и веско отчеканил: — Пчела наш брат. А если кто это забыл, то я могу и напомнить…
Он с силой рванул дверцу «мерса» и плюхнулся на заднее сиденье машины. Фил с Космосом переглянулись и молча последовали за ним. «Мерседес» выехал на проспект, следом за ним тронулся джип с охраной.
Какое-то время в машине было тихо. Когда они свернули на набережную, сидящий за рулем Фил негромко включил радио.
Молчание прервал Белов. Он с недоумением рассматривал свой стильный хронометр «Радо» — в золотом корпусе, с бриллиантами на циферблате. Часы вели себя как-то странно: секундная стрелка вдруг начала судорожно дергаться, словно пыталась начать движение в обратном направлении.
— E-мое…Что это у меня с часами, вообще? — обескураженно пробормотал Саша.
Сидящий рядом с Филом Космос перегнулся назад. Ничего не понимающий Белов показал ему запястье — секундная стрелка уже сорвалась с места и, набирая скорость, начала вращаться вспять. За ней последовала и минутная — сначала медленно, а потом все быстрей и быстрей.
— Зато «Радо»! — с ехидцей хохотнул Космос. — Говорил тебе — покупай «Луч» или «Полет»!
Саше было совсем не до смеха — он нутром почувствовал неладное.
Вдруг разом у всех троих синхронно заверещали мобильники, и, следом, автомобильный приемник завыл на высокой и тоскливой ноте…
— Что такое? — потянулся к нему Фил.
— Фил, тормози! Из машины! Живо!!! — вдруг истошно проорал Саша и первым рванул ручку «мерса».
Он вывалился на покрытый снегом асфальт и покатился под встречные машины. Пронзительно завизжали тормоза. Нива, прямо под колеса которой выпал Саша, каким-то чудом успела вывернуть в сторону. Следом за ним из «мерина» выпрыгнул Космос. Фил попытался резко затормозить, но по накатанному снежку автомобиль понесло юзом.
Саша поднял голову. Он видел сразу все, словно в фантастическом кино.
Как приподнялся на обочине Космос. Слава богу — жив! Как Фил, приоткрыв дверцу, пытался остановить потерявшую управление машину. Да прыгай же, дурак! Как ударил по тормозам встречный МАЗ-панелевоз. Намертво вцепившись в наст шестью своими колесами, тягач сумел остановиться, но его огромный прицеп занесло, и он медленно разворачивался поперек дороги — навстречу летящему на него черному «Меседесу». Господи, еще и это!
— Прыгай! — разрывая легкие, завопил Саша.
Фил уже понял — столкновения не избежать. Он шире распахнул дверцу, подался вперед и…
И в этот миг в «Мерседесе» грянул оглушительный, чудовищной силы взрыв!
Фила выбросило из машины как щепку. От взрыва «Мерин» вздыбился, подскочил и, объятый пламенем, врезался в самую середину прицепа. Громыхнул еще один взрыв. Но Саша его не заметил — он уже мчался к распростертому на асфальте Филу.
Он с разбегу бухнулся перед ним на колени и в ужасе замер. Вся голова Фила была в крови, а под ней на снегу все шире и шире — прямо на глазах! — расплывалось ярко-алое пятно.
— Фил… — простонал Саша. — Фи-и-и-ил…
Белов осторожно запустил руку ему под голову и чуть приподнял ее. Что-то было не так. Вместо твердокаменного боксерского затылка его ладонь ощущала что-то горячее, липкое и… мягкое.
Внезапно Саша понял, что это такое. И, поняв, похолодел.
Это был мозг его друга.
XXXXII
По вечерней Москве, пронзительно завывая сиреной, на огромной скорости мчался реанимобиль. Следом за ним, не отставая ни на метр, летел черный джип с охраной.
В «скорой помощи» на носилках с кислородной маской на лице лежал Фил. Возле него суетились врач и медсестра — осматривали раны, ставили капельницу, подключали какие-то приборы…
У дверей сидели Белый и Космос. В окровавленных руках Саша держал по мобильнику. Чуть дрожащим от напряжения голосом он разговаривал сразу по обоим телефонам:
— Борис Моисеевич? Это Белов. Сколько вам нужно, чтобы собраться?… Хорошо, через десять минут за вами заедут, ждите. Секунду! — он приложил к уху другую трубку. — Гена, все понял? Адрес знаешь? Давай, жми!
В тот же миг джип позади «скорой» принял влево и пошел на обгон.
Нажав кнопку отбоя, Белый сунул трубку Космосу, коротко приказав:
— Пехоту на уши…
В другой телефон он повторил:
— Да, Борис Моисеевич, собирайтесь, за вами уже едут… Диагноз? — Саша растерянно взглянул на Фила и сглотнул подступивший к горлу комок. — Да хрен его знает… У него мозги наружу! А? Даю…
Белов тронул врача «скорой» за рукав и протянул ему трубку:
— Объясните. Там хирург.
— Алло, здравствуйте… — доктор посмотрел на Фила и озабоченно проинформировал коллегу: — Крайне тяжелое. Да, черепно-мозговая… Да…
Тем временем Космос отдавал распоряжения по другому мобильному.
— Слава, дополнительную охрану к дому Белова, бери людей и мухой в больницу… В нашу, в какую!!
У входа в приемный покой их уже поджидали санитары. Бесчувственного Фила мигом переложили на каталку и почти бегом поволокли по длинному коридору. Рядом, с капельницей и кислородным аппаратом в руках, семенили две молоденькие медсестры.
— Готовьте операционную! — крикнул кто-то.
Проводив взглядом исчезнувшую за стеклянными дверями каталку с Филом, Белый с Космосом отправились в кабинет главврача. Им было о чем поговорить.
Впрочем, сделать это сразу им не удалось. Пришлось уступить требованиям медиков и дать себя осмотреть. Космос отделался ссадинами на лице и руках, Белову повезло чуть меньше — он умудрился разодрать обо что-то плечо. Его заставили раздеться, и медсестра по всем правилам накладывала повязку на царапину рядом с татуировкой кельтского креста.