Реквием по тонтон-макутам, стр. 9

Малко колебался. Трудно не ответить на такой прямой вопрос. Если молодая гаитянка догадается, что он не доверяет ей, это может повредить их сотрудничеству.

– Это Габриель Жакмель.

Лицо Симоны сразу же изменилось. Как будто ее ударили кулаком. Ее губы задрожали. Несколько секунд она молчала, затем разразилась неожиданными рыданиями. И резко открыла дверь.

– Уходите, – сдавленным голосом сказала она, – уходите и не возвращайтесь никогда.

Рыдание скомкало конец фразы. Одним прыжком она выскочила из «мазды», ударившись головой. Малко тоже вышел из машины, но она уже бежала по внешней лестнице виллы. Когда он добрался до двери, она была уже заперта. Он постучал.

Никакого ответа. Он не мог ничего понять. Рекс Стоун говорил ему о «столкновениях», но никак не о ненависти между Жакмелем и Симоной Энш.

Внезапно дверь резко открылась. Симона навела на Малко автоматический пистолет со взведенным курком. Ее лицо было в слезах, но глаза сверкали ненавистью.

– Я хотела бы пустить вам пулю в живот, – прошипела она, – и я сделаю это, если вы сразу же не уедете. Никогда не возвращайтесь. Никогда.

Малко колебался. Пистолет дрожал в руках молодой женщины. Она могла выстрелить. Злясь на самого себя, он отступил.

– Я вернусь, – сказал он. – Не знаю, почему причинил вам боль, но я прошу прощения...

Не ответив, она смотрела, как он садился в «мазду».

Глава 4

– Завтра вечером, около одиннадцати часов, начнется церемония Вуду. Там будет человек по имени Финьоле. Он отведет вас к Габриелю Жакмелю. Не подходите к нему сами. Я описал вас, он сам вас узнает.

Жюльен Лало говорил, почти не разжимая губ, как будто за каждой пластмассовой травинкой у бассейна в Эль-Ранчо пряталось по тонтон-макуту. Выйдя из номера, Малко нашел старого негра сидящим в кресле у бассейна. Это ночное фольклорное свидание не вдохновляло его ни в малейшей степени. Удар мачете может быть быстро нанесен...

– Почему вы не пойдете со мной?

Змеиные веки негра еще более опустились:

– Не стоит, чтобы меня видели там. Вы – это совсем другое дело. Никого не удивит, если вы придете посмотреть церемонию Вуду. Закари, умган, согласен. Он надежный друг моего знахаря. Ничего не бойтесь, ничего...

Вот уж в чем Малко не был уверен.

Жюльен Лало еще больше наклонился к Малко, хотя ни одной души не было рядом с бассейном.

– Найти легко: пойдете по улице Авраама Линкольна до масонского храма «Истина». Третий дом после храма. Вас пустят, они предупреждены.

Да, но о чем предупреждены? Старому негру почти что удалось придать своему лицу чистосердечное выражение. Это настораживало.

Была и другая проблема.

– Габриель Жакмель знает, кто я? Лало покачал головой с более невинным видом, чем ангелочек.

– Как я мог предупредить его? Я ведь и сам не знаю этого. Вы друг моего друга, вот и все.

Старая каналья. Малко оставалось принять предосторожности.

– Наш друг Рекс Стоун будет огорчен, если со мной что-нибудь случится, – бросил он.

Внезапно Жюльен Лало уставился, увидев что-то сзади Малко. Тот обернулся. Худой негр, которого он заметил в аэропорту, стоял на верху лестницы, ведущей к бассейну. На нем были летняя клетчатая куртка и сверхузкие брюки, доходящие до щиколоток. Увидев Лало, он весело поднял тросточку и танцующим шагом направился к двум мужчинам.

Лало выругался сквозь зубы. Чудом в его правой руке появился маленький флакончик. Он передал его Малко в тот момент, когда незнакомец приблизился к ним.

Выказывая все признаки живейшей радости, пришелец запрыгал вокруг Жюльена Лало, пожимая ему руку. Они обменялись несколькими фразами на креольском, и человек с тросточкой склонился перед Малко.

– Туссен Букан, – представился он. – К вашим услугам. Если у вас возникнет какая-нибудь проблема... Я занимаюсь туристами. По вечерам вы можете найти меня в отеле «Олефсон».

От его английского у королевы Виктории пошли бы прыщи. Малко вежливо поблагодарил.

Туссен Букан завертелся еще больше.

– Мой друг Жюльен дал вам «буа-кошон». Это великолепно...

Он засмеялся безумным смехом, сделал пируэт, отсалютовал тросточкой и исчез в коридоре.

Как только он исчез, Малко спросил:

– Кто это?

Лицо Лало выразило отвращение:

– Шпион макутов. Он повсюду. Поэтому я дал вам «буа-кошон».

– Почему же вы рискнули прийти сюда?

Негр обреченно махнул рукой.

– Половина моих служащих стучит тонтон-макутам. Ну и... Впрочем, я часто бываю в Эль-Ранчо.

Он поднялся и протянул Малко руку.

– Может быть, я вас больше не увижу...

У него чуть было не выступили на глазах слезы. Слезы игуаны. Малко провожал глазами высокую фигуру:

Жюльен Лало слегка волочил ногу.

Лишь бы ему удалось подольше сохранить «прикрытие» невинного туриста. Поэтому большую часть дня он лежал у бассейна.

Думал о Симоне Энш.

Если бы он больше доверял Лало, он бы расспросил его об отношениях между ней и Жакмелем. Ему теперь оставалось задать этот вопрос самому Жакмелю. Если встреча, организованная Лало, состоится. Зевнув, он отправился в бар. Кроме рома, там практически ничего не было.

Над стойкой администратора гостиницы Эль-Ранчо трепетало пламя свечи. Ежедневная поломка электросети. Вместо того чтобы по-честному отдать Богу душу, электростанция Порт-о-Пренса прибегала к ежедневному отключению электричества. Открыв ключом дверь своего номера, Малко вошел. Воздух в комнате был горячим, так как кондиционер тоже не работал. Не видно было ни зги.

Вдруг он почувствовал чье-то присутствие и замер. Его сверхплоский пистолет был в чемодане. Иначе говоря, на расстоянии нескольких километров. Он медленно направился к двери. Когда он достиг ее, его остановил голос:

– Не бойтесь.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы узнать голос Симоны Энш. В тот же момент в номере зажглись лампы и заработал кондиционер. Было восемь часов, поломка была устранена. Молодая женщина в коротком красном платье сидела в кресле.

Она слишком пристально смотрела на него, в ее глазах было что-то настораживающее. Или она выпила, или пользовалась наркотиками. Ее приоткрытая сумочка лежала на коленях, правая рука – на замке. У Малко участилось сердцебиение.

Ее приход можно было объяснить лишь одним: она пришла убить его, как и обещала.

– Подойдите, – сухо сказала Симона Энш.

Томный ритм меренги «Папа Док на всю жизнь» просачивался через тонкие стенки. Музыка доносилась из гостиничного кафе «Фламбуайян». В течение нескольких секунд это был единственный звук в комнате.

– Подойдите сюда, – сказала Симона. – Никто не видел, как я вошла сюда. Я прошла через сад, к вилле Креоль.

Малко сел на сдвоенную кровать. Явно чувствовался запах рома. Симона Энш была мертвецки пьяна.

– Я хотел снова увидеть вас, – сказал Малко. – В Вашингтоне я узнал, что у вас были столкновения с Габриелем Жакмелем. Но...

Молодая метиска пронзительно засмеялась и внезапно замолчала. Неверным жестом она открыла сумочку, достала пачку сигарет и закурила.

– Я передумала. Я буду работать вместе с вами и Габриелем. Ради моего отца. Уже много лет он мечтает вернуться в страну. Это – его единственный шанс. Я не имею права отказывать ему в этом.

Малко колебался:

– Не знаю...

– Замолчите, – резко оборвала его Симона. – Я сделаю все, что захочу.

Она двусмысленно посмотрела на него.

– Сегодня вечером вы слишком скромны, – неожиданно сказала она. – Почему вы еще не поцеловали меня?

Без всякого стыда она спустила ногу с колена, вызывающе глядя на него. Малко не мог не взглянуть на ее мускулистые ноги. И испытал внезапное желание. Что означала эта странная сцена? В Симоне чувствовались одновременно вызов и отчаяние.

– Почему я должен поцеловать вас?