Голливудская пантера, стр. 30

У Дина Анкора было детское лицо и длинные тонкие почти белые руки. Нужно было хорошенько приглядеться, чтобы различить оттенок его кожи. Он избегал носить слишком бросающиеся в глаза, как это делают другие негры, тона.

Пожилая дама, сидящая у входа в бассейн «Беверли Хиллз-отеля», любезно ему улыбнулась:

– Вы проживаете в отеле?

– Нет, – вежливо ответил он. – Я пришел навестить друзей.

Заплатив два доллара за вход, он разделся в одной из кабин, взял шезлонг, заказал джин с тоником и осмотрел всех людей вокруг из-под черных очков.

Его работа началась.

Рядом с ним важно прохаживался какой-то толстый, сального вида человек с короткой бородкой, за которую дергали полдюжины забавлявшихся девиц.

У Дина появилась гримаса отвращения. Он ненавидел общество американцев. Он стал наемным убийцей не только потому, что так было легче зарабатывать на жизнь.

Ему нравилось убивать этих людей, которые восторгались тем, что он ненавидел. Спуская курок, он наблюдал, как тело жертвы содрогается от серии пуль 38-го калибра, и испытывал при этом наслаждение, подобное сексуальному.

Какая-то платиновая блондинка обожгла его взглядом и стала устраиваться в соседнем шезлонге. Она расстегнула верхнюю часть купальника и легла на живот, повернув голову к Дану. На ее губах играла неопределенная улыбка. Он собрался было встать и подойти к ней, чтобы заговорить, но сдержался. До сих пор он не совершал неосторожных поступков. У ФБР не было на него никакого компромата.

Молодой негр чувствовал себя хорошо. От роскоши вокруг немного закружилась голова. Ему впервые доводилось выполнять условия своего «контракта» в подобном месте. Он ничего не ведал о человеке, которого должен был убить. Только его номер в отеле и приметы. Кстати, никаких вопросов он себе и не задавал.

В бассейне он торчал уже второй день. Он был почти уверен, что опознал этого человека, но не хватало еще одного, самого последнего доказательства.

Дин направился в бар и снял трубку телефона на столике. Заслышав голос телефонистки, он попросил:

– Соедините меня с номером 3.

Телефон звенел почти целую минуту, пока девушка не вернулась на линию. Дин вытер взмокшую ладонь и постарался совершенно естественным голосом попросить:

– Вы не могли бы проверить в бассейне?

Несколько секунд спустя затрещал громкоговоритель:

– Господин Малко Линге, к телефону, пожалуйста.

Дин пробежался взором из-под черных очков по всему бассейну. Он увидел, как высокий светловолосый человек покинул свое убежище под тентом напротив него и взял трубку телефона, стоявшего на скамье. Дин тотчас положил трубку и отправился продолжать свою фальшивую сьесту. Его глаза следили за человеком, который вернулся обратно и лег рядом с русоволосой девушкой.

Теперь для проведения операции не было проблем.

Немного погодя, он нырнул в бассейн и постарался проплыть рядом с тем человеком, чтобы лучше его рассмотреть, держа лицо вровень с краем бассейна. Он заметил его желтые, цвета золота, глаза.

В тот момент, когда он поднимался, человек опустил глаза и их взгляды встретились. Дин вышел из бассейна, обсушился и не торопясь ушел. В его распоряжении было еще около часа. Пожилая дама ему любезно улыбнулась. Малко созерцал изогнутую линию спины Дафнии и задавался вопросом, как такая красотка могла быть «девушкой по вызову». Он был зол сам на себя. Вот уже два дня он загорал на солнце.

Абсолютно ничего не делая.

От Джина Ширака не было больше никаких новостей. Он позвонил «дорогуше» Джил, не имея возможности с ней встретиться. Его миссия имела неплохие шансы на этом и остановиться. Даже если бы продюсер ему позвонил, что бы это дало? Новая пьяная оргия и не более того. Ему все меньше верилось в рассказ Альберта Манна.

Дафния надела бюстгальтер к великому сожалению англичанина под соседним тентом: англичанин ежедневно давал по 20 долларов гарсону на чай, чтобы насладиться этим зрелищем.

– Я хочу купаться, – заявила она.

Она встала, и в тот же миг затрещал громкоговоритель.

– Третий номер, к телефону.

Малко снял трубку с аппарата, стоящего рядом, назвался телефонистке и сразу же услышал голос «дорогуши» Джил.

– Малко! Как дела? Это Джил Рикбелл.

– Очень мило с твоей стороны.

Джил перешла на более интимную интонацию и почти прошептала:

– Я думала о тебе...

– А-а, – выжидательно сказал Малко.

– Мы сейчас в Палм-Спрингс и загораем.

– Кто это мы? – спросил Малко.

– Джин, Сеймур и еще одна девушка, ты ее не знаешь, – объявила «дорогуша» Джил. – У Джина здесь кое-какие делишки, и он привез нас сюда. Сегодня мы возвращаемся. Почему бы тебе не прийти как-нибудь вечером ко мне?

Почему бы и нет, в самом деле? В той точке операции, где он находился...

– С Дафнией, конечно, – сладенько уточнила «дорогуша» Джил. -Послезавтра.

Малко не спросил, что она имела в виду.

– Я приду послезавтра, – сказал он. – Буду счастлив снова тебя увидеть.

– Мой адрес: 3428, Беладжио-роуд, в Бель-Эйр, – уточнила «дорогуша» Джил.

Дафния вылезла из бассейна. Малко известил ее, что они приглашены «дорогушей» Джил. Дафния философски пожала плечами.

– У меня опять будут дополнительные часы работы, – проронила она.

На всякий случай Малко позвонил Альберту Манну в контору.

Тот, к счастью, был на месте. Казалось, он обрадовался, услышав про приглашение Джил.

– Браво, – сказал он. – Это замечательно, что они сами подают признаки жизни.

– А вам не кажется, что мы достигли бы какого-нибудь определенного результата, если бы серьезно допросили Джина Ширака?

– Нет. У нас еще мало улик. Он рассмеется нам в лицо. Его защищает целая армия адвокатов. К тому же, он лично знаком с губернатором штата.

– Какая-то дурацкая история, – обескураженно сказал Малко. – Вы попали прямехонько в банду веселых прожигателей жизни...

– И вам того же желаю, – просто ответил Манн. – В данном случае вы обязаны провести каникулы на солнце. И за наш счет.

На этих утешительных словах он повесил трубку. Малко направился в бар заказать водки. Солнце приятно грело спину, и Малко вспомнил, как чудом избежал казни в Багдаде. Он вздрогнул. Какая жалость, что здесь нет Джемаля. Он так любил жизнь. Держа стакан в руке, он вернулся и лег рядом с Дафнией, которая хохотала в одиночку. Она протянула ему стодолларовую купюру.