Безумцы из Баальбека, стр. 14

От ее криков чокнутый попугай, должно быть, совсем свихнулся. Малко перевернул молодую женщину и снова взял ее. От каждого толчка Нейла подпрыгивала, яростно ворча и царапая простыни. Она вырвалась, перекатилась на спину и сжала его в объятиях, глядя в лицо безумными глазами. Груди ее стали такими твердыми, словно их накачали силиконом, длинные соски поднялись, как два коричневых карандаша. Вдруг она оттолкнула его и, сев верхом, стала раскачиваться в пароксизме страсти вперед-назад, сдавив ладонями свои груди, пока не повалилась с диким криком, истекая потом, на кровать.

Не женщина, а вулкан!

Малко чувствовал себя так, словно побывал в центрифуге. Если Нейла всегда отдавалась с такой страстью, немудрено, что она хорошо одета. Сейчас она лежала на животе поперек кровати со слипшимися волосами и дышала тяжело, как в приступе астмы. Он хотел ее потрясти, но она уже захрапела: оргазм, вино «Бекаа» и шампанское вместе взятые оказались прекрасным снотворным.

Он встал под душ: все тело было в красных царапинах, будто его хлестали кнутом.

Наконец и он улегся, прислушиваясь к далеким взрывам. Ну и денек!

Проснулся он от укуса. Нейла со старанием профессиональной гетеры использовала его утреннее возбуждение. Без краски она выглядела еще сексуальней — детские черты, темные круги под глазами серны. Он тоже стал ласкать ее и быстро обнаружил, что ранний час — не помеха ее чувственности. Она начала стонать, извиваться, стараясь ускользнуть, но он, достигнув пика формы, все же одним движением пронзил ее, вырвав из груди девушки хрип удовольствия.

Они примерно упражнялись, пока оргазм Нейлы не поднял его над постелью. Потом они снова уснули и пробудились от телефонного звонка Роберта Карвера. Пока Малко разговаривал с резидентом, Нейла, опершись на локоть, нежно ласкала его грудь быстрыми движениями языка.

— С тобой приятно заниматься любовью, — сказала она, когда он повесил трубку. — Я думала, умру от удовольствия... Многие мужчины считают меня проституткой, но это неправда. Я никогда не притворяюсь.

Фиолетовые круги под глазами свидетельствовали о том, что она не кривит душой. Она потянулась, выставив вперед конические груди.

— Ас родителями у тебя проблем не будет? — спросил Малко.

Она встряхнула развившимися от пота колечками.

— Нет. Я часто остаюсь на ночь у подруг из-за комендантского часа. У меня же нет пропуска.

— Может быть, мне удастся его раздобыть, — сказал Малко. — Но ты должна мне помочь...

Увидев выражение ее лица, Малко остановился. Зрачки девушки потемнели. Губы задрожали, глаза увлажнились. Плечи ее содрогнулись от рыданий, и она, задыхаясь, бросилась на кровать. Ему пришлось долго ее утешать, прежде чем она подняла залитое слезами лицо.

— Что с тобой?

Она по-детски сморщилась.

— Я совсем забыла. Я подумала, что нравлюсь тебе. Что ты просто хочешь заниматься со мной любовью, дарить подарки.

— И то, и другое верно, — заверил ее Малко. — Ты прекрасна в постели. И я не хотел портить наш вечер посторонними разговорами. Но...

Она поднялась и пошла утереть лицо. Потом повернулась к нему — глаза покраснели, губы распухли.

— Что тебе нужно?

— Ты слышала о Джоне Гиллермене? Убитом американце?

— Да, читала в газете.

— Я ищу его убийцу. Руководил им кто-то из южного пригорода. В этом замешан Карим Зехар. И еще я знаю, что замышляется что-то ужасное. Ты можешь разузнать об этом?

— Может быть, — ответила она испуганно.

— Кого-нибудь знаешь?

— Да. Парня. Он шиит. Влюблен в меня. Работает телохранителем у Карима Зехара. Сейчас он в штабе «Амала». Часто мне звонит.

— Будь осторожней, — предостерег Малко. — Они очень бдительны.

— Знаю. Я их знаю получше твоего.

Она накинула блузку, сунула ноги в туфли, начала причесываться. Малко стало стыдно. Следы ее ногтей жгли его немым упреком. Вспышкой молнии мелькнуло в голове страшное видение: израильский полковник падает лицом в мусор с шестью пулями в спине. Он поручил Нейле страшно опасное дело. Смертельно опасное. Но один он никак не сумел бы проникнуть в шиитский квартал. Он вошел вслед за молодой женщиной в ванную. Она заканчивала макияж. Они встретились взглядами в зеркале. Он нежно взял в ладони ее груди, лаская их почти неуловимым движением пальцев. Она инстинктивно напряглась, выгнулась, прижимая полные ягодицы к его животу до тех пор, пока не почувствовала, что он готов.

— Я тороплюсь, — сказала Нейла. — Скоро откроется магазин.

Малко, не отвечая, повернул ее к себе. Глаза серны потемнели от удовольствия и слез. Это вдруг глубоко тронуло его. Их губы встретились, и он взял приподнявшуюся на цыпочки Нейлу, прижав ее спиной к раковине. Они долго любили друг друга, и Малко никак не мог оторваться от нее. Нейла сама с сожалением оттолкнула его.

— Мне нужно идти. Вечером я буду в Бордж Эль-Бражнехе. Потом позвоню.

Дождь, грязь. Потоки воды снова заливали Бейрут. Бомбардировки тут же прекратились. Автомобиль Махмуда тащился по карнизу Маазра с останками разрушенных зданий в сторону посольства США.

Властный гудок заставил их посторониться. С ними поравнялся белый «БМВ», и молодая блондинка с улыбкой замахала Малко рукой. За рулем сидел мужчина. Проехав вперед, «БМВ» остановился, и девушка подала Малко знак тоже притормозить. Малко заинтересовался и сказал Махмуду:

— Стойте.

Вышел и, презрев порывы ветра и дождя, подбежал к «БМВ». Задняя дверца была приоткрыта. Улыбающаяся девушка что-то крикнула ему, но ее слова потонули в грохоте машин. Навстречу Малко попался какой-то бродяга, танцевавший в одиночестве под дождем с непокрытой головой, в грубом, как у моряков, свитере. Он, не обращая внимания на потоп, протирал стекла останавливавшихся машин. Малко подошел к девушке.

— Что вы хотите?

Она улыбнулась.

— Познакомиться с вами.

Ответить он не успел. Его кто-то схватил сзади, легко оторвал от земли, прижав его руки к телу. Малко отбивался, но нападавший — он ощутил запах мокрой шерсти — повернул его и ударил головой о дверцу машины. Краем глаза Малко увидел спешащего к нему на помощь Махмуда, потом в глазах помутилось, ноги подогнулись. Нападавший запихнул его вперед головой в «БМВ». Мелькнуло лицо не улыбающейся уже блондинки. Он смутно почувствовал, что она наклоняется к нему, а машина срывается с места. Тем временем проворные пальцы женщины отыскали его сонную артерию и аккуратно надавили. Мозг Малко, лишившись притока крови, отключился, опустился черный занавес, и он потерял сознание.

Глава 7

Сначала Малко задохнулся, словно начал тонуть, потом это чувство переросло в смутную тревогу, какую испытывают дети в кошмарных снах, — летишь, летишь в бездонный колодец... Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что глаза его открыты, но вокруг темнота, настолько густая, что кажется плотной материей. Голова кружилась.

Он хотел пошевелиться, но не смог. Прошло еще немало времени, прежде чем он понял, что плотно привязан к твердому сиденью, что шея его притянута к спинке крепкой веревкой, едва позволяющей дышать. Больно не было, только немного тошнило и кружилась голова. Напрасно он старался открыть рот: губы были заклеены широким пластырем. И самое удивительное: он не слышал ни звука! Отсутствие обычных ощущений создавало иллюзию безвоздушного пространства, пустоты.

Потихоньку к нему стала возвращаться память. Карниз, похищение. Где он? Кто его похитил? И сколько он уже здесь находится? Столько вопросов, на которые не было ответов... Он вдруг почувствовал, как что-то прикоснулось к его шее, и через мгновенье темнота сменилась ослепительным светом. Он даже откачнулся. С его головы сорвали мешок, как снимают колпак с охотничьего сокола. Потом оторвали пластырь и вынули из ушей восковые затычки.

Прошло несколько минут, пока Малко понял, откуда исходил ослепляющий свет: прямо в лицо ему был направлен мощный прожектор, от его жара неприятно щипало кожу. В глубине он различил смутные силуэты. Прожектор потух. В глазах Малко продолжали плясать золотые точки.