Замок тайн, стр. 43

Глаза у Стивена Гаррисона были светло-голубыми, но сейчас, когда он переводил взгляд с одного лица на другое, от них веяло ледяным холодом. Слуги терялись под этим взглядом и отводили глаза. Только бедный Патрик Линч никогда не боялся взгляда жениха их госпожи и мог поставить этого выскочку на место. Бедный мистер Патрик… Они едва вернулись с его похорон, когда полковник велел им собраться на кухне и начал свой допрос.

Одна лишь кухарка Сабина Берли с самым невозмутимым видом раскатывала тесто для пирога. Кухня была ее Царством, здесь она чувствовала себя в своей стихии и не собиралась стоять по струнке перед помощником шерифа. Она, как и остальные слуги барона Робсарта, не испытывала особого почтения к Гаррисону. Пусть он и дослужился у круглоголовых до чина полковника, но на своем веку она повидала господ и поважнее его. А этот даже не джентльмен, у него нет герба; его отец до того, как по жене унаследовал усадьбу Ательней, был обычным мясником в Лондоне. Но сейчас все откровенно его побаивались. Они еще не вполне опомнились после тревожной ночи, а теперь, едва они стали отходить от похорон, как он созвал их и учинил допрос.

— В Сент-Прайори все принято делать быстро и скрытно. Вчера скоренько похоронили несчастного Фила, а сегодня вы так же поторопились и с вашим управляющим — упокой, Господи…

Сзади кто-то хмыкнул. Стивен повернулся. Этот парень, Мэррот — не то лакей, не то конюх, не то охранник. Из-за недостатка слуг многие должности в замке были совмещены. Стивен столкнулся с наглым взглядом крепкого молодца и почувствовал, что тот глядит на него с насмешкой. Дерзкий малый. Держится наигранно почтительно, одет всегда просто, но щеголевато, а волосы отпустил до плеч в подражание сильным мира сего.

— В чем дело, Джек?

Тот облизнул губы, словно собирался сплюнуть, но сдержался, лишь сказал:

— Вам не стоит таиться за показным смирением, мистер. Мы ведь знаем, что вы ненавидели несчастного Патрика.

На лице Стивена ничего не отразилось, он просто продолжал глядеть на Джека. В наступившей тишине тот вдруг занервничал и снова хмыкнул, словно подбадривая себя:

— А от того, как скоро все делается в замке, не наша воля. Госпожа Рэйчел приказала — мы повиновались.

Рэйчел. Этой ночью, когда в холле ее привели в чувство, она сама была не своя. Но уже утром Стивен видел ее совсем другой — по-обычному деловой, решительной, твердой. Теперь, когда не стало Линча, на котором лежало большинство хозяйственных обязанностей, все заботы по имению падут на хрупкие плечи юной Рэйчел. Но уже сейчас никто не сомневался, что она справится и с этой ношей. Рэйчел Робсарт всегда была подлинной госпожой Сент-Прайори. И вряд ли она наймет другого управляющего, ибо штат замка словно специально был сведен к минимуму. Сейчас это облегчало задачу Стивена.

— Я собрал вас, чтобы расспросить, где каждый из вас находился, когда случилось несчастье.

Он видел, как они недоуменно переглядывались, но не спешил пояснять, с какой целью расспрашивает об этом. Полковник ни на миг не сомневался, что дело вовсе не в призраке, ибо призраки никого не сталкивают с высоты. А ваг под сутаной призрака мог оказаться кто угодно из господ и из прислуги, как мужчина, так и женщина.

Он повернулся к одному из сторожей — Бену Петтигрю, флегматичному крупному мужчине, которого видел редко и который вечно где-то пропадал. Как и сейчас его напарник. Стивен осведомился, где тот, но Бен лишь пожал плечами. Когда-то Бен служил под командованием лорда Робсарта, был его ветераном и оставался слепо предан барону. На Стивена он глядел почти враждебно.

— Что ж, Бен, начнем с тебя. Где ты был, когда все случилось?

— Я? Я был с собаками. Надо же их кормить перед тем, как спустить. Ждал, когда Осия принесет кормежку.

Стивен не знал, что псов кормили перед тем, как спускать. Странно, ведь тогда они менее злы. А ведь в округе ходят просто легенды об этих чудовищах Робсартов.

— Осия тогда еще не пришел, и я сидел у клеток. Вот и увидел, как этот чернявый джентльмен несет леди Рэйчел.

— Чего-нибудь странного не заметил?

— Ничего. Ну, если не считать криков из парка. Я тогда еще подумал, не стряслось бы чего. Но ведь псы еще были в клетке.

Стивен кивнул:

— А ты, Осия?

Мальчик-подросток жался к Джеку Мэрроту, которым явно восхищался. Он вздрогнул, когда Стивен назвал его по имени, взглянул на Джека, словно ища поддержки, и втянул голову в плечи.

— Ну же, Осия.

Лицо мальчика было хмурым, как у маленького старичка.

— Не приставайте к нему, мистер, — вступилась толсту-ха Сабина, не прекращая орудовать скалкой. — Он находился в кухне, и я сама подогревала ему похлебку для псов. Да он только вышел, когда начался переполох.

Почему-то у Стивена сложилось впечатление, что от него что-то скрывают, как это принято в Сент-Прайори, в чем особенно упорствовал именно погибший управляющий. И теперь все словно объединились, чтобы следовать прежней традиции. Для себя Стивен решил, что попозже все же поговорит с мальчиком.

Он окинул всех пристальным взглядом:

— Вы должны понять, что я не просто так расспрашиваю вас. Мне и дела нет до всяких историй о призраках. Особенно о призраках, сталкивающих стариков с восьмиярдовой высоты. Поэтому я считаю, что Патрика Линча попросту убили. И моя обязанность как помощника шерифа выяснить, кем было совершено убийство.

Он осекся, поняв, что вряд ли поднимет свой и без того невысокий престиж, если начнет вдаваться в объяснения перед прислугой. Одновременно он отметил, что его слова не удивили челядь. Последовало какое-то удрученное молчание, словно они были согласны с ним, но предпочитали по-прежнему хранить мысли при себе. Что ж, если разговора не выйдет, он будет говорить с ними тем языком, который они понимают, — языком официального лица, требующего подчинения.

Допрос мало чем помог. Оказалось, что большинство из них, как часто бывает в таких домах, попросту собрались здесь после отхода хозяев ко сну, чтобы выпить рюмку перед затухающим камином и потолковать о своих делах. Здесь был Джек Мэррот, служанки Кэтти и Долл и ныне отсутствующий второй охранник Томас Легг, супруги Шепстон — Мэтью и Ребекка. А вот их сын Ральф отсутствовал, так как находился в это время у Энтони Робсарта, ибо того мучила бессонница, и он вел с юношей богоспасительные речи. Сейчас длинный как жердь Ральф невольно хихикнул с явной издевкой. Что ж, преподобного Энтони, родившегося в Сент-Прайори, но долго жившего вне стен замка и поселившегося здесь, по сути, недавно, слуги не жаловали, как и остальных чужаков. По крайней мере, это вычеркивало из круга подозреваемых и сэра Энтони, и Ральфа. Не было в кухне в тот злополучный час и горничной леди Евы, так как Нэнси уже спала.