Лилия и Леопард, стр. 53

С каждой полумилей надежда Лианны все крепла. Она не собиралась разыскивать Ранда, ей нужно было только удостовериться, что он сумел убежать и находится в безопасности.

Лианна долго размышляла над своим внезапным проявлением милосердия к врагу. И вынуждена была с болью признаться себе, что сделала это не из соображений гуманности. Она любила своего английского мужа.

Однако подобное открытие не принесло ей радости, а только причинило острую боль. Лианна понимала, что никогда не сможет забыть, что Ранд — англичанин и хочет помочь Англии покорить Францию.

Покружив еще немного вокруг замка, Лианна махнула рукой Роланду и направилась к кресту Святого Катберта. Солнце уже стояло в зените.

Лианна внимательно осмотрела место, где они с Рандом провели столько наполненных страстью счастливых часов. Рощица шумела перед ней такая спокойная, умытая дождем, открытая солнечным лучам, свободная от лжи и политических распрей, перевернувших жизнь Лианны.

Знакомый запах сырой земли и душистых трав дразнил ее, вызывая приятные воспоминания. На ветвях вековых дубов пели птички; легкий ветерок шелестел травой.

Лианна остановила лошадь и посмотрела вверх. Пронизанные солнечным светом листья были такого чистого, такого до боли знакомого цвета, что она обеими руками зажала себе рот, чтобы не разрыдаться. Эта яркая зелень напомнила ей глаза Ранда.

— Госпожа, с вами все в порядке?

Лианна убрала от лица руки и опустила голову, чтобы скрыть муку в своих глазах.

— Да. Просто у меня немного болит голова.

Роланд спешился и помог Лианне спуститься с седла, затем подал ей фляжку с вином, а сам принялся осматриваться по сторонам, вороша ногой траву.

— Госпожа, посмотрите, что я нашел, — неожиданно позвал он.

Лианна, замирая от страха, приблизилась к Роланду.

— Что это?

Он протянул ей серебристую цепочку, на которой был подвешен какой-то амулет. Присмотревшись, Лианна увидела изображение леопарда и девиз под ним: «Для храбрых сердец нет ничего невозможного».

Она сразу же догадалась, что это талисман Ранда. Но когда же он потерял его?

Стараясь ничем не выдать себя, Лианна равнодушно заметила:

— Очевидно, вещица украдена разбойниками и кто-то из них обронил ее.

— Я лучше отдам его Жерве.

Лианна кивнула. Теперь это уже не имело никакого значения. Даже если Жерве догадается, кому принадлежит амулет, его владелиц исчез.

— Странное место, — заметил Роланд. — Немного не по пути для паломников, ищущих святые места, — он подошел к кресту и нагнулся. — Но кто-то недавно был здесь.

У Лианны подпрыгнуло сердце. Она почти подбежала к древнему каменному изваянию: на нем лежал цветок лилии. На белых с бледно-лиловым основанием лепестках еще не высохли капли дождя.

Роланд озадаченно почесал затылок.

— Не могу представить, что бы это могло означать? — вслух размышлял он.

Лианна с трепетом взяла лилию. Капли дождя, словно слезы, упали с лепестков ей на руки.

— Но я могу, — чуть слышно прошептала она, так, чтобы не услышал Роланд, затем повернулась и направилась к лошади. — О, я могу.

Лианна прекрасно поняла послание Ранда, как будто оно было высечено на камне: «Я вернусь».

Глава 13

— Ты вернулся!

Хозяин постоялого двора радостно приветствовал Ранда в дверях таверны. На морщинистой щеке Ладжоя был виден свежий след штукатурки.

— Да, мой друг. Разве кто-нибудь сомневался в этом? — улыбнулся рыцарь.

Это была первая улыбка после бегства из Буа-Лонга. Вот уже два дня Ранд, крадучись, пробирался по лесам и болотам Пикардии.

— Только те, кто совсем тебя не знает, — Ладжой изучающе посмотрел на Ранда. — Что с тобой случилось?

— Я навестил свой новый замок.

Ладжой озабоченно нахмурился.

— Тебе нужно умыться, хорошо поесть, а также подлечить ушибы и ожоги, — сказал он, — Ты уже побывал в Ле-Кротой?

— Да, остальные мои люди ждут дальнейших приказаний.

— Ранд! Ранд! — послышались радостные крики детей.

Одетые кто во что горазд, они шумной толпой выскочили из дверей, оттолкнув Ладжоя.

— Где ты был, Ранд?

— Посмотри, как вырос мой котенок!

— Почему ты такой грязный?

— Ты принес свою арфу?

— А у меня в прошлом месяце выпало два зуба.

Ранд наклонился и с трудом заключил всех в объятия, потом, улыбаясь, взглянул на Ладжоя.

Старик отвесил ему поклон.

— Добро пожаловать, милорд!

Ранд от души рассмеялся. Выпрямившись, он подмигнул детям и, пообещав им вечером спеть перед сном балладу, вслед за Ладжоем вошел в таверну.

В нос ему ударил запах свежей штукатурки и горячего хлеба. Усталость и голод сразу дали о себе знать; Ранд поднес руку ко лбу, покачнулся и начал медленно оседать на пол.

С неожиданным проворством к нему подскочил Ладжой.

— Проклятие! Это все равно, что держать падающий дуб! — он с трудом усадил Ранда на скамью и рявкнул: — Мари, принеси нашему господину поесть и выпить. Ради Бога, поскорее, женщина!

Крайне раздосадованный своей слабостью, Ранд вытер рукавом лоб, покрывшийся крупными каплями холодного пота, и разразился редким для него ругательством. Лишь съев три порции жаркого и несколько ломтей теплого хлеба, он наконец-то почувствовал себя самим собой.

— Итак, — сказал Ладжой, внимательно глядя на рыцаря. — Ты был гостем Жерве Мондрагона. Мы только вчера узнали об этом.

Ранд насторожился.

— Кто сказал вам?

Ладжой пожал плечами.

— Не знаю, он нам не представился. Этот человек возвращался из Агинкура, то ли азиат, то ли перс. Я совсем не разбираюсь в восточных лицах.

Ранд задумался, ему не был знаком человек с подобной внешностью, нужно расспросить о нем Джека.

— Как долго ты находился в Буа-Лонге?

— Восемь дней в подземелье замка.

Ранд вздрогнул, вспомнив, как подступающая вода неумолимо приближала к нему потолок. Если бы не Лианна…

Ладжой осторожно дотронулся до шишки на лбу Ранда.

— Ты ударился?

Ранд кивнул.

— В меня попал камень, когда я взорвал выход из подземелья.

— Взорвал? Что ты имеешь в виду?

— Я обнаружил порох и устроил взрыв, чтобы открыть дверь.

— Господи, ты же мог убить себя!

— Мне и так грозила смерть. Я знал, что делал, — на губах Ранда заиграла улыбка. — Меня обучил мастер своего дела.

Он никогда не думал, что будет гордиться этим. «О, Лианна, как многому мы могли бы научиться, если бы только любили и доверяли друг другу», — пронеслось у него в голове, — Как дела у Джека и Дилана?

— Я отношусь к ним, как к своим сыновьям, — улыбнулся Ладжой. — Когда Джек услышал, что ты схвачен и находишься в Буа-Лонге, он чуть было сразу не ринулся спасать тебя, но азиат сказал, что ты уже вырвался на свободу.

— А как идет обучение стрельбе из лука?

Лицо Ладжоя снова расплылось в улыбке.

— Ты сам убедишься, что наши мужчины так хорошо научились стрелять, что их можно сравнить с лучшими лучниками Уэльса и Чешира. Теперь мы уже не будем беззащитны перед разбойниками, милорд.

Ранд сделал глоток сидра и негромко произнес:

— Ладжой, я приказал обучить мужчин, чтобы вы могли защитить себя, это верно. Но есть и другая причина подобных занятий, куда более эгоистичная и опасная…

— Я знаю, — грустно улыбнулся Ладжой. — Мы все знаем, — он снова наполнил до краев высокую кружку Ранда. — Выпей еще. Это поможет тебе расслабиться и снять усталость, — Ладжой продолжил: — Герцог Бургундский оставил тебя без поддержки, но ты все-таки отвоюешь замок у Мондрагона и Гокура с помощью наших людей.

— Господи, какой же у Джека длинный язык, — разочарованно произнес Ранд.

— Джек ничего подобного не говорил, — рассмеялся Ладжой, заметив смущение рыцаря. — Не забывай, я ведь владелец таверны. Думаешь, я глухой? Не слышу всех этих разговоров? Я уже давно понял, что разбойники — не кто иные, как люди Гокура, — он поджал губы и пожал плечами с типично галльским фатализмом. — В Буа-Лонге им представился прекрасный случай отсидеться какое-то время, поэтому нападения прекратились.