Корона Голконды, стр. 20

— Вы так полагаете?.. Несмотря на мою физическую слабость, мне достаточно особым образом посмотреть вам в глаза, что бы вы вернули эту корону. Однако я этого не сделаю. Более того, я сделаю вам еще более ценный подарок…

Здоровой рукой Минг расстегнул ворот рубашки, просунул ее за пазуху и вытащил небольшую вещицу на шелковом шнурке, которую бросил к ногам француза.

Боб наклонился и поднял ее. Это была маленькая маска, литая из серебра, трех-четырех сантиметров в диаметре, которая изображала гримасничающего демона, со лбом, покрытым кабалистическими знаками. Боб немало времени провел в Азии и мог с достаточной долей уверенности сказать, что это было тибетское изделие, хотя подобных ему он никогда не видел. Знаки ему тоже были незнакомы.

— И что же это такое? Талисман?

— Называйте как хотите, но носите на шнурке на шее под рубахой. Может быть, скоро вы будете рады этому.

Подумав, что это в любом случае не должно принести ему неприятности, Боб последовал совету Минга и повесил маску на шею под пиджак.

— А теперь уходите, — сказал Минг. — Уходите и постарайтесь как можно скорее добраться до монастыря Кунвар…

Моран повернулся к гонгу и изо всех сил ударил в него. Звук был подобен удару грома и пронесся через весь храм, не вызывая никакого сомнения, что спящие где-то поблизости священнослужители сейчас же воспрянут ото сна. Не дожидаясь их, ибо это могло повлечь за собой новые для него неприятности, подхватив в правую руку корону Голконды, Моран вскарабкался по скульптурам на стену к отверстию. Перед тем как нырнуть в дыру, француз оглянулся на Минга, но тот, казалось, не обращал никакого внимания на своего спасителя, как будто того вовсе не существовало.

Тогда, выбросив из головы мысли о раненом враге, Боб пролез в, отверстие и двинулся навстречу свежему воздуху, навстречу свободе.

Глава 14

Повернувшись спиной к храму Шивы, Моран решительно зашагал через Старый город в направлении лестницы с тиграми, которая, как он помнил, вела к долине. Подходя к площади, где находился фонтан с головой коровы, он на всякий случай сделал крюк.

Тем не менее мысли его продолжали возвращаться к Мингу. Загадочный персонаж, которому предназначена загадочная судьба. Какие грандиозные планы он вынашивал? Боб не знал и, конечно, никогда не узнает этого. Между тем он размышлял о человеческом самомнении. Из-за своего неординарного ума, необычайной воли и физической силы Минг считал себя неуязвимым. Однако насколько хитроумными были неведомые строители святилища, соорудившие механизм, который срабатывал от прикосновения к глазам идола, благодаря чему жизнь Минга оказалась висящей на волоске.

«Впрочем, что это я все о Минге да о Минге, — подумал Боб. — Он сейчас уже объясняется со жрецами, разбуженными звуками гонга. Сомневаюсь, кстати, что он выживет при такой ране, если не получит своевременной помощи со стороны квалифицированного врача. Он потерял много крови и нуждается в переливании. Впрочем, в таких вещах никогда нельзя ничего утверждать с уверенностью. Когда я покидал его, он поблагодарил меня за то, что я спас ему жизнь…»

То, что такой опасный тип, как Минг, вдруг испытал чувство благодарности, поразило Морана, и он подумал, что даже в негодяе осталось что-то человеческое. Ведь в случае с Мингом признательность последнего была явной слабостью, и ничем иным.

Вдруг, когда Боб уже прошел половину пути от храма до лестницы с каменными тиграми, слух его опять напрягся. Откуда-то донесся тяжелый шум и задрожала земля.

Боб Моран медленно подкрался к просвету в листве, за стеной которой раздавался шум. Осторожно он отодвинул ветку и увидел серую колышущуюся массу, узнав слонов, виденных им ранее поднимающимися по лестнице. Их сопровождали люди во главе с Хубертом Язоном. На слонах висели огромные тюки, и Моран понял, что начался вывоз сокровищ, чтобы перепрятать их в новый тайник. Это была первая партия золота и драгоценных камней, в то время как Кларксон, по всей вероятности, занимался второй.

Приняв все меры предосторожности, чтобы не быть замеченным, Моран тайно последовал за маленьким караваном, который пересекал его путь. Вдруг позади него раздался какой-то шелест. Боб хотел обернуться, но не успел. Его схватило множество рук, и корона Голконды упала в высокую траву. Он еще попытался сопротивляться, но понял, что это бесполезно. А над его ухом прозвучал торжествующий клич дакоитов.

Этому крику ответил другой за стеной растительности. Потом она расступилась, давая проход Хуберту Язону, который держал в руке большой зажженный фонарь. Обнаружив Боба Морана, «король покера» так и покатился со смеху.

— Смотри-ка, — воскликнул он, — мой старый друг командан Моран! Мне кажется, что вы опять вытянули плохую карту!

Моран почувствовал, что пропал, но он был не из тех, кто показывает свою слабость противнику, да еще прощает мелкие подначки.

— Я никогда не вытаскиваю плохих карт, господин Язон, — спокойно заявил он. Однако вспомните, на «Ганге», когдамы играли на квит-дубль…

— Ну да, конечно, вы вытянули туза пик, это так, — признал Моран. — Но вы-то ведь не видели' моей карты. А это был туз червей.

На лице Язона Хуберта отразилось глубокое удивление.

— Туз червей? Вы меня смешите. В этом случае вы должны были…

— Я просто добровольно проиграл, господин Язон. Вот так-то. А проиграл я потому, что не люблю пользоваться чужими деньгами.

Теперь, казалось, Язон пришел в себя от удивления. Он пожал плечами и заявил:

— Ну, допустим, что вы хотите выставить себя человеком незаинтересованным, и однако…

«Король покера» не успел закончить фразу. Один из дакоитов, который стоял рядом, вдруг вытянул руку, указывая на грудь Морана, где висела маленькая серебряная тибетская маска. Индиец быстро заговорил на языке, в котором Боб не понял ни единого слова, скорее всего, это был какой-то местный диалект. Другие дакоиты тоже, заметив брелок, стали переговариваться, пока шепот ужаса не зазвучал хором, а держащие Морана руки отпустили его.

— Знак! — воскликнул Язон. — Вы носите знак?!

Он приказал дакоитам отойти и лишь тогда заговорил:

— Никогда ни один из этих людей не смеет касаться человека, носящего знак. Пусть исполнится воля господина Минга! Вы правы, командан Моран, вы никогда не вытаскиваете плохую карту, так что вы выиграли и на этот раз…

Дакоиты, а за ними и «король покера», скрылись за стеной растительности, оставив Морана одного, удивленно оглядывающегося вокруг. Еще до конца не понимая, что, по сути дела, произошло, Боб повертел в руках серебряную маску и проговорил:

— Знак! Какой же еще знак может оказать подобное воздействие? Минг был прав, когда сказал мне: «Может быть, скоро это спасет вашу жизнь…» Режьте меня на куски, если я что-нибудь толком понимаю. Но, в конце концов, скажем, как говорил мой друг «король покера»: «Пусть исполнится воля господина Минга!»

Он пожал плечами, подобрал корону Голконды, которая продолжала лежать в вековой траве там, где он ее выронил, и в свою очередь прошел через стену зелени, за которой скрылся Хуберт Язон со слонами и дакоитами. Но за нею уже никого не было. Когда Боб двинулся к лестнице, на небе уже начал золотиться рассвет.

Моран спешил добраться до монастыря Кунвар, чтобы показать Джини, какие сокровища ему удалось сохранить из ее сказочного наследства. Пусть девушка весело улыбнется ему, и это будет самой лучшей наградой. Но он думал не только о Джини, В мире было еще много других людей, которым требовались его покровительство и помощь, поэтому и к ним тоже лежал его путь.