Тайна темного подвала, стр. 31
Дженет повесила трубку и обернулась.
— Ну вот, все улажено. Если почувствуешь, что тебе невмоготу, — просто скажи мне об этом. График такой: каждый день, с десяти до шести.
Обе девушки втайне подумали, что отныне Энн большую часть дня будет проводить вдали от Лизбет и это, пожалуй, к лучшему.
На следующее утро, без четверти десять, девушки перешли через площадь, свернули влево и двинулись по параллельной улице. Дома здесь были такие же, что и на площади, но чуть более ветхие.
Перед пятым домом девушки остановились. Дженет позвонила, и вскоре на пороге появилась приятная полная женщина.
— Входите, входите! — она лучезарно улыбнулась. — Она вся извелась от нетерпения. Хочет поскорее обустроиться! Хочет поскорее посмотреть на юную леди! Очень сердится, что не наказала мне зайти сюда и заранее как следует все подготовить! В жизни не встречала более беспокойных людей, чем мисс Карстерс.
Пока длился этот монолог, девушки успели вслед за миссис Боббет подняться по лестнице и подойти ко входу в помещение, именуемое «второй передней». Миссис Боббет заглянула внутрь и звонким веселым голосом объявила:
— Мисс Дженет и вторая леди! — после чего пропустила девушек вперед, а сама скрылась за дверью.
Мисс Карстерс не сдвинулась с места. И лишь когда девушки дошли до середины комнаты, она встала, опираясь на черную изогнутую палку. Энн в изумлении глядела на нее: старушка словно сошла с иллюстрации старинной сказки. Именно такая Злая волшебница тревожила ее детские сны. Рост ее не дотягивал даже до пяти футов. Но эту детскую фигуру венчала совсем не детская голова с обвислыми щеками и крючковатым носом. Из-под густых, до не правдоподобия красиво изогнутых бровей пытливо смотрели живые черные глаза. В угольно-черных, тщательно уложенных волосах не серебрилась ни единая седая прядь. На мисс Карстерс было странное одеяние из черного бархата, сколотое на груди изящной и, видимо, очень дорогой бриллиантовой брошью. Опираясь на свою палку, она молча ждала, пока гостьи приблизятся.
Дженет обняла ее и поцеловала желтую щеку, в ответ, однако, ничего не получив. Старуха продолжала молча и неподвижно стоять, ожидая, что будет дальше.
Дженет, слегка покраснев, представила Энн:
— Это моя подруга, о которой я вам рассказывала.
Мисс Карстерс наконец соизволила заговорить. Голос У нее был низкий, тон — решительный:
— Ты не сообщила мне ее имени. Что свидетельствует о твоей небрежности и рассеянности.
— О, ее зовут Энн Фэнкорт, — поспешно выпалила Дженет.
Мисс Карстерс, не снизойдя до рукопожатия, оглядела Энн с ног до головы. Этот взгляд пронзал насквозь.
Что было весьма неприятно. Глаза старухи словно говорили: «Прячься, прячься, я все равно до тебя доберусь! Да, доберусь, как ни хитри».
Дженет бы вспыхнула под таким взглядом, Энн лишь сильнее побледнела. И вдруг старухино оцепенение прошло. Черные глазки оторвались от ее лица. Клюка сдвинулась. Мисс Карстерс шагнула назад, села и подалась вперед, по-прежнему опираясь на палку.
— Она знает, что мне нужно? — обратилась она к Дженет.
— Вам нужна помощница, — вмешалась Энн. — Ваша компаньонка в отпуске, и ее нужно временно подменить.
Мисс Карстерс сурово взглянула на нее.
— Отпуском это не назовешь, по правде говоря. Природная глупость заставила Ару Лашингтон отправиться к своей больной кузине, к которой не стоило бы и подходить. В жизни не видела более вздорной особы! Но нет, Ада, выпросив отпуск, мчится ее навещать. Ничего себе отпуск! — она сердито рассмеялась. — Ада редкостная дура, вот и все. Всего хорошего, Дженет, я не стану больше тебя задерживать. У тебя, наверное, хлопот полон рот, нужно присматривать за кузиной… как там ее зовут?
— Вы о Лизбет?
— О ком? Вот еще! Лизбет! Да я сама присутствовала на ее крещении и помню, что ее нарекли Елизаветой. Можешь привести ее завтра к чаю. А теперь ступай!
Дженет послушно удалилась. Она уж и забыла, как тяжело общаться с кузиной Клэрри. Или та успела сделаться еще более невыносимой? И как только ей пришло в голову отдать Энн на растерзание этой ворчунье! Но теперь уж ничего не поделаешь. Дженет спускалась в холл. На повороте она замедлила шаг: сверху до нее донесся хриплый и низкий голос кузины Клэрри.
Глава 37
Едва Дженет ушла, мисс Карстерс подвергла самообладание Энн суровому испытанию. Сложив руки на набалдашнике палки и склонив набок голову, она проговорила:
— Ну, что ты обо мне думаешь? Как по-твоему, я ем младенцев?
Энн вдруг обнаружила, что смеется.
— О, я вовсе так не думаю!
— Что ж, ты ведь в любой момент можешь сбежать, верно? Как ты ладишь с Елизаветой? Не притворяйся, будто не понимаешь, о ком я. Но называть ее Лизбет я не намерена! Это не ее имя, тут и спорить не о чем.
— При крещении ей дали имя Елизавета?
— Вот именно. И что в нем плохого, скажи на милость? А то выдумали — Лизбет! Нет, в этом доме ее позволено звать только настоящим именем — Елизавета, в честь моей бедной кузины, ее матери. Ты ее не знала?
— Нет.
Мисс Карстерс подозрительно взглянула на нее.
— Что-то я о тебе никогда раньше не слышала. Только вчера вечером Дженет сказала мне про тебя по телефону.
Вы с ней давно знакомы?
— Не очень.
— Ни разу никто тебя раньше не вспоминал. Да не маячь ты надо мною! Снимай шляпу и перчатки и садись. Вот так-то лучше. Так о чем мы говорили?
— Не помню.
— Ты же не слабоумная, верно? Разумеется, ты помнишь! Мы говорили о Елизавете. Приютив у себя эту девчонку, Дженет связала себя по рукам и ногам. Она еще успеет сотню раз пожалеть об этом. Но разве она станет слушать! Она ведь все лучше всех знает. Так и будет считать себя самой умной, пока эта девчонка не втянет ее в какую-нибудь историю. А скажи я ей потом, что предупреждала ее, разозлится. А ведь я и в самом деле предупреждала!
Ну, а ты как в это ввязалась? И не вздумай скрытничать, все равно я все из тебя выужу.
Энн поняла, что придется сделать выбор: либо подчиниться этому приказу, либо нет. Если утаивать правду, то надо сразу встать и распрощаться с мисс Карстерс. И что же делать? Внезапно ответ пришел сам собой. Она хочет знать правду? Прекрасно! Пусть узнает. И посмотрим, что из этого выйдет. Энн слегка подалась вперед и небрежно, словно речь шла о каком-то пустяке, обронила:
— Я потеряла память.
— Ты… что?
— Я потеряла память. Я не помню, кто я такая, не помню собственного имени.
Мисс Карстерс стукнула клюкой об пол. Глаза ее впились в лицо Энн.
— Ну-ка, расскажи!
Энн улыбнулась.
— Но больше нечего рассказывать.
— Чепуха, не может такого быть! Разве Дженет не знает, кто ты такая?
— Нет.
— А в полицию ты обращалась?
— Нет, я не хочу.
— Это почему же?
— Не знаю.
— Любой сказал бы, что это весьма подозрительно. Но я бы и сама туда не пошла. Пойти в полицию — значит попасть в газеты. А ведь им только того и надо, тем, кто потерял память! Большинство из них — большие притворщики, просто хотят прославиться. — Глаза ее, устремленные на Энн, странно вспыхнули. — Нет, ты не из таковских. Но ты же мне не все рассказала, верно?
— Нет, не все.
— Ты, часом, не натворила чего-нибудь?
— О, конечно нет, я бы и не смогла.
— Хм! — произнесла мисс Карстерс. Ее черные глазки долго-долго не отрываясь смотрели на Энн. — Хм! — повторила она и поднялась. — Пойдем, разложишь мои вещи, — приказала мисс Карстерс и первой двинулась в соседнюю комнату.
Спальня мисс Карстерс, расположенная в задней части дома, оказалась на редкость грязной и захламленной. На полу и на кровати вперемешку валялись скомканные шали, ночная сорочка, юбки, нижнее белье. Энн принялась подбирать и раскладывать вещи. Мисс Карстерс же уселась на кровать в той же позе, что и прежде, — опираясь на палку и положив подбородок на руки. Ее глаза, очень цепкие и внимательные, неотрывно следили за Энн, а рот не закрывался ни на секунду: