Ключ, стр. 46

К половине девятого вечера начало казаться, что мисс Силвер проживает в пасторском доме уже несколько лет. Она умиротворила Мейбл, считавшую, что гости не являются необходимостью в военное время, показала мисс Софи новую вязальную петлю и убедила Гарта, что в состоянии вести себя тактично и осмотрительно. Какое впечатление мисс Силвер произвела на еще одного обитателя дома, было невозможно определить. Хотя мисс Браун появилась за обедом и иногда присоединялась к разговору, но ее взгляд был таким безжизненным, А голос — таким механическим, что ее присутствие практически не ощущалось. Как только они поднялись из-за стола, она тотчас же удалилась. Гарт, выйдя в холл последним, наблюдал, как она медленно поднимается по лестнице, положив руку на перила и с видом человека, который бродит во сне.

Когда Гарт вошел в гостиную, мисс Софи рассказывала мисс Силвер, что он при рождении весил десять с половиной фунтов. За кофе сага о его детстве продолжалась, причем тетя Софи подкрепляла ее документальными свидетельствами. Фотографии Гарта в фуфайке, в купальном костюмчике и au naturel [22] переходили из рук в руки. Гарт погрузился в «Таймс», благодаря небо, что здесь нет Дженис.

Но когда Мейбл вышла с подносом, закрыв за собой дверь, фотографии вернулись в ящик, А разговор перешел к делу — разумеется, не резко, А с соблюдением должных приличий и с согласия обеих леди, ибо если мисс Силвер хотелось слушать, то мисс Софи ничуть не меньше хотелось говорить.

Гарт отложил газету. Оказалось, что мисс Силвер хорошо знакома с показаниями, прозвучавшими на дознании. Она упоминала их постоянно, спрашивая Гарта и мисс Софи о тоне и поведении каждого свидетеля. Выяснилось, что под чопорными манерами старой девы скрывался проницательный ум. Сначала это забавляло Гарта, но потом он стал ощущать дискомфорт, как будто поднял на улице сумку старой леди и обнаружил, что в ней лежит бомба.

Тетя Софи, напротив, была полностью счастлива. Уже много лет у нее не было такого внимательного слушателя. Она делилась информацией обо всех и обо всем — о Михаэле Харше, Мадоках, соседях, деревне, Пинкоттах, пасторе, Фредерике Буше, церкви, органе, бедной Медоре, до сих пор не оправившейся от потрясения, общей телефонной линии и причиняемых ею неудобствах…

— …Вернее, это было бы неудобно, будь у меня секреты, так как Мэри Энн Донкастер — младшая из двух мисс Донкастер, живущих в Пенникотте, — инвалид и все время слушает разговоры, когда ей больше нечем заняться. Есть и другие любители подслушивать, хотя я не стану их называть. Но боюсь, что интересные телефонные разговоры бывают только у миссис Моттрам. Она вдова, очень хорошенькая, и ей часто звонят молодые люди. Думаю, в основном друзья ее мужа, по Мэри Энн и Люси Эллен раздувают из этого целую историю.

Мисс Силвер кашлянула и сказала, что сплетни, как правило, бывают злобными и лживыми. После этого она подобрала клубок шерсти, который скатился с ее коленей на пол, и перевела разговор на вечер вторника, когда погиб мистер Харш.

— Вы сидели здесь, и окно было открыто, мисс Фелл?

Мисс Софи кивнула, радуясь собственной значимости Будь она кошкой, то наверняка бы замурлыкала.

— Да, не считая затемнения. Вечер был теплый.

— И вы могли слышать орган?

— Да. Мистер Харш играл «Фанфарную прелюдию» Перселла [23] — правда, теперь говорят, что ее написал не Перселл, а Кларк [24] . Она такая красивая.

— В котором часу это было?

— Ну, точно не знаю, но думаю, до половины десятого, так как Медора все еще была в гостиной. В половине десятого она пошла наверх.

— Вы четко слышали музыку?

— Да, вполне.

Мисс Силвер прекратила вязать и склонилась вперед.

— А когда вы перестали ее слышать?

Голубые глаза мисс Софи стали круглыми от удивления, А седые локоны и подбородки заколыхались.

— Не знаю. Разве я перестала ее слышать?

Мисс Силвер улыбнулась и возобновила вязание.

— Думаю, что да. До половины десятого мисс Браун была с вами в комнате. Очевидно, вы разговаривали?

— Да.

— Тем не менее вы четко слышали музыку и смогли узнать «Фанфарную прелюдию». Но без четверти десять вы открыли стеклянную дверь и спустились в сад, потому что — я цитирую ваши показания — хотели подышать ароматом ночных цветов и услышать, играет ли еще мистер Харш на органе.

Мисс Софи снова кивнула.

— Да, так и было.

Спицы мисс Силвер ритмично щелкали.

— Постарайтесь вспомнить, когда музыка прекратилась. Вы слышали что-нибудь после «Фанфарной прелюдии»?

— Да, но не знаю, что это было. Я думала, он импровизирует.

— Это было после того, как мисс Браун вышла из комнаты?

Мисс Софи немного подумала.

— Да. Помню, я пожалела, что ее здесь нет. Но потом музыка смолкла.

— За сколько времени до того, как вы открыли стеклянную дверь?

Мисс Софи снова задумалась.

— Не знаю. Возможно, минут за десять, так как я немного подождала, А потом положила в ящик пасьянсные карты и нашла там письмо моей кузины Софи Феррерс, которое попало туда по ошибке. Я прочитала его снова и решила ответить завтра, но не смогла это сделать из-за ужасных новостей о мистере Харше. Только тогда я решила выйти в сад и послушать, играет ли он еще.

— Вы ни разу не слышали орган после того, как открыли стеклянную дверь?

Мисс Софи покачала головой. Локоны и подбородки задрожали вновь.

— Нет — только этот жуткий выстрел.

— Значит, прошло около десяти минут между временем, когда смолк орган, и без четверти десять, когда вы слышали выстрел?

— Да, — кивнула мисс Софи.

Гарт склонился вперед и заговорил в первый раз.

— Десять минут, в течение которых Харш мог принять решение покончить с собой.

Мисс Силвер кашлянула.

— Или поговорить с человеком, который застрелил его, майор Олбени.

— Такие доводы не слишком на пользу Мадоку.

Мисс Силвер посмотрела на него.

— Если мистер Мадок невиновен, любой обнаруженный факт пойдет ему на пользу. А если он виновен, никто не в силах ему помочь. Факты всегда на пользу невиновному. Я объяснила мисс Мид, что меня заботят только они.