Эхнатон. Фараон-вероотступник, стр. 25

Эхнатон одет в тонкую льняную ткань, верхняя часть торса обнажена. На лбу сияет небольшая золотая змейка, на ногах красиво отделанные сандалии, но, по своему обыкновению, он не надел никаких драгоценностей. Царица Нефертити одета в свободные одежды из льна, на лбу у нее тоже царственная змейка. У царицы Тиу высокая сложная прическа, по моде прежнего царствования; поверх этого великолепия – корона, состоящая из диска, двух рогов, двух высоких перьев и двух небольших змеек, вероятно из чистого золота. Ее фигуру обволакивает элегантное одеяние из почти прозрачного материала. Девочки обнажены.

Вокруг этой счастливой семьи расставлены столы, на которых громоздится всевозможная еда. Здесь куски мяса, блюда со сладостями, овощами, фруктами, хлебом, печеньем. Столы украшены цветами лотоса, по обычаю древних египтян. Возле столов стоят кувшины с вином и другими напитками, увитые лентами.

Художник показал, как Эхнатон откусывает кусочек мяса от огромной кости, которую он держит в руках. С того времени до наших дней в Египте сохранился обычай есть мясо руками. Нефертити держит в руке небольшую зажаренную утку, которую она изящно щиплет. Нельзя понять, что ест Тиу, одной рукой она подносит закуску ко рту, другой передает часть своей дочери Бакетатон. Около Нефертити сидят две маленькие принцессы, похоже, они едят то же самое, что и их мать.

Хуи бегает туда-сюда по залу, он пробует каждое блюдо, прежде чем подать его на царский стол. Попеременно играют два оркестра: один – египетский, другой, очевидно, сирийский. Египетский оркестр состоит из четырех женщин:

первая играет на арфе, вторая и третья – на лютнях, а четвертая – на лире. Основным инструментом в чужеземном оркестре была огромная лира примерно двух метров высоты с восемью струнами, на которой играли двумя руками.

Придворные в парадных одеяниях стоят у стен в зале, где происходит пиршество. На других рельефах, находящихся в гробнице Хуи, показаны вечерние празднества в честь царицы Тиу. И снова мы видим тех же членов царской семьи, но от ночной прохлады их защищают более плотные одеяния; торс фараона покрывает накидка из мягкого льна. Царь, царица и вдовствующая царица пьют из красивых чаш, возможно золотых.

Поскольку это вечерний праздник, еды немного, но три украшенных цветами стола ломятся от фруктов. Одетые в легкие одежды маленькие принцессы наслаждаются этим изобилием; маленькая Анкхсенпаатон стоит на скамеечке возле своей матери, одной рукой она придерживает одежду, а другой кладет сливу или что-то подобное в рот.

По-прежнему играют два оркестра; придворные наблюдают за трапезой, Хуи бегает туда-сюда, отдавая распоряжения слугам, наполняющим чаши царской семьи. Зал освещают несколько ламп на высоких подставках, рядом с ними помещаются кувшины с вином.

Глава 8

ЦАРИЦА ТИУ ПОСЕЩАЕТ СВОЙ ХРАМ

Опишем еще одно событие, произошедшее во время визита и также запечатленное художником. Мы наблюдаем, как Эхнатон, почтительно поддерживая свою мать под руку, сопровождает старую царицу в храм, который построили в ее честь. Он был назван «Тенью Солнца». Вероятно, это было огромное здание невероятной красоты.

Пройдя через огромные створчатые врата, установленные между двумя обычными пилонами, гость попадал в просторный, залитый солнечным светом двор. По обеим сторонам двора проходила колоннада, между колоннами помещались статуи Эхнатона, Аменхотепа III и самой царицы Тиу. В середине двора возвышался алтарь, к которому вела лестница из нескольких ступенек. В дальнем конце двора располагались еще одни врата, ведущие во внутренние помещения. Миновав ворота, посетитель оказывался в маленькой галерее, по стенам которой стояли статуи фараона и его матери. Далее за закрытыми двустворчатыми дверями находилось святилище, внутри него размещался второй алтарь, по обе стороны которого стояли статуи царя и матери-царицы. Справа и слева от святилища располагались две небольшие молельни, через них можно было в обход святилища выйти в помещение для молящихся, где также находились статуи царя и Тиу.

Здание, вероятно, радовало глаз яркими красками, на всех алтарях по столь торжественному поводу громоздились горы подношений. В тени колоннад стояли огромные кувшины с вином, украшенные цветочными гирляндами и лентами, на изящных подставках среди цветов лежали мясо, хлеб и фрукты.

Во время посещения храма Эхнатона и Тиу сопровождала юная принцесса Бакетатон, сестра фараона и две ее фрейлины. Перед ними шел мажордом Хуи в сопровождении чужеземного сановника, судя по одеждам критянина.

За ними шествовали придворные с веерами и опахалами, возле храма толпились слуги, возничие и конюхи, носители опахал, носильщики, храмовые служители.

Они приветствовали процессию криками: «Владыка Атона!», «Да живет он вечно!», «О красивейшая из всех!», «Тому, в ком живет Атон!», «Та, кто покровительствует этому храму Атона».

Вероятно, пожилая царица чувствовала себя так, будто время повернулось вспять и она снова возвратилась в дни своей славы. Но насколько же нынешние простые обряды отличались от тех, что совершали жрецы Амона-Ра! Два-три взмаха кадильницей, краткая молитва, несколько поклонов – и вот уже все выходят наружу, закрываются священные ворота, и процессия возвращается во дворец.

Глава 9

СМЕРТЬ ЦАРИЦЫ ТИУ

Не исключено, что царица Тиу, глубоко тронутая тем роскошным приемом, который устроил ей ее сын, переехала в свою резиденцию в городе Атона. Но так или иначе, ей не довелось в полной мере насладиться роскошью, напоминавшей ей о днях ее молодости.

Вскоре после описанного нами визита она умерла. В соответствии с ее распоряжениями тело Тиу набальзамировали в Фивах и перенесли из ее дворца в Долину царей, где, по обычаю, хоронили фараонов. Эхнатон отдал последнюю дань матери, предоставив погребальные принадлежности, в надписи на усыпальнице можно прочитать, что «он изготовил это для своей матери».

Тиу, видимо, пожелала, чтобы ее похоронили возле Юаа и Туа, ее отца и матери. Ее гробница в восточной части долины находится совсем близко от их усыпальницы. В гробницу вела крутая лестница, продолжавшаяся пологим спуском, в конце которого располагалась просторная погребальная камера с белеными стенами.

Большую часть камеры занимала большая усыпальница. Дверь в нее была изготовлена из дорогого ливанского кедра, покрытого золотом, и оснащена засовом. Большинство гвоздей, скрепляющих деревянные части строения, были сделаны из золота (наглядное свидетельство состояния царской казны в то время).

На створках располагались изображения царицы, озаренной лучами Атона. Сама усыпальница была также изготовлена из кедра, покрыта золотом, на всех ее стенках были представлены сцены поклонения Атону. В одной из них Эхнатон стоит рядом с Тиу, вокруг реалистически нарисованных фигур струятся животворные лучи солнца. Внутри усыпальницы размещался саркофаг, в котором лежала мумия великой царицы. В камере находились также традиционные погребальные принадлежности: живописно разрисованные короба, алебастровые и фаянсовые вазы, статуэтки и прочее. На некоторых вазах видны маленькие гротескные фигуры бога Беса; очевидно, Эхнатон по-прежнему допускал почитание других богов. В надписях на стенах усыпальницы он везде, где только можно, называет своего отца Аменхотепа III его вторым именем Небмаара, чтобы не упоминать ненавистного имени Амона. Вместе с тем в некоторых случаях, там, где это казалось необходимым, он допускал его употребление. Предубеждение Эхнатона против старого государственного божества проявилось и в другом. Супругой Амона была богиня Мут («Мать»), ее имя писалось иероглифом в виде коршуна. Этот иероглиф следовало употреблять, когда в надписи речь шла о «матери фараона» Тиу; но Эхнатон потребовал, чтобы слово записывали фонетически, по буквам, и таким образом избежал использования неприятного ему символа.

Аналогично, в имени Небмаара, означающем «Ра, владыка истины», слово «истина» представляет собой символ одноименной богини. В религии Эхнатона понятие «правды», «истины», которую он рассматривал как одно из важнейших условий достижения счастья и благополучия, занимало важное место. Сама мысль о том, что существует некое божество истины, казалась ему глубоко неверной. Он писал слово «правда» по буквам, не используя иероглиф богини. Когда похоронные церемонии закончились, когда была прочитана последняя молитва и облако благовонного дыма поднялось к своду гробницы, золотую дверь усыпальницы закрыли и заперли; строители замуровали наружные двери и замаскировали их обломками камня.